Клинок света. Книга первая - Джез Кэджио

но тварь уже была мертва, так что Боб всего лишь наделал в его туше лишних дыр. К прислужнику же протянуло щупальца чёрное облако, и они зарывались всё глубже, расчленяя его кости и ускоряя разложение.

Я отступил к дальней стене комнаты. Глядя, как обожжённый шир с трудом поднимается на ноги и приближается к Бобу сзади, я приказал тому отступать, но было поздно. Несколько ударов тяжелой дубинкой превратили прислужника в мёртвую груду костей. Опять.

Я развернулся и побежал. Слыша за собой шипение, выскочил на лестницу. Прыгая вверх по ступеням, ощутил, что выносливость уже на пределе. Наконец я вывалился на следующий этаж и припустил по коридору. Выносливость продолжала стремительно падать, но я немного оторвался от погони. Внизу следующего лестничного пролёта я остановился и присел.

Сознательным усилием я постарался замедлить дыхание и успокоиться, хотя прекрасно слышал, как оба оставшихся шира топочут по ступеням. Но к тому моменту, как они появились, их ждал сюрприз. Не зря же я почти полчаса бежал по лестницам вверх? Если честно, это оказалось значительно тяжелее, чем я ожидал, но речь сейчас не об этом.

За тридцать минут я восстановил шестьдесят единиц маны, и, заслышав их приближающиеся шаги, принялся вливать её в единственный огненный шар. Дождался, пока ширы преодолеют очередной пролёт и кинутся ко мне – и запустил его.

Почти все шестьдесят единиц маны ушли в заклятие. Оно начало колебаться и подрагивать ещё у меня в руках. Я продержался даже дольше, чем рассчитывал, и лениво крутящийся шар в моих ладонях изменился. Он стал почти в три раза больше обычных, а потом поменял цвет и начал сжиматься. К тому моменту, как я его выпустил, он стал едва ли размером с вишню, зато светился ослепительно белым светом и вращался так быстро, что воздух вокруг гудел.

Пустив шар, я лишь секунду полюбовался на него, а потом бросился в укрытие лестничной площадки. Как раз в этот момент шарик вошёл твари в бровь над правым глазом. Я успел увидеть момент попадания, но не эффект, потому что снова карабкался по ступеням. Сзади брызнул свет, яркий, как прожектор военного судна. Он длился всего секунду, а потом надо мной прокатилась взрывная волна. Барабанные перепонки болезненно завибрировали, горячий воздух с рёвом устремился ввысь.

Когда всё стихло, я потряс головой, пытаясь унять звон в ушах, а потом медленно спустился обратно и заглянул за угол.

Мне явилась картина всеобщего разрушения. Не только оба шира были снова мертвы, но и ближайшую дверь выбило взрывом, и она бешено болталась на одной петле. Пол был усыпан обломками, ошмётками одежды и гниющей плоти, фрагментами костей. Датчик оповещений снова деловито мерцал. Пошатываясь, я вышел в коридор, готовый чуть что, ударить противника магией, и, подойдя к эпицентру, осмотрел трупы.

Останки не годились для того, чтобы создать нового «Боба». А если у них и было что-то ценное, что я мог бы взять, это уже давно кто-нибудь стащил. Перешагнув их, я зашел в комнату. Она оказалась небольшой, но хорошо обставленной. По стенам стояли стол, стулья и кровать. На самом видном месте висела огромная карта, а в другой стене оказалось невредимое окно.

Тут же позабыв о карте, я выглянул наружу, стремясь посмотреть на новый мир, в котором оказался. Окно было грязное, покрытое вековыми слоями пыли, в одном месте оно подгнило от дождей, и всё равно я с жадностью в него уставился. Вдалеке виднелись лишь крошечные искорки света, и я решил было вернуться в комнату. Раз сейчас ночь, то не проблема подняться сюда через несколько часов и посмотреть на мир при свете дня. Глядя в замызганное окно, я говорил себе, что пора идти, но каждый раз позволял себе остаться ещё на секундочку – и упрямство было вознаграждено.

Ночь разорвала ветвистая молния. Она зародилась в нескольких километрах отсюда, но за секунду закрыла всё небо, ударила в землю и подожгла что-то, кажется, дерево.

Я стоял, глядя в призрачный свет пламени, когда вторая вспышка яснее осветила мир. Я действительно находился в огромной башне. Мир внизу покрывала тьма, но я разглядел окружающий лес и озеро или море вдалеке. Я обернулся к карте – глаза тут же заболели от яркого света, беспощадного к усиленному «Ночным виденьем» зрению.

На карте обнаружился пейзаж, который я, похоже, видел из окна.

Слева наверху землю окаймляли горы. Одинокая башня, украшенная золотом, стояла у их подножия, в изгибе хребта, и то, что она была отмечена золотом, давало основания полагать, что именно в ней я и нахожусь. К югу расположилась долина, уводящая прочь, в леса, на востоке – море, на север и на запад вели дороги, преграждённые снежными пиками-гигантами.

В лесном краю на юге обнаружилось несколько городков и город побольше, с небольшой башней в центре. Она не была ни инкрустирована, ни детально прорисована. Бегло осмотрев карту, я не нашёл больше ни одного места, прорисованного так же, как первая башня. От неё я проследил дорогу до города. Он стоял в бухте, окруженной высокими скалами.

Судя по тому, что остальную часть этого континента занимали леса, он был практически не исследован, зато за морем были десятки куда более густонаселенных островов и континентов, а в самом центре был огромный город, называвшийся Даи’Амарант и занимавший весь центральный остров. Теперь я знал, куда направился Томми, и что он, вероятно, прибыл в один из этих городов; вероятно, в тот, что с башней, если только Синтара сказал мне правду. Присмотревшись, я заметил, что городов, в сущности, два, и второй представляет из себя гавань, называвшуюся Нарколт.

– Ну конечно, дальше некуда! – проворчал я себе под нос.

Снова наклонившись, я принялся измерять расстояние на пальцах. Да уж, если всё точно, то путь совсем неблизкий.

Я принялся было ругаться, а потом оборвал себя и ухмыльнулся. Я отыщу Томми, а потом – чёрт с ней, с Землёй. Начну здесь нормальную новую жизнь. В конце концов, я ведь теперь практически бессмертен.

– О да! – пробормотал я, сделав глубокий вдох и чувствуя себя свободнее, чем когда бы то ни было в жизни. Ни долгов, никто на меня не рассчитывает, кроме Томми – а он, небось, уже весь по уши в вине, бабах и местных побрякушках. Передо мной же – лес, который предстоит исследовать.

Меня учили и собирательству, и охоте, так что смерть от голода в ближайшее время мне не грозила. Я ухмыльнулся, быстро обыскал комнату, но не нашёл ничего ценного, потом вспомнил об уведомлениях.

Поздравляем! Вы убили