Глубокий рейд книга 2 ГОЛОВА - Борис Вячеславович Конофальский

«Эх, попадись мне она… Выпорол бы паскудницу!».

Но мечты поймать и наказать деваху были абстрактные: где там её теперь искать; а вот понимание, что ему нужно как можно быстрее уйти в рейд, было явным.

«Отвезу эти ящики и голову, куда Пивоваровым нужно, и всё это закончится. Может, отстанут от меня все. И чем быстрее в рейд уйду, тем лучше будет».

Но у него не было радиста. И этот вопрос нужно было решать немедленно.

Он останавливается в тени здания и достаёт коммуникатор, набирает в нём: «Милевич». Но устройство выдаёт девять абонентов. В станице девять человек с такой фамилией.

«Как его звали-то?».

Саблин не может вспомнить, хотя этот казак служил под его началом целый призыв. И тогда прапорщик набирает: «Сапожников».

Тут сразу всплывает и имя абонента: «Матвей».

«Ты где?» - пишет старому знакомцу прапорщик.

«Дома, – почти сразу отвечает Сапожников. – Зайдёшь?».

«Да. Иду».

Саблин раздеваться не стал, в дом не пошёл, остался в сенях. От приглашения отказался, сославшись на спешку, и сразу перешёл к делу:

- Милевич ведь рядом с тобой живёт?

- Да вот же… рядом, - отвечает казак и указывает рукой на запад, - по улице через два дома от моего.

- Слушай, Матвей … - Саблин чуть медлит.

- Ну, чего? – а Сапожникова, видно, разбирает жуткий интерес, ему не терпится всё знать.

- Ты же его знаешь?

- Кого, Никиту? Конечно, знаю. А ты, что, не помнишь его? Он же у тебя во взводе служил?

- Всего один призыв, - вспоминает Саблин. – Ну, ты про него что скажешь? Что за человек? Рыбачит?

- Толковый парень. Рыбачит. На моих глазах рос. Я с его батей начинал служить, с Андреем, он был радист, и Никита в радисты подался. Парень хороший, честный. Ну а как радист – так ты должен лучше меня знать, он там при тебе всё время был, - рассуждает Сапожников.

- Ладно, - задумчиво произносит Аким. – А звать его, значит, Никита…

- Ну да… А что? Зачем он тебе? – очень хочется Матвею узнать, к чему это известный в станице рыбак интересуется молодым казаком.

- Да нужен… Позвони ему, спроси: дома он?

- Хорошо, - соглашается Сапожников и идёт к телефону.

Сапожников проходит в дом, и Саблин слышит:

- Александра, здравствуй, это Матвей … Ага, ну да… Здравствуй. Слушай, а муж-то твой дома? Ну, понял… Да к нему сейчас зайдут… Да увидишь. По делу, по делу… По какому надо, ты просто скажи ему, что сейчас у вас гости будут. Всё, здрава будь.

Матвей появляется и говорит Акиму:

- Дома он, кукурузу пропалывает.

- Спасибо, Матвей, – Саблин протягивает Сапожникову руку.

- Аким, а чего он тебе? – тот всё-таки хочет знать, зачем прапорщику молодой казак.

- Да есть дельце одно, - уклоняется от ответа прапорщик.

Конечно, его ждали. Вся семья Милевичей: и сам радист, и его жена Александра, высокая, худая молодая женщина с годовалым ребёнком на руках. Были и ещё два ребёнка. Эти уже сами ходили.

- Доброго дня, Аким Андреевич, – улыбается и кланяется хозяйка.

Ну, тут Акиму деваться было некуда, пришлось раздеться, разуться, пройти в дом. Где его ждали, как выяснилось, с большим интересом.

- Обедать желаете, господин прапорщик? – сразу спросила его хозяйка дома.

- Нет, воды если… - ответил Саблин, присаживаясь за стол.

- Компот есть, – предложила Александра.

- Если не сладкий, - согласился Аким.

- Не сладкий, - заверила хозяйка. А хозяин предложил ему:

- Может, чего другого?

- Нет, -отказался от водки прапорщик. – Дел много, – и, видя, что жена Милевича отвлеклась делом, а также видя в глазах хозяина дома интерес, он сразу и продолжает: - Я в рейд иду, мне радист нужен. Ты как, свободен?

- Свободен, улитку всю уже собрали, тыкву полоть да насосы ремонтировать надоело уже… - радист смотрит на Саблина большими серыми глазами. Молодой, улыбается. Но главного вопроса не задаёт.

Тут Александра приносит ему стакан ледяного компота. Он и вправду несладкий, но Настя делает его иначе, кактусов не жалеет, напиток у неё получается более насыщенный. Хотя у Александры тоже неплохой. И едва она отходит от мужчин, Саблин ставит стакан и говорит:

- Пятьдесят рублей за две недели.

- Ой, как нужны деньги, - сразу отвечает Милевич. – Аким Андреевич, так ты объясни, куда собраться – на промысел или…

- Нет, промышлять не будем, прокатимся по болоту. Туда да обратно, и всё. Дело простое.

- Это как у вас с Ряжкиным в прошлый раз вышло? – подначивает молодой казак.

Саблину не нравится этот пример, и он начинает пояснять:

- В прошлый раз случайно получилось… Нарвались тогда неожиданно, – и он обещает: - Сейчас всё иначе будет.

- Иду я, Аким Андреевич, - сразу заверяет его Никита. – Деньги нужны. А куда пойдём, опять на Камень?

И тут, неожиданно для самого себя, Саблин, человек, который не очень любит врать или там как-то темнить, вдруг соглашается с радистом:

- Угу… Сходим до Камня и обратно.

- А когда пойдём? – интересуется Милевич.

- Дня через два, - он опять врёт. И сам не знает почему. Может, поэтому у него не сразу складываются фразы. – Или через три… Но ты, это… Никита, ты собери всё… Там это… Броню, оружие… Ну, как положено…

- А рацию? – сразу интересуется Милевич. – Мне рацию взводную взять? – тут он немного мнётся. – Просто говорят, Вася-то свою рацию… говорят, он её в рейде потерял.

- Во-первых, Вася свою рацию уже восстановил, - назидательно замечает Саблин. – Ты насчёт этого всего вообще не волнуйся, если что поломаем, броню или что ещё, так и починим… А во-вторых, рация и РЭБ у меня свои есть. С ними пойдём.

И Милевич сразу, как и положено настоящему радисту спрашивает:

- А какая рация?

- «Ольха», - отвечает Саблин.

- О, «Ольха»! Серьёзная техника, – кажется, Никита обрадовался. – А дрон есть к ней?

- Работал с такой? – уточняет Саблин.

- На фронте – нет, но на курсах изучал, навык имею.

И вот тут прапорщика первый раз кольнуло сомнение. Кого он брал с собой в рейд? Парня двадцати двух-двадцати трёх лет с двумя призывами за плечами.