Таможня дает добро - Борис Борисович Батыршин

его единственная пушечка способна, конечно, наделать дыр в бортах, но чтобы потопить — это вряд ли, тем более, за те четверть часа, которые понадобятся ему, чтобы подойти к оконечности Маячного мыса.

— Мы и не будем пытаться его топить. — объяснила она. — В море под Маяком полно камней, выбросить пароход на берег или сбросить десант прямо в воду не получится — солдаты потонут, покалечатся, потопят оружие и снаряжение. Значит — высаживаться будут на шлюпках, вот мы и попробуем их разбить орудийным огнём. А не выйдет — будем таранить, уж на это нашего старичка хватит!

И, словно загривок любимой собаки, потрепала ладонью леерную стойку мостика.

VII

— Это «Латр»! — заорал Казаков. Он стоял на полубаке во весь рост, держась левой рукой за штаг. Правой он показывал в сторону берега. — Его таран, узнаёшь? Сегодня что, день неожиданный встреч? Откуда они здесь взялись?

Знакомый силуэт таможенного крейсера терялся на фоне тёмного берега. Было ясно, что Дзирта ведёт корабль наперерез пароходу, остановившемуся в паре кабельтовых от к оконечности Маячного Мыса, и я без бинокля мог видеть, как отходит от его борта паровой катер, а за ним — шлюпки, полные солдат.

— Высаживают десант, хотят захватить Маяк!

— Кто?

— А мне почём знать? Девчонка собирается им помешать, уже открыла огонь?

Действительно, до нашего слуха донеслись хлопки баковой пушки и стрёкот картечницы — не слишком-то убедительные после драконьего рыка главных калибров броненосцев.

— Глянь! — Пётр ткнул рукой в сторону брекватера. — Серёг, что это за каракатица такая? В жизни не видел ничего подобного…

Я обернулся. Облако дыма и пара над местом стремительной гибели «Хассавера», рассеялось, открыв взорам округлое, словно брюхо мёртвого кита, неопрятно-рыжее от ржавчины и наросшей морской дряни днище. Его убийца обходил место трагедии по большой дуге, напоминая всплывший «Наутилус» капитана Немо — только из палубы этого «Наутилуса» валили густые клубы угольно-чёрного дыма.

— Броненосный таран. — уверенно определил я. — Напоминает американский «Манассас» времён их гражданской войны, или «Катадин» — этот был построен позднее, в девяностых. Только, в отличие от них, сработал ровно так, как т задумывали строители — видал, как «Хассавер» опрокинулся?

Необычное судно тем временем закончило поворот. Дым из палубы повалил гуще — похоже, подумал я, канониры «Хассавера» сумели напоследок сбить ему трубу, и теперь клубы угольной копоти должны мешать столпившимся на мостике людям, — и тоже развернулся в сторону Маячного Мыса.

«Латр» том временем развил предельный ход. Всплески от падения его снарядов вставали между спешащими к берегу шлюпками, но попаданий пока видно не было. Я, не выпуская румпеля, приподнялся на цыпочки, пытаясь получше разглядеть происходящее.

— Хочет таранить шлюпки! — крикнул Казаков. — Молодец девчонка, так она их вмиг перетопит! Не зацепили бы только её на мостике, вон, как палят…

Действительно, борта шлюпок окутались дымками винтовочных выстрелов — солдаты увидели несущегося на них железного носорога и опорожняли патронные подсумки в безнадёжной попытке затормозить его бег. Вот «Латр» с разгону ударил шлюпку шпироном, и я даже на таком расстоянии услышал отчаянные, полные смертельного ужаса вопли.

— Мочи козлов! — Пётр в азарте потрясал кулаком. — Так их, дави, как тараканов!..

«Латр» тем временем смял вторую шлюпку, а выпущенный с дистанции в полтора кабельтова снаряд в щепки разнёс третью. Таможенный крейсер вильнул, выписывая правый коордонат, и нацелился форштевнем на следующую цель. Ею оказался паровой катер — обречённая посудина заложила крутой вираж, стремясь уйти от удара, но кованый шпирон настиг его и расколол пополам. Вспухшее белоснежное облако из разбитого котла, вопли обваренных паром — а «Латр», подмяв под себя обломки, уже двигался дальше, к новой жертве.

— Слушай, куда это они нацелились? — Казаков ткнул пальцем в «Наутилус». Броненосный таран полз в сторону таможенного крейсера, дистанция между кораблями была уже не больше мили.– Точно, идут Дзирте напересечку!

Решение созрело сразу.

— Пётр, становись к румпелю, скорее! Правь на эту каракатицу, и смотри, не сворачивай! Я сейчас!

* * *

— Меннерс, раздать оружие! — скомандовала Дзирта.- Огонь по шлюпкам, беглый!

По палубе забухали матросские башмаки, заскрипел ключ, отпирая цепь, пропущенную через спусковые скобы стоящих в пирамиде карабинов. Мичман, размахивая большим револьвером, расставлял стрелков вдоль фальшборта, и Роман видел, как вздрагивали от выстрелов сгорбленные за коечными сетками спины. Со шлюпок огрызались винтовочным огнём — пули часто цвиркали над головами, дырявили паруса, с жестяным звуком пробивали кожуха вентиляторов, откалывали щепки от бортов висящих над палубой шлюпок. Одна из них прожужжала у Романа над ухом, обдав кожу волной горячего воздуха. Он хотел пригнуться, спрятаться за нактоузом — но, увидев прямо стоящую на мостике Дзирту, остался на месте, лишь инстинктивно втянул голову в плечи.

На полуюте рассыпчато затрещало, лязгнуло, снова затрещало. Роман обернулся — двое матросов развернули на тумбе картечницу и поливали шлюпки свинцом. Устроившийся на носу вельбота стрелок выронил винтовку, схватился за простреленную грудь и повалился за борт; его место заняли дво, и после их залпа наводчик у картечницы повалился на палубу, орошая выскобленные добела доски фонтаном крови из простреленной гортани. Второй номер замер, и явно не понимая, что делать дальше.

— Мичман, к митральезе! — крикнула Дзирта. — Бейте по шлюпкам!

Корпус «Латра» содрогнулся от удара — кованый шпирон расколол пополам очередную шлюпку, и до мостика донесся многоголосый вопль людей, идущих ко дну под грузом навьюченной на них амуниции. Меннерс, кинувшийся было к замолчавшей митральезе, полетел с ног — и так и остался лежать с растекающейся вокруг головы ярко-красной лужей.

Этого Роман вынести уже не мог. Он на руках, не касаясь подошвами трапа, съехал на палубу, и перескочив через труп мичмана,в три прыжка оказался возле картечницы. Налегая на обтянутый кожей плечевой упор, повернул орудие в сторону уцелевших шлюпок, рыкнул на

Т-д-д-дах- ах!

Клац!

Грохот винтовочных стволов слились в короткий оглушительный треск, в паре футов от шлюпки вода вскипела от удара сразу шести пуль. Роман подправил прицел и ещё раз рванул спусковой рычаг.

Т-д-д-дах- ах!

Клац!

Т-д-д-дах- ах!

Клац!

На четвёртой очереди картечница захлебнулась. 'Чего встал, баран, заряжай! — заорал Роман на второго номера, застывшего в обнимку с пустым патронным коробом, и тут с мостика донёсся крик Дзирты, усиленный раструбом