Фрактальные узоры - Пол Ди Филиппо

Раскаленная пещера, зеленый прибой, разбивающийся о выжженный песок, полусгоревшее солнце, падающее в черную дыру…

Внезапно все страхи и тревоги исчезли, сердце забилось от радости, душу охватил знакомый трепет. Ощущение счастья стало почти невыносимым. За окном маячили… кайфовины — одна, две, десять, сто! Вэммер Джеммер обернулся к друзьям.

— Это их дом, — успел проговорить он и потерял сознание…

Открыв глаза, он увидел за окном знакомый подъезд и удовлетворенно потянулся. Надо же — все втроем умудрились заснуть в машине… хотя… он мог бы поклясться, что ложился в постель!

— Эй, ребята, подъем! Я тут такой сон видел…

— ВНИМАНИЕ!

— Ой!

— Я ВЫПОЛНЮ ЛЮБОЕ ВАШЕ ЖЕЛАНИЕ, ЕСЛИ ВЫ ДОБРОВОЛЬНО РАЗОРВЕТЕ ЭМОЦИОНАЛЬНУЮ СВЯЗЬ С МОИМ ЛЮБИМЦЕМ. МАСТЕР БЛАСТЕР, ТЫ ХОЧЕШЬ СНОВА СТАТЬ ЗРЯЧИМ?

— Я таки родился слепым, мистер, мне не привыкать.

— А ТЫ, ДЬЮИ БАДД? Я МОГУ ДАТЬ ТЕБЕ ЛЮБЯЩЕГО И ВЕРНОГО МУЖА.

— У меня и так целых два парня, куда мне больше!

— ТЫ НАВЕРНЯКА ХОЧЕШЬ СТАТЬ БОГАЧОМ, ВЭММЕР ДЖЕММЕР…

— Нет, спасибо. Ничего нам не надо, кроме нашей Кайфовины.

— Вот именно!

— Точно!

Бывший хозяин Кайфовины молчал. Трое людей ждали его решения. Страха они не чувствовали, об этом позаботился их верный друг.

— НУ ЧТО Ж, ВЫ ПОБЕДИЛИ, ОН ВАШ. МНЕ ПРИДЕТСЯ ЗАВЕСТИ ДРУГОГО. ОДНАКО С ЭТОГО МОМЕНТА ОН БУДЕТ НАСТРОЕН ТОЛЬКО НА ВАС ТРОИХ.

Грозное Нечто исчезло.

— Выходит, мы получили, что хотели! — воскликнул Вэммер Джеммер.

— Похоже на то, — согласился Мастер Бластер.

— Эй, Кайфовина, — спросила Дьюи, — как тебе это нравится?

Ответом было лишь довольное жужжание.

В тот вечер «Медвежонок» был переполнен, как последний вертолет из Сайгона, хотя атмосфера отличалась несколько большей нервозностью.

Вокруг трех бильярдных столов теснились игроки и зрители. Кии, торчавшие во все стороны, делали толпу похожей на пятнистого дикобраза. Мишени для игры в дартс были утыканы стрелами, как войска генерала Кастера в битве у Литл-Бигхорна. Харли Фитс яростно раскачивал пинбольный автомат, пытаясь увеличить счет — задача не из легких, учитывая, что сверху на ящике устроились в обнимку сестрички-близняшки Фрики Фрэк. Ролло по прозвищу Дексадрин, как всегда, завладел единственной в зале видеоигрой и никого к ней не подпускал. Арчи Оптерикс аккомпанировал на расческе Джигу фон Биверу, который издавал пердящие звуки с помощью ладони, прижатой к подмышке. Китти Кернер с успехом исполняла африканский танец на крышке музыкального автомата под мелодию Хэнка Вильямса-младшего. Всю эту какофонию то и дело перекрывали возгласы посетителей, требующих выпивки.

— Трейси, две порции!

— Трейси, еще бутылку!

— Трейси, шесть раз ром с колой!

Барменша, тощая, как книжка стихов шестнадцатилетней девственницы, едва успевала поворачиваться. Прямые каштановые волосы до плеч, белая рубашка, завязанная узлом на животе, дешевые джинсы. Любезная улыбка, приклеенная к лицу, не могла скрыть вечной озабоченности. Суетясь, как рабочий на ускоренном конвейере с нормой, повышенной вдвое, и приближающимся сроком выплаты по закладной, Трейси Торн-Смит останавливалась лишь для того, чтобы вытереть пот со лба.

Сбившаяся с ног официантка, маленькая и круглолицая, подскочила к стойке с пустым подносом. Прядка завитых волос цвета, не встречающегося в природе, выбилась из прически и прилипла к щеке.

Трейси повернулась, чтобы принять заказ.

— Что там, Каталина?

— Сумасшедший дом. В углу опять Ларри со своими городскими дружками.

— Значит, четыре «Маргариты». Сейчас все будет.

Каталина устало облокотилась о стойку.

— Ну и жара! Скряга несчастный! Неужели он так и не поставит кондиционер?

— Я бы на твоем месте не очень-то рассчитывала, — заметила Трейси, повернувшись к буфетным полкам. — Ты знаешь не хуже меня, что Ларри трясется над каждым центом, чтобы выкупить у этих бандюг свою долю в синдикате. Да и себя не забывает, можешь не сомневаться. — Она поставила на поднос Каталины запотевшие стаканы с полоской соли по краям. — На чай-то хоть дают?

Официантка заправила непокорную прядь за ухо и взялась за поднос.

— Есть кое-что… но я рассчитываю получить с Ларри больше — потом, когда закроемся, — подмигнула она.

Трейси состроила кислую гримасу.

— И как ты только его терпишь, не понимаю.

— Ларри вовсе не так уж плох, — обиженно возразила официантка. — Ему очень одиноко с тех пор, как Дженис умерла. Жалко мужика… Говорит: «Она была моим горшочком меда, а я ее медвежонком».

Трейси презрительно фыркнула. Каталина покачала головой.

— Дело даже не в сочувствии… — Она кокетливо поправила волосы. — Отталкивать Ларри просто неразумно. Ты бы сама попробовала быть с ним поласковей, как я. Маленькая премия тебе не повредит, особенно теперь, когда Джей Ди сидит без работы.

— Еще чего! Ни за что на свете не соглашусь, чтобы этот тип ко мне прикоснулся! Кроме того, ты же знаешь Джея Ди… Убьет без разговоров.

Каталина пожала плечами.

— Ну, как хочешь. Хотя… вы ведь даже не женаты, — бросила она, уходя.

Трейси продолжала молча наполнять бокалы. Наклонившись за новой бутылкой виски, она почувствовала сзади чью-то руку.

— Ничего задница, даром что сама такая тощая… — Слова прервал болезненный хрип, рука исчезла.

Трейси выпрямилась, оборачиваясь.

— Выкинь этого придурка, — сухо распорядилась она.

Джей Ди Макги неохотно освободил шею незадачливого ухажера из локтевого захвата и, отпустив заломленную назад руку, толкнул того к свободному стулу.

— Мне бы пивка, Трейси. Пешком по жаре — совсем уморился.

Лохматый и небритый, Джей Ди ухмылялся, как пятилетний озорник, успешно привязавший пустую консервную банку к кошачьему хвосту. Он был одет в зеленую рабочую куртку с оторванными рукавами и джинсы той же марки и размера, что у его подруги. Точнее, эта пара ей и принадлежала. На мощных бицепсах красовались мастерски сделанные татуировки: кровоточащее сердце, пронзенное кинжалом, и хвостатый ухмыляющийся черте вилами.

Трейси подставила кружку под кран.

— Ты что, от самого дома шел пешком?

— А ты как думала? — Джей Ди примял кружку, надолго к ней присосался и с удовольствием причмокнул. — Машину ты забрала, да и какой мне с нее толк… А подвезти тут некому.

Трейси раздраженно шлепнула тряпкой о стойку перед лицом любовника и принялась деловито протирать и без того блестящую поверхность.