Ведьмы.Ру - Екатерина Насута

Да и было бы с чего.

Глупость же…

С каждым случиться может. Наверное.

— Давай в «Перекрестки», — решился Данила.

По-хорошему, стоило бы, конечно, в центр вернуться и заняться работой. Те же отчёты взять, потому как вечером отец спросит всенепременно, и будет ворчать, что для Данилы работа — не работа, и что он бездельник, в отличие от драгоценных сыночков дяди Вити, и что… нет, он займётся.

Потом.

Позже.

Сейчас сунься и чего? В лицо, конечно, никто не посмеется, но вот за спиной обсудят. И…

Машина плавно тронулась с места.

Перед Таракановой Данила извинится. Завтра. И премию скажет выписать. Допустим, за успехи в работе. Какие? Какие-нибудь. Должны же у этой заучки ненормальной хоть какие-то успехи быть. Вот пусть… конечно, тоже слухи пойдут…

И вообще сама виновата, что шуток не понимает.

Данила поёрзал и, поймав в зеркале взгляд водителя, сделал вид, что задумался. Он ещё в школе научился держать вдохновенно-печальную рожу, которая другими воспринималась как-то… странно, что ли. Вот и сейчас водитель поспешно вперился взглядом в дорогу, а так…

Да.

Пообедать и за работу.

К вечеру порядок навести в делах. Ну или хотя бы его подобие. И пить он не станет.

— Данька! — в «Перекрестках» несмотря на середину дня было людно, шумно и весело. Что-то булькало, что-то играло, по стенам растекалась очередная иллюзия, на сей раз тропического леса. И выложенная жёлтым булыжником дорога манила в самые дебри, откуда Стасик и выглянул. — Какие люди в неурочное время…

В отличие от Данилы, Стаса работать на благо семьи не заставляли. Отец его предпринял пару попыток, но после решил, что куда дешевле просто платить содержание, чем спасать очередную компанию от банкротства. И главное, Стасик ведь не специально так. Он искренне хотел помогать.

Двигать бизнес.

И сотворять реформы. Компании почему-то не двигались, а реформы… в общем, Данила где-то Стасикова отца понимал, а вот Стасу завидовал. Немного.

Небось, ему не надо думать, как вывернуться из идиотской ситуации без репутационных потерь.

— Привет, — Данила пожал руку, но Стас дёрнул его на себя и обнял.

— Сымай свой пиджак! Слушай, я тебе думал звонить, а ты вон… тут такие девчонки… чего у тебя с рожей? Кто дал? Тот из клуба? А ты слышал…

Следить за скачками Стасиковой мысли было сложно. Сопротивляться девицам, что вынырнули из джунглей, чтобы сунуться под руки, невозможно. И пиджак остался где-то в иллюзорных зарослях, как и галстук. Коктейль будто сам собой возник в руке.

— … я ему и говорю…

Стас болтал, не умолкая, правда, при этом успевал пить, курить тонкие пахитоски лазурного цвета и жмякать девиц, которых было куда больше, чем хотелось бы. Данила с неудовольствием отметил, что вообще предпочёл бы без девиц обойтись.

Вот откуда они вылезли, спрашивается?

И главное, такие… бесят прямо. Глазастые. Темненькие-светленькие с одинаково узенькими лицами и пухлыми губками. Остро воняющими какими-то новомодными духами. От запаха в свежезажившем носу свербело, потом вообще захлюпало, хотя чтоб у мага и насморк…

— А вы дру-у-у-г Ста-а-асеньки? — томно потянула брюнетка, закатывая глаза и пытаясь устроиться на коленях.

— Друг, — подтвердила совсем уж не трезвая блондинка, пристраивая голову на плечо. И судя по обилию блёсток, рубашку можно будет выбросить. Отстирать эту хрень не реально.

Вот что Данила тут делает?

Он же просто пообедать собирался.

— Друг! — Стасик чудом услышал и выцепил самое, с его точки зрения, главное. — Ещё какой друг! Наилучший. Правда?

— Правда, — возражать не хотелось.

Хотелось уехать.

Куда вот только… не на работу же, в самом-то деле. Не поймут. Тот же Стасик первым и не поймёт. Да и вообще… как-то оно… ну не так.

— Вот! Пыхнёшь? — из кармана цветастой Стасиковой рубахи появилась сигаретка. Он подмигнул кому-то и заговорщицким тоном произнёс. — Особая…

— Воздержусь. И тебе не советую, — Данила вытащил сигаретку из рук приятеля и сдавил, выпуская пламя.

Пытаясь выпустить, потому что сила, обычно податливая и хорошо контролируемая, вдруг не отозвалась. Это было настолько невозможно, что Данила даже не поверил в первую минуту.

Во вторую тоже.

Переложил треклятую сигарету в другую руку. Пошевелил пальцами и попытался вытянуть хоть что-то. Огонёк хлопнул.

И поднялся над ладонью ворохом искорок.

— Ты ма-а-а-г? — удивлённо хлопнула ресницами блондинка. Ресницы были неестественной длины и такой же неестественной густоты, а потому цвет глаз девушки рассмотреть не получалось.

— Маг, маг… — отмахнулся Стас и из второго кармана достал горсть разноцветных круглых конфеток. — Он у нас сильный…

— А ты?

— И я сильный, — Стас ущипнул подружку, и та захихикала. Смех её вдруг резанул ухо ненатуральностью. — Сейчас поедем ко мне, я покажу, какой я си-и-ильный.

Данила мотнул головой.

Да что за ерунда такая…

— Что, не встаёт? Силушка богатырская…

Стасик, кажется, совсем перебрал.

— Переутомился, — Данила ладонями растёр сигаретку и отряхнул руки. — Ладно, поеду я…

Куда точно, он не решил, главное, чтобы подальше, потому что… потому что не хотелось ему оставаться здесь. И сила… накурено тут. Или внешние подавители включили, хотя по ощущениям не скажешь. А может энергоконфликт?

Нервное перенапряжение?

С чего бы, конечно, но… должно же быть объяснение. Данила снова потянулся к силе, пытаясь зацепить за хвост, чувствуя себя совершенно беспомощным, будто ему снова десять и он пыхтит от натуги, стараясь не опозориться перед отцом и понимая уже, что как раз и позорится.

— Куда⁈ — вот только у Стасика имелись другие планы. — Не, дружище, так не пойдёт. Гулять, так гулять. Правда, девочки

Девочки хором захихикали.

Как игрушки заводные.

Чтоб…

Сила поддалась, с трудом, через силу. Поток её направился в пальцы… и кажется, Данила и вправду переутомился. Перебрал с упражнениями. Наставник ведь предупреждал, что перегореть куда проще, чем Даниле кажется. А потому с прокачкой надо бы аккуратней.

— Сейчас идём в клуб.

— Извини, но…

— Никаких извинений не приму, — воскликнул Стас и зачем-то ткнул под рёбра, а когда Данила открыл рот, чтобы возмутиться, в этот рот поспешно что-то засунули. И перекинув руку через шею, зажали да так, что не дёрнешься. Потная ладонь прижалась к губам, не позволяя выплюнуть. — Вот и всё… да не вырывайся ты…

Стас был больше.

Сильнее.

И дурнее.

А ведь отец предупреждал, что не стоит с ним связываться, что… Данила попытался вывернуться.

— Скушай