Двойник Энцелада - Эдуард Сероусов

– Связь с базой стабильна, – доложила Елена. – Передаю текущий пакет данных о составе льда.

Ричард вдруг подался вперёд, изучая показания одного из сенсоров.

– Интересно… Я фиксирую слабые акустические сигналы, проходящие через лёд. Частотный диапазон необычный, не похож на обычные криотектонические звуки.

– Можешь выделить их? – спросил Алекс.

Ким активировал акустические фильтры, и через несколько секунд в кабине зазвучали странные звуки – низкий, почти на грани слышимости гул, перемежающийся отдельными короткими импульсами.

– Что это? – спросила Елена, прислушиваясь.

– Пока не могу точно сказать, – ответил Ричард. – Возможно, движение жидкости под давлением через микротрещины в нижних слоях ледяной коры. Или термическое расширение льда из-за геотермальной активности.

– Или… – Елена запнулась, не договорив.

– Или что? – поднял бровь Алекс.

– Ничего, – она покачала головой. – Преждевременные спекуляции. Давайте соберём больше данных.

Погружение продолжалось. 800 метров. 900. 1000. С каждой сотней метров напряжение в кабине нарастало. Они приближались к границе между ледяной корой и жидким океаном – к моменту, когда они станут первыми людьми, вошедшими в инопланетные воды.

– 1100 метров, – объявил Алекс. – По данным сканирования, до границы льда осталось около 50 метров.

– Подтверждаю, – кивнул Ричард, изучая показания радара. – Структура льда меняется. Становится более пористой, с включениями жидкой воды.

– Связь с базой начинает ухудшаться, – сообщила Елена. – Сигнал колеблется.

– Ожидаемо на такой глубине, – отметил Алекс. – Передай последний статус перед возможной потерей прямой связи.

Елена активировала канал коммуникации:

– База "Мидгард", это "Нерей". Мы на глубине 1100 метров, приближаемся к границе льда. Все системы функционируют нормально. Готовимся к выходу в открытый океан.

Голос Хироши донёсся с лёгкими помехами:

– "Нерей", вас понял. Следим за вашим прогрессом. Сигнал ослабевает, но пока различим. Продолжайте по плану.

– Тридцать метров до границы, – сообщил Ричард, не отрывая взгляда от экрана радара. – Двадцать… пятнадцать…

Алекс сбавил скорость, переводя двигатели в режим минимальной тяги:

– Замедляюсь для контролируемого выхода. Всем приготовиться к возможной турбулентности на границе сред.

– Десять метров… пять… – продолжал отсчёт Ким.

И вдруг шахта закончилась. "Нерей" вынырнул из ледяного тоннеля в открытое пространство, и они оказались в настоящем инопланетном океане.

Абсолютная, непроницаемая тьма окружила их со всех сторон. Только мощные прожекторы субмарины прорезали чернильную мглу, но их свет терялся в нескольких метрах, поглощаемый водой.

– Мы сделали это, – выдохнула Елена, её глаза широко раскрыты от благоговения. – Мы в океане Энцелада.

Алекс стабилизировал положение субмарины, удерживая её примерно в десяти метрах ниже ледяного потолка.

– Включаю полное внешнее освещение и сканирование, – объявил он, активируя дополнительные системы.

Мощные светодиодные и лазерные прожекторы зажглись по всему корпусу "Нерея", расширяя видимую область. Теперь они могли разглядеть нижнюю поверхность ледяной коры над ними – неровную, с многочисленными выступами и впадинами, напоминающую перевёрнутый горный ландшафт.

– Невероятно, – прошептал Ричард, впервые за всё время демонстрируя неприкрытое восхищение. – Смотрите на структуру льда. Эти формации… они похожи на сталактиты, только ледяные.

И действительно, с потолка свисали огромные ледяные "сосульки", некоторые длиной в десятки метров, создавая сюрреалистический пейзаж.

– Активирую все научные сенсоры, – Елена быстро работала с контрольной панелью. – Температура воды… минус 1.8 градуса Цельсия. На грани замерзания, но солёность предотвращает формирование льда. Химический состав… значительное содержание солей, преимущественно хлорид натрия, но есть и необычные соединения. Высокое содержание органических молекул, включая сложные углеводороды. Это… это потрясающе!

– Связь с базой? – спросил Алекс, не отрывая взгляда от тёмных вод впереди.

Елена проверила коммуникационную панель:

– Слабый сигнал, но ещё держится. Отправляю пакет данных о первых показаниях.

– Хорошо, – кивнул Алекс. – Начинаем первую фазу исследования – картографирование ближайшей области. Двигаемся по спиральной траектории, постепенно снижаясь. Максимальная глубина на сегодня – 500 метров от нижней границы льда.

– Принято, – подтвердил Ричард, активируя навигационные системы. – Прокладываю курс. Сонары и картографические лазеры активированы.

"Нерей" медленно двинулся вперёд, углубляясь в тёмные воды инопланетного океана. Его прожекторы освещали путь, а сенсоры жадно собирали данные об окружающей среде – первые непосредственные измерения условий в подледном океане Энцелада.

Алекс чувствовал, как внутри растёт возбуждение. Они были здесь, в месте, где никогда не ступала нога человека, исследуя тайны, скрытые под ледяной корой далёкой луны. Что бы они ни обнаружили дальше, они уже вошли в историю.

Первые часы погружения прошли в напряжённой работе. "Нерей" методично исследовал приграничную область океана, двигаясь по расширяющейся спирали и постепенно увеличивая глубину. Системы субмарины работали безупречно, собирая терабайты данных о температуре, химическом составе, плотности и течениях инопланетных вод.

– Глубина 300 метров от границы льда, – объявил Алекс, сверяясь с навигационными данными. – Завершаем первый виток спирали.

– Температура продолжает повышаться с глубиной, – отметила Елена, изучая показания термосенсоров. – Сейчас минус 0.5 градуса. Это подтверждает гипотезу о геотермальном нагреве снизу.

– Сонарная картина впечатляет, – добавил Ричард, глядя на формирующуюся трёхмерную модель окружающего пространства. – Ледяной потолок имеет сложную структуру с многочисленными впадинами и выступами. А вот дно… его пока не видно, оно за пределами дальности сканирования.

Алекс активировал внешние камеры, переключая обзор на разные сектора вокруг субмарины. Вода была удивительно прозрачной для своей солёности – луч света проникал на десятки метров, прежде чем рассеяться. Но кроме воды и ледяных образований, они пока не видели ничего примечательного.

– Как связь с базой? – спросил он у Елены.

– Прямая связь прервалась около двадцати минут назад, – ответила она. – Но акустический канал ещё работает для передачи базовой телеметрии. Квантовые передатчики готовы к использованию в назначенное время – через час у нас первый сеанс связи.

Алекс кивнул:

– Хорошо. Продолжаем исследование по плану. Начинаю снижение до 400 метров.

"Нерей" плавно опустился ниже, продолжая свою спиральную траекторию. Внезапно один из научных сенсоров издал предупреждающий сигнал.

– Что это? – спросил Алекс, бросив взгляд на панель Елены.

Она быстро проанализировала данные:

– Биохимический сенсор зафиксировал всплеск активности. Повышенная концентрация органических соединений в воде примерно в ста метрах по курсу. И… странные микрочастицы, похожие на клеточные структуры.

– Можешь определить природу этих частиц? – с нескрываемым интересом спросил Ричард.

– Пока нет, – покачала головой Елена. – Нужно подойти ближе для забора образцов. Но это определённо не минеральные формации. Это что-то… биологическое.

Алекс и Ричард переглянулись. То, что они могли бы обнаружить признаки жизни так быстро, казалось невероятным.

– Изменяю курс для исследования аномалии, – решил Алекс, корректируя траекторию субмарины. – Приближаемся медленно, с максимальной осторожностью.

"Нерей" направился к источнику сигнала, его прожекторы прощупывали тьму впереди. Елена не отрывалась от научной консоли, настраивая сенсоры на максимальную чувствительность.

– Пятьдесят метров до источника, – сообщила она. – Концентрация органических соединений продолжает расти. И… постойте.