Успех подкрался незаметно - Татьяна Дихнова

— Ясно. А чем планируете заняться, вернувшись на Рэнд?

— Не знаю. Я еще не задавалась этим вопросом. Пока что безуспешно решаю проблему просто возвращения.

— А почему вы не остались у пиратов? Вроде там и личная жизнь, и интересная работа…

— Понимаете, — призналась я, — меня с детства приучали уважать законы, права и обязанности каждого человека, и мне не по душе само наличие пиратской организации, не говоря уж о присоединении к ней. Наверное, это главная причина.

— А есть и другие?

— Есть. Например, мои друзья, семья. Я по натуре совсем не волк-одиночка и даже не кошка.

После этого признания Реналдо довольно долго сидел в задумчивости, затем встал, предупредил:

— Скоро вернусь, завтракайте пока, — и вышел.

Я же смогла уделить кофе и булочкам все то внимание, которого они заслуживали.

Только я успела проглотить последний кусочек, как в дверях возник хозяин, помахивающий какой-то бумажкой. Подойдя, он молча протянул ее мне. Несколько минут я хлопала глазами и судорожно ловила ртом воздух — это оказался чек на миллион долларов.

— Вот ваш миллион, — констатировал Креон. — Билет до Рэнда ждет в кассах космопорта. Удачи.

— Но… но… — с трудом обрела я дар речи, — почему вы все это делаете? Не за красивые же глазки.

— Безусловно, но если позволите, о причинах своего решения я распространяться не буду. Скажу лишь, что бессонница пошла вам на пользу. А теперь извините, меня ждут дела. Охрана доставит вас в город по первой просьбе.

— Сэр… — нерешительно начала я.

— Да?

— Мне бы хотелось забрать тело доктора из леса. Можно это устроить?

Реналдо одобрительно взглянул на меня и впервые за время сегодняшней беседы улыбнулся:

— Не переживайте, Пол Виттенберг уже летит на Денеб IV, совершая свой последний путь.

— Спасибо.

— Не за что. — Креон помолчал. — Не думайте, что я хотел его смерти. Просто это меньшее из всех зол, в противном случае мы рисковали быть втянутыми в новую войну, и погибло бы гораздо больше людей.

— Может, вы и правы. Надеюсь, этот поступок не ляжет тяжелым бременем на вашу совесть.

— Нэтта, вы еще очень молоды, но со временем, думаю, поймете, что иногда приходится делать выбор, когда все решения одинаково неприемлемы, а вариант остаться безучастным и равнодушным наблюдателем еще противнее.

— Да, мне уже недавно ставили в вину мой излишне юный возраст.

— Ну, это точно дело наживное, а торопиться вам некуда, уж поверьте. — Он взглянул на часы. — А теперь мне действительно пора, время поджимает. Удачи еще раз.

— И вам. Спасибо за все.

Вместе выйдя из кабинета, мы довольно быстро расстались. Реналдо направился к выходу на стоянку флаеров, а я, спустившись по широким ступеням парадной лестницы, — гулять по парку.

Все? Конец? История завершилась, и я спокойно могу отправиться домой? Такой поворот событий не укладывался в моем сознании. Мысль о том, что всего через три дня я окажусь в «Альфе» на коленях у Урса, казалась значительно менее реальной, чем работа в пиратской контрразведке. Но, похоже, я и вправду добилась своего: путь домой открыт, а в кармане лежит чек для матери Этьена…

Побродив около часа вокруг замка, я сдалась. Тянуть больше не имело смысла, пришлось понуро направиться к пункту охраны и попросить доставить меня в космопорт.

Проблем не возникло, и вскоре, поблагодарив людей Креона и проводив взглядом взмывший ввысь флаер, я направилась к кассе за обещанным билетом.

— Нэтта! Нэтта! — раздался отчаянный вопль.

Обернувшись, я на секунду застыла в недоумении, а затем со всех ног бросилась к обладателю столь мощных легких и повисла у него на шее.

— Урс! Как ты здесь оказался? Я тебе так рада! Урсик…

Друг детства и любимый напарник крепко обнял меня, словно боялся, что я растворюсь в воздухе, и сообщил:

— После получения твоей гениальной шифрограммы я первым же рейсом вылетел на Вегу Прайм и с тех пор каждый день обхожу все гостиницы и сторожу в порту. Чучело, куда ты пропала?

— Потом расскажу, — пообещала я, блаженно утыкаясь носом в крепкое мужское плечо. — Урс, как дедушка?

— Дед прекрасно. Он, пожалуй, единственный, кто не волновался и утверждал, что такие выходки — это наследственное. Правда, когда я улетал, мне было велено тебя при встрече выпороть.

— Только попробуй.

— Не буду и пытаться, я до сих пор не вступил в клуб самоубийц. Ты, кстати, как, домой собираешься?

— Домой? — Я сделала вид, что напряженно размышляю. — Знаешь, пожалуй, да.