Исполняющий обязанности - Василий Павлович Щепетнёв

– Шикарно, – но тут я достал из тумбочки обвязанные бечевкой пачки. Двадцать пачек по сто купюр. Стодолларовых.

– Пересчитать можно будет у того же нотариуса. Или, если захотите, в банке.

– В банке?

– Ну, вы же деньги куда-то должны будете перечислить? Откроете счет, тогда и посчитают. Впрочем, это ваше дело, – я положил деньги в сумочку, простенькую, пластиковую, из бюджетного магазина, и передал Владу.

– Едем, нет?

– Едем, – сказал Степан Степанович.

– Тогда извольте душу.

С усмешкой произнес процентщик формулу передачи души. Думает, что я идиот в квадрате.

– Мы с Владом поедем на своей машине. А вы уж на «Хаммере», как крутой человек. Приезжаем в Семилетовку, нотариус как раз успеет подготовить договор, я ему сейчас позвоню. Подписываем, я передаю вам деньги – и каждый идёт своим путём.

Паграсенко пошёл чуть не вприпрыжку. Мы посидели пять минут – на разговор с нотариусом требовалось время, пусть даже никакого разговора не было, – и пошли к «Нюше».

– Тут и в самом деле деньги? – кивнул на сумочку Влад.

– Двести тысяч долларов ровно.

– И ты их отдашь этим шакалам?

– Это теперь зависит от шакалов. Но да, отдам. Все равно ведь с возвратом, да еще с процентами.

Влад тоже посмотрел на меня, как на идиота.

– Убьют же они нас, Иван.

– Ага, а то я не знаю.

– Мне «Маузер» взять?

– Моего хватит. Для введения в заблуждение. Нам вообще стрелять не придется. Увидишь.

Влад по-прежнему сомневался, но в «Нюшу» сел. Где наша не пропадала! И там пропадала, и сям пропадала. Но не пропала покамест. Потому как не на случайность уповаем, а на расчёт и знание психологии. Ребята из параллельного класса тоже знают психологию. Но мы знаем, что они знают, что мы знаем.

«Хаммер» тронулся и покатил в сторону рощи. Мы, выждав полминуты, последовали за ним.

– В роще они нас и грохнут, – сказал Влад.

– Попытаются, – поправил я.

Вот мы и в роще. Ага, «Хаммер» стоит у развилки. Дорога узенькая, не объедешь. И шурин-процентщик стоит, переминаясь с ноги на ногу. Волнуется то есть.

– Идем, посмотрим, может, подтолкнуть нужно, – сказал я.

– Так ведь это…

– Ну и что?

Я вышел из «Нюши», пошел вперед. Влад – в шаге за мной.

– Что тут у вас стряслось?

– Да вот…

– Да вот решили, что приехали, – сказал выскочивший из «Хаммера» сопровождающий номер один (имен в голове вертелось несколько, да зачем мне знать? пусть будет номером первым).

– Ага. Кончилось ваше время, – сказал номер второй.

У обоих в руках пистолеты. Вполне современные «Глоки». Против «Маузера» – как велоцераптор против тирекса. Да моего тирекса еще из кобуры достать нужно. За это время пять пуль получу. И Влад столько же. Для верности.

– Место здесь неудобное, – сказал я Владу. – Тела потом в кусты тащить, подальше от дороги. Стоит ли трудиться, если можно своим ходом дойти – пока живые.

– Это ты верно заметил, – сказал сопровождающий номер один. – Так что давай, двигай потихоньку. И ты, – добавил он Владу.

И мы пошли. Сначала по дорожке, потом по тропинке. Сначала Влад, потом я, а за нами – сопровождающие.

Далеко мы не ушли. Сорок три шага. Нас собирались пристрелить на сорок пятом. Немножко не успели. Ругань, шипение, крик – но ни одного выстрела. Если налетает сотня пчел, кусая в лицо, преимущественно в глаза, что делает человек? Жмурится и инстинктивно отмахивается от насекомых. Пытается прикрыть лицо курткой, но пистолет из руки не выпускает, это заложено намертво – не выпускать оружия в подобной ситуации. Одной рукой же курточку быстро не снимешь. Быстрее умрёшь – от яда. Не пчелиного, хотя местные пчёлы тот еще подарок – дикие, лесные. Но вот змеи, вывезенные графом Карагаевым из Южной Америки, те ядовиты безусловно. Хватает одного укуса. А если змей дюжина, как заказывали…

Как я и обещал, обошлось без выстрелов.

– И что делать? – спросил Влад, показывая на пухнущие трупы.

– Ничего. Лес сам справится, без нас.

И мы, обойдя сторонкой мертвецов, пошли назад. Крадучись.

У «Хаммера» по-прежнему стоял процентщик. Но уже с сумочкой, что я оставлял в «Нюше».

Мы вышли внезапно, в пяти шагах от цели. Кусты же.

– А… А где… – он хотел спросить, но понимал, что спрашивать не о чем. Вопрос снят.

Влад не ответил. Я тоже. Человек без души, что с таким разговаривать.

– Что с этим делать будем? – спросил меня Влад.

– Твой шурин, не мой.

– Потому я и не могу решать. Конфликт интересов, – умно выразился Влад. Книгочей, понимаешь.

– То есть решать мне?

– Ты у нас старший по званию.

– Как старший по званию, отпускаю его на все четыре стороны.

– Отпускаешь?

– Должен же кто-то этот гроб увести – я показал на «Хаммер».

– А не привезет он новых казачков?

– Не привезёт.

– Почему?

– Казачки его, конечно, расспросят по всем правилам теломеханики, а потом избавятся раз и навсегда. Потому он не назад поедет, а вбок. Куда глаза глядят. Спасать своё тело – душа-то у меня осталась. В общем, его проблема.

Пора домой.

Мы все-таки сумели развернуться – заехали в развилку, потом задним ходом вывернулись мордой к усадьбе, и поскакали. То есть поехали. А шурин-процентщик так и остался на дороге, прижимая к груди сумочку с долларами.

– Денег не жалко?

– Да вернет он деньги, вернет. С процентами, как я и говорил. Если, конечно, будет жив. Но он постарается выжить.

– Он постарается, – подтвердил Влад. – А что с женой?

Я заметил, что Влад жену по имени предпочитал не называть. Жена и жена.

– Уехала куда-то.

– Куда?

– Не знаю.

– А что уехала, откуда знаешь?

– Мои юристы наняли в твоем городе частного сыщика, тот поспрашивал. Уехала, а куда – никто не знает. Государственных границ не пересекала.

– Мать, верно, знает.

– Мать тоже уехала.

– Это что ж, всё бросили и уехали?

– Ну почему бросили? Ты забываешь, что салон они сами себе и забрали за долги. Продали, а выручка-то у них. Не говоря уже о других операциях. Так что не с пустыми руками уехали. И да, твоя жена же знает, где ты. Как и твой шурин. Не волнуйся, понадобишься, письмо напишут или телеграмму отобьют. Или по интернету свяжутся. У тебя ведь есть почтовый ящик?

– Был. Еще во время салона.

– Вот и загляни.

Влад закрыл ворота, я поставил «Нюшу» в гараж, поднялся в мезонин и взял томик сочинений умного человека.

Базис надстройку определяет, ага. И какой же у нас базис?

Кругом шла