Запрещенный ритуал - Дина Зарубина

– Теперь я вас провожу.

– Да я сама…

– Не пренебрегайте своей безопасностью, – монах указал мне на группу мужчин, которые спускались на площадку, громко смеясь. – Гости Обители могут быть неприятны, навязчивы и попросту опасны.

Я и сама почувствовала неловкость, так жадно мужики стали разглядывать мои ноги и попу, обтянутые джинсами. Дикие люди, джинсов не видели! Быстренько, не споря больше, почти побежала за моим собеседником.

– Простите, как вас зовут? Меня Марина и я с Земли.

– С Земли… – задумался монах. – Кажется, лет двадцать назад кто-то был.

– И что с ней стало?

– Вышла замуж, вероятно, – пожал плечами монах. – Меня зовут брат Стур, я дежурил ночью, охраняя ваш покой. Очень рад знакомству.

Точно! Как я раньше не догадалась! Боевой брат! И ряса у него по бокам не сшита, а под ней виднеются штаны и мягкие сапожки, и ходит он бесшумно, как рысь. Глаза добрые-добрые и меч. Значит, белые молятся и магичат, а черные защищают с оружием и, наверное, тоже магичат?

Как много мне еще предстоит узнать!

Вот и наш дворик с фонтаном.

– Будьте осторожнее, Марина, – напомнил брат Стур и исчез под аркой.

А я пошла разбирать ловушку на своей двери. Вообще-то я должна быть благодарна этой шутнице, из-за ее проделки я познакомилась с хорошим человеком и нашла спортивную площадку.

Зазвучал гонг, сигнал к пробуждению, когда я уже успела и помыться одна в пустой бане, и постирать свои вещички. Кто рано встает, тому и Обитель дает! Теперь позавтракать и за знаниями!

Я вышла в коридор, когда раздался крик. Кинулась туда.

В комнате Адель кричала Магда, стоя над разворошенной постелью. На простынях виднелись мазки крови.

– Ее убили! Украли!

– Украли – понимаю, – сказала хладнокровно Мартелла над моим ухом. – Убивать зачем?

В дверь протолкались остальные девочки. Охали и ахали, видя кровь.

– Еще одной конкуренткой меньше, – Ориэлла развернулась и вышла.

Ориэлла.

Вбежали двое чернорясников. Один тут же склонился над кроватью, в другой стал подталкивать нас к выходу.

Мда, брат Стур не шутил ни капельки, когда просил быть осторожной. Я проверила крепление значка на рясе. Нас осталось девять.

Мыться буду в трусах и на них значок цеплять! Не хочу очутиться в иномирном борделе, быть разобранной на органы некромантами или стать кормилицей вампирского гнезда. Эти версии озвучивали девушки за завтраком, что не способствовало аппетиту. Запихивала в рот кашу с усилием, уговаривая себя, что девушки мне никто, а силы понадобятся.

Нас собрали в классе совершенно обычного вида. Парты на одного ученика, доска, стол учителя. Читал лекцию белорясный отец Мозер, полноватый мужчина лет пятидесяти на вид. Рассказывал он интересно, я заслушалась.

Предмет я назвала бы расоведением, потому что сегодня нас знакомили с основными принципами общения с представителями разных рас. Приветствие, прощание, уместные выражения, комплименты, недопустимые и оскорбительные слова и жесты.

От гномского «Да удлинится твоя борода» до драконьего «Лети высоко». Я бешено строчила. Все необходимо выучить, каждое слово лектора – чистое золото. В многорасовом мире это просто пособие для выживания!

Отец Мозер дал задание к завтрашнему дню: подробно описать, как следует украсить дом, если вы ожидаете в гости орка, гнома и нага, где провести прием и чем угостить. Представить, что мы жены местного аристократа, а это наши союзники.

– А библиотека в Обители есть? – спросила я. Про питание нагов нам отец Мозер ничего не сказал. Я слушала очень внимательно. Придется искать дополнительный материал. Или кормить змею живыми цыплятами, как делал мой знакомый полозовладелец.

Отец Мозер одобрительно кивнул.

– Для невест доступна первая библиотека в северном крыле. От вашего внутреннего двора через сад направо.

Занятие окончилось, и я тут же пошла искать библиотеку. К моему удивлению, за мной никто из девиц не последовал.

– У принцев есть слуги, которые знают церемониал и отлично проведут любой прием без наших указаний, ни к чему забивать голову, – сказала Ориэлла. Она взяла под руку Мартеллу, и они пошли прогуливаться по галерее.

– А мы читать не умеем, – хихикнула Геро.

– Мы вышивать любим, – добавила Руперта. – Мы попросили, нам дали все для рукоделия, целую корзину! Ах, какое у меня было приданое! Я с десяти лет его собирала!

Девушки устроились возле фонтанчика, вороша объемистую корзину. Они доставали то тесьму, то ленты, то мотки ниток и куски тканей. К текстильной вакханалии присоединилась Синтия. Восторженные возгласы звенели под арками. Сколько же шума могут произвести три девушки!

Доримена уселась на траву у большого дерева с лютней.

Ну и ладно, пойду одна. Это же захватывающе интересно! Иномирная этнография! Мне и дома были интересны обычаи и культура разных народов, а тут целые неисследованные расы! Мало ли, что авторы фэнтези выдумывают, тут наука, учебники и домашние задания!

Сад, выделенный нам для прогулок, был не так уж велик. Несколько дорожек, круглая клумба в центре с розами, два десятка кустов и кипарисов, несколько скамеек и две крошечные беседочки. Скорее, лавочки с навесом от солнца. В одной из них сидела Юви, Клык Запада, и меланхолично точила ногти, время от времени растопыривая пальцы и придирчиво их рассматривая.

За садом стена имела круглый проем, и я выглянула наружу. Бамбуковый лес стройных стволов давал приятный полумрак. А дорожка из плит раздваивалась. И где у нас север? Мха на бамбуке не оказалось совсем, а солнце было закрыто легкой дымкой. Сейчас примерно обед, значит мне надо повернуться спиной к солнцу.

Я проверила значок и пошла направо.

Дорожка петляла между светлых суставчатых стволов и привела меня к небольшому домику. Или большому киоску. Серые стены, круглые окна, красные рамы и четырехскатная высокая крыша. Крыльцо охраняли статуи больших кошек, и я погладила морду правой. Когда я уже заведу себе котика?

За двойными дверями было прохладно и пахло книгами. Мы с Катькой были записаны в три библиотеки, в Центральную детскую, в районную и библиотеку Дома учителя. Ничто не сравнится с радостью книголюба, заполучившего новую книгу в руки! Электронная книга совсем не то! Ее нельзя погладить, нельзя понюхать, нельзя перелистать, слушая, как шелестят страницы. Ведь привыкаешь даже к шрифту и знаешь, как расположен на ней текст. Книги мы обе любили нежной любовью.

За стойкой дремал старичок в черной рясе. Я постучала по столешнице.

–