Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

и не было. Непонятно пока только то, откуда Юля может знать меня и всех остальных. При том, что у неё нет, как у меня и Лёхи, памяти о прошлом перевоплощении. Иначе бы она точно знала про то, кто мы и что мы…

Найдя свободную скамейку, подальше от входа в больницу, мы с комфортом разместились под раскидистым клёном. Хорошо ещё, хоть не под тополем. Иначе бы тут всё было в пуху. Сейчас как раз самый разгар тополиного пуха. Но тут, пока что только лишь несколько небольших кучек, собранных из неизвестно откуда прилетевших пушинок. В саду в основном были клёны и берёзки. Ну и ещё пара деревьев, которые я не сумел идентифицировать. Может липы, а может и осины, но уж точно не берёзы. Что поделать, мои познания в ботанике скудны и поверхностны…

— Ну что? Ты готов рассказать мне хоть что-то?

Юля уже прикурила новую сигарету. Свой медицинский халат она сняла, и сейчас не отличалась от обычных посетителей.

— Я не уверен, что ты сможешь понять. И самое главное, ты мне вряд ли поверишь.

— А ты постарайся!

Юля была очень настойчива. Ну а я собирался с мыслями. Что-то ответить и рассказать обязательно надо. Ведь не просто же так всё происходит. И моё желание приехать сюда именно сегодня, да и то, что она смогла меня узнать… Узнать того, кого никогда раньше ни видела… Всё это говорит лишь о том, что наша встреча была предопределена. Кем? Хрен его знает. Кем-то свыше…

Да. Рассказать что-то надо. Но вот информацию стоит выдавать дозированно. Не надо рассказывать ей всё. Ведь мы даже Авдееву и то не всё рассказали, хотя он с нами и прошёл ещё через один мир. И говорить надо лишь правду. Пусть не всю, но только правду. И хоть в чём-то обманывать не стоит. Юля, как я помню, по своему институтскому образованию — психолог. И ложь она сразу же поймёт… Так… Ну и с чего бы мне начать?

08 июня. 1974 год.

СССР. Москва. ул.Чкалова.

Алексей.

Чего там Сашка придумал, я не знаю. Но пусть делает как знает. Я ему доверяю даже в мелочах. И хотя он моложе меня на год, но всё-таки опыта у него побольше в некоторых делах.

Скучно… Порядок на кухне уже навёл. И даже к обеду всё приготовил. Осталось только что-то сварить, а что-то разогреть. Только вот я не уверен, что Саня успеет вернуться к обеду.

Я уже несколько раз выходил на балкон. Причём, как завещал нам Саня-опер, переодевался каждый раз, чтобы выглядеть по другому. Не знаю, наблюдает за нами кто-то или нет, но бережёного бог бережёт. Пусть думают, что мы оба сидим дома и телевизор смотрим.

Кстати, может телик включить? Сегодня суббота. Вдруг чего покажут? Вон даже газета есть с программой. Посмотрим, посмотрим… «Музыкальная программа по письмам зрителей». Это уже прошло… В одиннадцать «Для вас, родители…» А который сейчас час уже? Тоже заканчивается…

Детский филь производства ГДР. «Храбрый прогульщик». Не помню такого… Ладно, глянем одним глазком.

* * *

Фильм оказался забавным. Сюжет, конечно, так себе. Мальчик четвероклассник прогулял школу, катался на метро и шлялся по Берлину. Потом заметил дым из окна и вызвал пожарных. Правда, он ещё пару минут мялся в сомнениях, нажимать на тревожную кнопку или нет. Ведь за ложный вызов строго накажут и его и родителей. У нас бы нажал и сбежал. Но этот Томас, разбив своим ботинком стекло и нажав на красную кнопку, стоял рядом, как стойкий оловянный солдатик, в ожидании, когда, приедут бравые пожарные и потушат горящий дом.

А потом это Томас ещё пару дней в школе шифровался и никому про это происшествие не рассказывал. Хотя в газетах написали, что пожарные разыскивают «храброго» мальчишку, который вовремя вызвал пожарных и тем самым помог спасти из горящего дома пару совсем маленьких детей. Как потом оказалось, именно малыши и подожгли свою квартиру, балуясь со спичками.

Ну а потом в школу приехал главный пожарный Берлина и перед всей школой наградил «храброго» мальчика.

Но, я смотрел фильм с удовольствием, потому что там довольно-таки подробно показывали улицы Берлина образца шестьдесят седьмого года… Станции метро, старые кварталы, Александрплатц… Двенадцать лет всего лишь прошло с момента окончания войны. Но там уже всё, блин, красиво и симпатично как-то… Не то что у нас, где-нибудь в тех местах, где была война…

Похоже, что мы у них там в Европе помогли всё отстроить и восстановить, а у себя… И так сойдёт. Народ поймёт. Народ потерпит…

Противно всё это. А самое главное, что и в будущем, ничего не поменяется. Вот такие мы, блин, страшные русские… Только вот чаще всего сам себе — злобные Буратины. Да и Союз развалили не снаружи, а изнутри. Похоже, что наша страна реально непобедима. И никакой внешний противник никогда-никогда нас не победит. Зато мы сами с усами. И нам по фигу что ломать и рвать на части, Российскую Империю или Союз нерушимый республик свободных…

Может поэтому нас так во всём мире и боятся? Опасаются, что мы к ним придём и тоже всё порушим.

Но, как видно и этого кино, сами порушим и сами же после восстановим. Берлин, Прагу, Вену. И что там ещё мы им восстановили? А-а… Чуть не забыл. Дрезден, мать его. Город, который почти начисто разбомбили союзнички наши, сровняв с землёй. Эти янки с наглосаксами под конец войны развоевались не на шутку. Ну а Дрезден… Почему бы не разбомбить? Тем более, что там особых военных объектов-то и не было. Потому и противовоздушная оборона была так себе… Вот и постарались америкосы с бриттами на славу. Там почти начисто сожгли почти весь город. Мать их за ногу…

Ну а потом мы всё, конечно, восстановили. И даже вернули в Дрезденскую картинную галерею все произведения искусства, тщательно отреставрированные нашими специалистами. Американцы и англичане, кажется, ничего и никому так и не вернули…

Да чего это я так завёлся-то? А вот хрен его знает. Настроение такое… Никакое…

Скорей бы уже Сашка вернулся. Не дай бог, Авдеев кого пришлёт или сам приедет…

08 июня. 1974 год.

СССР. Москва. Детская городская больница.

Александр.

— Итак. Если я правильно тебя понял, то ты меня никогда не видела, то точно знаешь, как меня зовут и ещё кое-какую информацию обо мне?

— Да. И это знание очень