Капитан Первого Легиона - Георгий Георгиевич Смородинский

Мерзкий, вибрирующий звук возник сразу у меня в голове, а вокруг висела все такая же мертвая тишина. Словами такое описать не получится, только прочувствовать. Десяток одновременно заболевших зубов и трепанация черепа… Я даже не смог заорать… Непонятно как продолжал стоять на ногах и пытался произвести выстрел.

Это продолжалось целую вечность или, может быть, всего пару мгновений. В какой-то момент монстр подался вперед и, хлестнув щупальцами, пустил голубую волну, которая устремилась ко мне, увеличиваясь с каждым пройденным метром. Мои мозги к тому времени уже превратились в манную кашу. Вой циркулярок нарастал, реальность качалась вместе с далеким чудовищем, и я просто тупо смотрел на накатывающее цунами, стиснув рукоять пистолета и продолжая пытаться нажать на спусковую скобу. Понимал, что уже бесполезно, но…

— Держись! — голос Айны вырвал меня из пучины беспамятства.

Девушка появилась передо мной из воздуха и шагнула навстречу волне. Хрупкая и беловолосая, на фоне накатывающего цунами. В следующий миг рядом с принцессой появилась Юки, а между девушками из воздуха выпрыгнул кот. Не обращая внимания на творящийся ужас. Сай обернулся ко мне, и наши взгляды встретились. Вой циркулярных пил в голове чуть поутих, и тут же сильно заболели рука и колено…

— Ну что? Начнем, помолясь?

Перед глазами появилось лицо улыбающегося Арташеса, и тот вагон, и банка пива в руке приятеля. Одновременно с этим я увидел зал под скалой — картинки наложились одна на другую. Наша поездка на рыбалку с друзьями и тот жуткий кошмар, что творился в реальности.

Посреди зала, накрыв собой куб с геометрическими фигурами, тяжело шевелился огромный уродливый монстр. Тот самый — из озера ртути. Не такой здоровый, как там, но размеры его все равно впечатляли.

Чудовище выглядело как серая голографическая проекция. Полупрозрачное тело твари раскинулось по всему залу, вцепившись щупальцами в кристаллические пирамидки — те самые друзы, накопители памяти лартосов. Айна лежала у ног без сознания, сжимая в руке винтовку. Сай спокойно сидел возле тела девушки и не отрываясь смотрел на чудовище. Подпространство Юки сменилось изображением вагона электрички. Сама подруга сидела рядом с Володей, смотрела в глаза и беззвучно шевелила губами. Визг циркулярок продолжал бить по мозгам, но уже не так сильно, как прежде. Какой-то гребаный бред…

Все это уложилось в голове за мгновение, и я, почувствовав в ладони прохладную рукоять пистолета, чуть довернул руку и нажал на скобу.

Нитка плазмы вытянулась от ствола и испепелила дальнюю друзу кристаллов. Тварь издала булькающий звук и отдернула щупальце. Фигура кота передо мной заметно увеличилась в размерах, звук циркулярок словно бы чуть отдалился.

Да! Вот так! Айна сказала отсечь этого урода от связи с Создателем. Этим мы сейчас и займемся.

Не обращая внимания на творящийся сюрреализм, я сорвал с пояса меч и пошел к ближайшей друзе, хромая из-за разрывающегося от боли колена и продолжая видеть перед глазами вагон.

Разделяющие нас метры я ковылял целую вечность, но все когда-то заканчивается. Клинок с хрустом ударил по вершине пирамидки, кристаллы рассыпались, щупальце отдернулось и я, не останавливаясь, двинулся дальше. Морщась от противного звука и матерясь из-за боли в колене, которая стала расползаться по всему телу, сковывая движения и мешая идти.

Перед глазами тем временем продолжалась наша поездка. Я пил пиво, Юки все так же сидела напротив, Володя показывал свой журнал…

Все сумасшедшие одержимые. Вот и я… Шел, покачиваясь во взбесившейся реальности, стиснув зубы от боли, видя перед собой только вагон электрички и проклятые пирамидки. Тело не слушалось, колено горело, кровь с каждым шагом стучала по мозгам молотком, мир тонул в отвратительном визге. Не понимал, кто я сейчас: Саня Соколов или Алекс рон Дарт. Не знал, откуда взялось это гребаное раздвоение личности и почему снова разболелось колено.

Третья пирамидка рассыпалась от удара клинка и я, вытащив пистолет, выстрелил в четвертую — дальнюю. Друза исчезла во вспышке алого пламени, визг в голове отдалился, и я пошел дальше, тяжело опираясь рукой о стену.

Айна сказала отсечь этого урода от связи с Создателем. Надеюсь, я все делаю правильно. Ведь эти друзы и есть тот самый канал…

Больная нога подломилась в двух метрах от следующей пирамидки, я упал, но успел ударить мечом. Друза рассыпалась, щупальце отдернулось, и в этот миг визг в голове сменился яростным ревом. Мир крутанулся вокруг оси, я повернул голову и выдохнул, не веря глазам. В центре зала огромный черный монстр рвал тело призрачного осьминога. Мой Сай немного подрос и решил наконец вмешаться…

Последним, что я увидел, была идущая по вагону девчонка. Высокая и светловолосая. В шортах и топике. Красивая, как летний закат. Она посмотрела на меня, и я узнал в ней Айну. Принцесса улыбнулась мне, подмигнула, и… вагон с друзьями исчез.

— Спи! — прошептала мне на ухо Юки, и вокруг тут же стало темно.

Я очнулся от того, что меня кто-то лизал. Сухим шершавым языком, похожим на терку. Открыл глаза, увидел кота, вздохнул, принял сидячее положение и, морщась от боли, произнёс:

— Ты ж мальчик, Сай, а мальчики не целуются с мальчиками.

— Он кот, — сидящая рядом принцесса ткнула мне в плечо инжектором и, сдерживая улыбку, добавила: — Коты языком умываются.

— Да я вроде бы чистый, — я хмыкнул, обводя взглядом зал. — А этот кот… Как он до кучи нас с тобой не сожрал…

Зал выглядел довольно уныло. Прозрачный куб в центре почернел и оплавился. Фигуры, что в нем находились, превратились в груду серого мусора. Тетрис сломался, и новую игру теперь не начать. Все восемь пирамидок куда-то исчезли. Там, где они находились, на полу виднелись какие-то пятна, но подходить и разглядывать их не хочу. Мне совершенно не интересно. Все равно ведь ни хрена не пойму, и объяснять не надо. Не хочу засорять мозги.

Гораздо интереснее то, что произошло с моим Саем, и почему он теперь рысь? Ну или как оно называется? С кисточками на ушах, серое с чёрными пятнами и в пять раз больше, чем было. Как его теперь на плече-то катать?

Впрочем, рысь — это лучше, чем то, во что он превратился в конце этих разборок. То чудовище я бы, наверное, не прокормил, но зато мы с Айной могли бы на нем ездить. Пещерный лев с костяной броней всяко прикольнее, чем лошадь.