Игра 2059. Книга 4 - Павел Михайлович Пуничев

К счастью, всё это безобразие не взорвалось, просто земля, вместе с обломками асфальта, гравия и всем чего еще там кладут под асфальтовое покрытие, расплавилось на глубину в два метра, куда провалились остатки костей и брони, сплавившись там в не слишком однородную тягучую массу.

— Жопство, — буркнул Булава, — а я надеялся ободрать этого копытного, и попробовать что-нибудь соорудить из его брони.

— Теперь вряд ли получится, хоть может что-то из этой гигантской улитки сможете соорудить, держите сканер, опознавайте, а я пошёл мыться.

Намотав остатки штанов на руку, сверкая бледными ляжками и прихрамывая на больную ногу в предвкушении долгожданной бани, я зашагал в указанную майором сторону.

Глава 3

Открывшаяся за углом картина слегка не соответствовала моим ожиданиям. Полевой кухни, из тех, что я себе представлял, не было и в помине: небольшой дымный костерок под навесом, над которым висел объёмный, литров на двадцать, котёл и стоял большой закопчённый чайник с длинным, круто изогнутым носиком, из которого тянулась тоненькая струйка пара. Но это было не главным, основной неожиданностью было то, что под дымным навесом находилась пара девушек.

Вроде у нас нет женского призыва, откуда здесь столько девчонок взялось? Одна грузная, сидела понуро сгорбившись, что-то неспешно помешивая в котле. Вторая, даже излишне стройная, стояла над ней, что-то тихо говоря другой девушке.

Я на мгновенье остановился, нервно проверив не вываливается ли моё гнездо из многочисленных прорех в труселях, и убедившись, что вываливается, но не очень, слегка прикрылся штанами и потопал дальше.

Затевать разговор самому не пришлось. Стоящая девушка заметила меня и, прервав разговор с подругой, обратилась уже ко мне:

— По уставу брюки надо на ноги одевать или вас даже этому в учебке научить не успели?

Вторая девушка, на этих словах даже не обернулась, проигнорировав меня полностью, пришлось сосредоточиться исключительно на говорившей.

Высокая, если и ниже меня, то вряд ли что больше, чем на десяток сантиметров, худощавая, с простым лицом с правильными, без особой изюминки чертами, на котором выделялись лишь большие холодные, серые глаза. Русые волосы стянуты в тугой хвост, на потрескавшихся губах лёгкая усмешка.

Говорить ничего сразу не стал, подошёл поближе, ответив спокойно, без доли иронии:

— Это специальная модель, для рукожопов, но майор меня сегодня повысил и приказал выдать стандартные, обычные.

— Для ногожопов? — Поддержала мою игру девушка.

— Для них самых, пятидесятого размера.

— Мне кажется, ты себя переоцениваешь, тут скорее сорок шестой, максимум сорок восьмой.

— Схуднул в последнее время, — согласился я, поглаживая выпирающие рёбра, но коли накормите, глядишь и отъёмся до прежних объемов. Но мне бы сначала баньку, а то я будто неделю в одной норе с семейством скунсов прожил.

— Я уж чувствую, — девушка сморщила носик, — хотя за последнее время нанюхаться пришлось разного. Вот только никакой бани здесь нет. Нам удалось оживить скважину, но там вода ледяная, пойдём покажу. Смоешь с себя основную грязь, а я пока ведро воды нагрею.

Девушка пошла вперёд, ловко перескакивая через груды мусора и трещины в земле.

— Ещё два дня назад на землю и думать вступать было нельзя, сколько так наших погибло, когда у них под ногами асфальт трескался и они проваливались под землю к этим тварям…

Голос девушки сошёл на нет.

— Я знаю, у нас в части тоже кроты были, хрени, в два центнера весом, такой при мне одного нашего пополам перегрыз, мы потом с Тузиком на таких охотились.

— С Тузиком? У вас собака была?

— Ну, что-то типа того.

— Вот здесь, — мы завернули за угол, за которым обнаружилась непонятная конструкция, из непрозрачного целлофана, напоминающая домик бомжа из какой-нибудь Калифорнии.

Она откинула целлофановую дверь и кивнула внутрь:

— Вон кран, смотри только не простудись.

— Спасибо, это вряд ли, — содрал с себя хрустящую от засохшего пота майку, со стоном наслаждения стащил с ног берцы, поднялся пошлёпав в импровизированную помывочную, только тут осознав, что девушка не ушла, как-то странно на меня поглядывая.

— Что, так и будешь глазеть?

— А что, неужто застеснялся?

— Да нет, смотри сколько влезет, можешь даже мне спинку потереть, если хочешь.

Девушка пару секунд осматривала меня изучающим взглядом, а затем задала вопрос, которого я совсем не ожидал:

— А правда, что это ты того урода уничтожил, который вчера Катю убил и остальных наших ребят?

Я помолчал пару секунд, раздумывая над вопросом:

— Я не знаю, как её звали, но если ты про девушку, что с ранеными сидела, то да.

— А она… Она сильно мучилась?

Я опять помолчал, ответив почти правду:

— Ей пронзили сердце, умерла почти мгновенно.

Остальное ей знать необязательно. Да и все изуверства, слава всевышнему, с той произошли уже после смерти.

Девушка кивнула:

— Надеюсь этот урод страдал.

В голосе ее сквозил нескрываемый холод и злоба.

— Он сгорел, бегал по комнате пока не выгорел до костей.

Девушка удовлетворённо кивнула и больше ничего не сказав, развернулась и зашагала назад.

Я только покачал головой, её можно понять, хотя я это замечал и раньше, хоть в фильмах, хоть в книгах: чем страшнее монстр, тем более жестоким и кровавым должно быть его умерщвление.

Вот поэтому в большинстве книг и фильмов именно хорошие герои уничтожают злых особым остервенением и самыми зверскими способами, а в зрителе и читателе это находит в самый живой отклик.

Никого не удовлетворит если маньяк-потрошитель вдруг скоропостижно скончается от инфаркта, его непременно надо переехать танком или взорвать атомной бомбой. Хотя результат всё равно один — он мёртв.

Твою мать! Как бы самому от инфаркта не умереть…

Вода в кране была не холодная, а просто ледяная и всё же это был настоящий кайф. После всего пережитого, я чувствовал будто рождаюсь заново. Вода смывала не только грязь, но и не прекращающуюся боль, нервное напряжение и бесконечную усталость. Душа, наконец, распрямилась, за очень долгое время свободно выдохнув. Я будто заново родился.

На мою спину легли тонкие пальчики, заставив меня вернуться из нирваны снова в реальность:

— Сколько шрамов. Господи…

Пальчики скользнули вдоль по шраму ниже.

— И это ты всё за последнюю неделю получил? Нет не поворачивайся, я тебе спину потру, сам никогда не отмоешься.

Спину обдало приятным жаром, по коже потекла горячая вода, заскребла