Сильнейший Столп Империи. Книга 3 - Алексей Ермоленков

На всякий случай я взглянул на шкалу энергии и мысленно улыбнулся. Приятно осознавать, что у меня есть запас. Надо будет подумать над тем, как мне нанять легальных призывателей, или, как их сделать из нелегальных.

И вот, наконец-то, нам освободили довольно обширную территорию. Молодцы, правильно сделали. Бой будет довольно масштабным.

Сейчас один из самых ответственных моментов в наших отношениях с Ильёй Александровичем. Мне нельзя его опозорить, моментально победив в схватке. Я должен показать его людям и всем свидетелям этого боя, что мы бьёмся на равных.

Они должны видеть силу своего командира и его решимость. Они должны понимать, что он защищает их ценой собственной жизни и после его поражения зауважать его ещё больше. При этом совершенно неважно поймёт ли он, что силой ему со мной никогда не сравнится.

Хотя нет, если он это поймёт, то результат будет ещё эффективнее. Он догадается о том, что я специально не стал унижать его и сделал так, что в глазах своих людей он поднялся до невообразимых высот. Как бы он ко мне ни относился, он оценит этот поступок.

— Я готов, — обратился ко мне Макаров, и я тут же открыл глаза, поднялся и осмотрелся.

Территории, которую нам освободили, нам должно хватить для того, чтобы не сдерживаться.

— Хочу предупредить вас, Илья Александрович, о том, что наш бой не освобождает вас от наказания за стрельбу по моей территории. Я вас предупреждал, что не стоит приезжать раньше, чем заживут раны от предыдущего наказания, но вы по какой-то причине поторопились, поэтому прошу вас обижаться только на себя.

— Вы слишком много говорите, Максим Валерьевич. Давайте начинать.

— Хорошо. Я готов, нападайте, — ответил я.

Дважды повторять ему не пришлось. Илья Александрович моментально сформировал два заклинания и запустил их в меня. Вот что значит древний род. Его магические секретные разработки делают его членов значительно сильнее, не говоря уже о главе рода.

Заклинания врезались в щиты броненосца, которыми я себя окутал и накрыли меня с головой, представив зрителям этого боя бурю двух стихий, уничтожающих все на своем пути.

Я даже услышал удивленные возгласы гвардейцев, но, когда буря стихий улеглась, они увидели меня стоящего на том же месте и без единого ранения.

У Макарова увеличилась скорость не только формирования заклинаний, но и его физическая скорость. За то время, пока пережидал окончание действия его заклинаний, он усилил себя всем, чем только мог, и, признаюсь, впечатлил меня, однако против скорости моего тела, усиленного способностями монстров, он ничего не мог противопоставить.

Я мог бы закрыть его щитами броненосца, мог бы выкачать из него энергию при помощи плетей энергетической кляксы, но я должен выставить его героем, а значит бой будет продолжительным.

Мы сошлись в ближнем бою и наши мечи засверкали словно крылья у стрекозы. При этом, Илья Александрович умудрялся ещё атаковать меня заклинаниями, формируя их и управляя ими на расстоянии. Другими словами, он формировал заклинания не на ладони, а с лёгкостью мог сотворить их за моей спиной и запустить их в меня или мне под ноги. Опасный навык… для обычных противников, но не для меня.

Однако я вовремя создавал щиты броненосца, и зрители видели мастерство главы своего рода, которому совсем чуть-чуть не хватало скорости, чтобы одно из заклинаний всё-таки влетело мне в затылок.

Я делал вид, что еле-еле поспеваю за Ильёй Александровичем, но при этом иногда изворачивался и всё-таки умудрялся проводить контратакующие удары.

По толпе начали разноситься перешёптывания и чуть более громкие высказывания о том, насколько глава их рода крут, и о том, что долго я не продержусь. Я заметил, что Макаров тоже слышит своих людей и преисполняется гордостью.

Это опасное чувство, поэтому стоит его немного осадить. Я обратил свою руку в горкалью и с её помощью нанёс противнику небольшую рану, не забыв откачать из него энергию жизни.

Шепотки резко превратились в беспокойные, а барон собрался с силами и сосредоточился на бое. Так-то лучше. Никогда не стоит недооценивать противника. Однако, чтобы уравнять шансы мне придётся немного поддаться. И, когда противник выдал очередной хитрый приём, я сделал вид, что слегка замешкался и получил небольшое ранение от заклинания, которое мне якобы не удалось отбить полностью.

Следующее ранение я получил уже от меча, специально об него порезавшись. Это не скрылось от внимания Макарова, и он начал что-то подозревать. Зато зрители ликовали. Они уже не стеснялись выкрикивать слова в поддержку главы своего рода, а я продолжил поддаваться, иногда нанося небольшие раны и вытягивая энергию из противника, отчего Илья Александрович потихоньку начал уставать.

Он прекрасно это понимал, но никак не мог понять, как ему удаётся меня ранить. Он категорически отказывался верить в то, что я ему поддаюсь. Похоже, ему потребуется время на анализ этого боя, чтобы поверить в реальность. В его голове просто не укладывается моё поведение. Он не может понять причины того, почему я поддаюсь и поэтому вся остальная мозаика у него не складывается.

Макаров очень старался. Он использовал магию на износ, также он сражался мечом, но не то, что победить, он даже ранить меня не мог самостоятельно. И в конце концов полностью поверил в то, что я ему поддаюсь, иначе ни одной раны он бы мне не нанёс.

С течением боя его силы потихоньку покидали его и переходили ко мне. Он уже приготовился к смерти, но сдаваться не собирался и дрался из последних сил. Он не боялся смерти, но только своей. Он продолжал рубить и пользоваться магией, и в его глазах горела решимость защитить своих людей, и свой род. Настоящий мужчина, молодец.

Чаще всего в таких ситуациях я видел в глазах противников страх и отчаяние. Очень мало тех, кто, глядя смерти в глаза, способен сохранять самообладание и решимость. Даже с виду брутальные мужчины паникуют, а бывают юнцы, которые готовы идти до конца. Именно из таких юнцов и вырастают такие, как Илья Александрович и Михаил Юрьевич. Уверен, что в свое время никто не сомневался в том, кто именно станет главой рода.

И вот, когда сил у Макарова осталось всего ничего, и я делал вид, что тоже сражаюсь из последних сил. Илья Александрович изловчился и провёл серию ударов, последний из которых, должен был пронзить мне