Фантастика 2025-168 - Сергей Леонидович Орлов

— Жизнь меня изменит? — предположил я.

— Смерть! — припечатала княгиня. — Она способна сделать нас холодными, рациональными, недоверчивыми… Мы теряем желание сопереживать, жалеть живых.

— И как же ты справлялась, если рядом с тобой не было твоего человека?

Женщина положила поверх моей ладони свою и тепло ответила:

— Со мной был ты, Павел… Ты сумел удержать меня от головокружительного падения в бездну. Когда ты появился на свет, я уже перестала радоваться этому миру. Все чаще задумывалась о том, что этот мир не достоин спасения. Иногда я ловила свой взгляд в зеркале и понимала, что сквозь мои глаза смотрит нечто холодное и недоброе… Но ты все изменил! И я поняла, что моя миссия здесь еще не завершена.

— Я не знал…

— Я надеялась, что Регина станет для тебя той самой. Но ты не тянулся к ней так, как мог бы. Ваша связь возникла лишь потому, что она сумела петь тебе песнь сирены. Но когда я поняла, что ты тянешься к Арине, когда увидела ее босую у нашего дома в резиденции и ощутила в ней нечто особенное — у меня появилась надежда, что ты сможешь остаться здесь, в этом мире, стать счастливым.

— А в ином случае? — уточнил я. — Если бы я не встретил Арину?

Софья Яковлевна пожала плечами:

— Кто знает? Может быть, ты стал бы палачом для нашего мира, или ушел бы в другой, где можно найти кого-то близкого некроманту… Я надеялась, что ты останешься здесь и найдешь свое счастье.

— То есть, я тянулся к ней не только потому, что она… — я откашлялся, — хорошая? Но и потому, что у нее особенная сила?

— Что бы там не говорили, что якобы противоположности притягиваются, но это бред. Подобное стремится к подобному. Как и твой отец, получивший огонь своего отца, но с примесью моей тьмы, странным образом тянется к Виноградовой… — внезапно заявила бабушка. — Не думай, что я не заметила, как он реагировал на нее в резиденции. Я полагала, все дело просто в харизме этой женщины. Она ведь и впрямь была интересным человеком.

— Но дело в другом?

— Саша рассказал мне про то кольцо, которое было на пальце ее тела. Оно придавало ее силе особый оттенок. Делало ее темнее. Быть может, потому я и сама прониклась абсолютным доверием к Любовь Федоровне…

— Людмиле Федоровне, — поправил я. И пояснил: — Мы решили поменять ей имя. И когда она очнется…

— Если очнется, — поправила меня бабушка.

— Когда, — упрямо повторил я. — Я верю, что ее душа ушла на ту сторону.

— Думаешь, она в доме?

— Есть вероятность, что она в кольце, — признал я то, о чем не хотел говорить вслух.

— Артефакт позволял Виноградовой пожирать души. Вполне возможно, что и ее душу поглотило кольцо.

Я молча мотнул головой, не желая признавать очевидное.

— Ты должен быть готовым к тому, что она никогда не очнется. Потому что внутри нет души, и никогда больше не будет.

— Она не батарейка. Ее тело живое. Оно как дом, и душа никогда не покинула бы такое жилище!

Княгиня покачала головой и заговорила, осторожно подбирая слова:

— Любовь… Людмила Федоровна привыкла к тому, что она мертва. Она считала себя таковой. Потому вполне могла повести себя как любой другой призрак — пойти на свет. Но не на вокзал, к тем кассам, которые выдают билеты в другие жизни, а на свет артефакта.

— Она слишком сильная, чтобы подчиниться этой вещице.

— Виноградова долгое время провела с ним вместе в том ящике. Она вполне могла начать ощущать артефакт частью себя самой.

Я был вынужден признать, что в этом есть смысл. Тяжело вздохнул и отвернулся от бабушки, чтобы посмотреть на приоткрытую дверь в комнату соседки.

— Не хочу верить в плохое… — сказал я негромко.

— Значит, будем надеяться, что случится чудо, — кивнула бабушка. И уточнила: — А мне лимонад не нальют? Почему добрая бабушка должна мучиться жаждой?

— Добрая не должна. Но ты ведь совсем другое дело, — буркнул я.

Но встал со стула, чтобы налить княгине напиток.

Глава 11 Утренние подвиги

В дверном проеме показался сонный лекарь. И при виде княгини он на секунду побледнел — видимо, явно не ожидал увидеть ее этим утром.

— Софья Яковлевна… — растерянно пробормотал он и неловко поклонился.

— Какая прелесть! — усмехнулась бабушка и прикрыла рот кончиками пальцев. — Павел Филиппович, ты не рассказывал, что у тебя живет такой прелестный домовой.

Лаврентий рассеянно провел ладонью по голове, смахивая с растрепанных волос перо, которое, видимо, выбилось из подушки. Попытался было пригладить шевелюру, но быстро оставил эти бесполезные попытки.

— Простите мой неряшливый вид, — произнес он сконфуженно. — Я лишь недавно прилег, и вот… почуял запах еды с кухни… и решил…

— Сожалею, что помешала вам, любезный, — мягко ответила бабушка.

Лекарь переступил с ноги на ногу, явно не зная, как себя вести.

— Павел, приготовь юноше чай, а я подам завтрак, — распорядилась Чехова и отодвинула стул, чтобы парень сел за стол. — Не хватало еще, чтобы семейный лекарь упал без сил прямо в дверях кухни!

Княгиня сняла накидку и без колебаний повязала передник, который недавно скинула с себя Иришка. Я всегда знал, что моя бабушка — удивительная женщина. Но порой забывал, что она все же смертная. Поэтому на мгновенье замешкался, глядя, как она вынимает из холодильника несколько яиц, полоску бекона, помидор и пучок зелени.

— Что вы, госпожа… — пытался возразить лекарь.

Но я точно знал, что остановить деятельную бабушку невозможно.

— Поверьте, юноша, для меня в радость помочь вам утолить голод! — строго ответила она и поставила на плиту сковороду. — Знаю, что в этом доме вы сейчас один из самых важных людей.

Лаврентий заколебался, но все же нерешительно прошел к столу и опустился на выдвинутый стул. И мне показалось, что сейчас он едва ли заметил бы, если бы сел прямо на пол. Потому как он не сводил восхищенного взгляда с моей бабушки.

— Вы ведь знаете, насколько для моего внука важна жизнь Людмилы Федоровны? — продолжила Чехова, выкладывая мясо на разогретую сковороду. — Именно вы