Записки кельды 2 - Владимир Олегович Войлошников

как бы и с официальным визитом тоже. Я ради такого случая надела платье и села в дамское седло — подогнали мне тут, а куда ещё в нём, кроме как на выезд? Барон хотел продемонстрировать новым персонажам доспех. Настроился вообще на тяжёлый, чтоб своим видом сразу прям поразить всех наповал, но мы его убедили, что угрозы всё равно пока никакой, а на коне он выглядит куда как представительней. Так что поехал Владимир Олегович хоть и в броне, но в достаточно лёгкой (как я говорила: в человеческой))), которую пара обычных людей при желании могли бы поднять.

Проезжая мимо стоянки госслужащих (сперва — свои дела, потом уж знакомства), мы получили возможность убедиться в том, что мобильные дома блюстителей порядка были именно фургон чиками — маленькими домишками, почти как наша мобильная банька, подаренная нам в первый год МЧСниками. Зато они были лёгкие, и новобранцы госструктур закатили и расставили их прямо руками.

В полном соответствии с полученной запиской, фургончиков было восемь штук, и в каждом жила пара человек. Путём несложных арифметических расчётов мы получили число шестнадцать.

Эти нехитрые жилища были составлены в круг, проёмы между ними перекрыты чем-то типа заборов из профлиста (знаете, такие, как на дачах многие делают) и вход был примерно такой же. От кого эти святые люди собирались защититься таким образом — неведомо. Может быть, просто обозначили территорию. В конце концов, их дело. За забором было тихо и темно.

Я смотрела на эти домики Тыквы, и ощущала смутное и не очень приятное подозрение, что каша с этой тыквой выйдет не очень… Чего от них ждать — непонятно. Надеюсь, эти люди не будут всерьёз считать себя местными шерифами. Хотя, может, теперь обиженные к ним будут кидаться? Интересно, чем дело кончится?

Бо́льшая часть переселенцев очень быстро понимала, что здесь «закон — тайга». Даже вон цыганский двор, изначально обнесённый просто крепким забором, оброс второй оградой — частоколом в два человеческих роста, пусть и не таким мощным как у нас, но тем не менее.

Мы, кстати, присматривали за ними потихоньку. Рядом с крошечной калиткой всё время тёрся кто-то из шпаны, и периодически пробегали туда-сюда мутные личности. К нам они не лезли, обходя по большой дуге. Хотелось бы написать: вот и ладушки — но ни фига!

ПРО ЦЫГАН

То, что наши золотозубые соседушки ещё себя покажут — в этом никто из нас не сомневался, и потому приглядывать за ними мы не переставали.

Вот, например, недавно такие же чернявые староземельские парнишки перегнали своим сородичам штук тридцать овец. Скотину встречали с помпой, большой толпой, громко радовались и с каждым встречным-поперечным делились своим новым счастьем: вот, дескать, полюбуйтесь — какая красота! Цыган-то ругают! А мы вот какие молодцы, скотоводами будем! Экологическовое мясо выращивать будем! Людей натурально чистым продуктом обеспечивать! И так далее, и всё с восклицательными знаками.

В то, что у всей общины разом проснулась совесть, мне верилось с трудом. Не бывает так, чтобы люди, привыкшие жить воровством и мошенничеством, резко переквалифицировались в ударников села. Да ещё так демонстративно. Так что… чем-то тут попахивало, оставалось понять: чем?

Овец, кстати, мы тоже держали — но в основном для себя. Я бы не сказала, что баранина пользуется (в Иркутске, например) таким прямо офигенным спросом. У нас народ как-то больше по классике: говядина, свинина, курица. Если уж говорить об экзотике — то это сразу дичи́на. Кабанятина какая-нибудь, оленина. Всё остальное заказывали отдельные любители или рестораны (вот постоянный есть у нас даже не клиент, а торговый партнёр — ресторан «Новая Земля», дела у мужика хорошо идут, вроде поговаривает об открытии пары филиалов), а больше…

Так что овцы… Одна только польза, что могут они на гольной траве жить. Но — опять же зимой сено надо. Кто цыганам косить-ворошить и прочее будет? Вопросы, вопросы…

ОХРАНА

Пока я крутила в голове эти мысли, мы въехали в равновременной круг, внутри которого деловито прохаживались четверо мужиков в чёрной форме, похожей… да на обычную чёрную полевую форму. Тряпошные кепки. Полицейские дубинки на поясах. Знаков различия не было, у всех на спинах было нашито: «охрана». Увидев наш поезд, они оживились и подтянулись к нам.

— Добрый день, предъявите документы для проверки!

Смелые люди, однако. То, что у нас было три подводы — это кагбэ* не в счёт.

*Ну да, сленг, немного.

Но к ним прилагалось почти двадцать человек: десятка сопровождения, которая потом должна была остаться на четыре дня на охрану нашей местной усадьбы, да Никита (всё больше габаритами и общим видом напоминающий былинного Илью Муромца) с тремя своими подмастерьями, которые приехали за каким-то специальным кузнечным грузом, да человек шесть, собиравшихся по случаю повидаться с уже ожидающими их родственниками, да до кучи — мы с бароном, верхами. И, на минуточку, все до одного были оружные — правило у нас за пределами поселений такое. И как минимум в лёгкой кевларовой «броне». И вообще, бережёных боги берегут.

Марк, спрыгнувший с первой подводы, с любопытством разглядывал подошедших:

— А вы, господа, — кто? И на каком основании останавливаете подданных баронства Белого Ворона и задаёте им вопросы?

— Приказом губернатора для охраны порядка в районе портала назначена группа сотрудников…

— Губернатора чего?

— Ну, э-э-э… Иркутской области.

— А-а-а… — вроде как разочарованно протянул Марк, — Я уж думал, у нас тут губерния какая-то образовалась…

Никита густо и басовито засмеялся, хлопнул служителя порядка по плечу, от чего тот едва не сложился пополам, и возгласил:

— Молодец, юнга! Заляжешь у двери, прикинешься шлангом!

Народ бодро выгружался с телег, обступая «о́рганы». Мужикам, по ходу, стало не по себе. Барон смотрел на четверых охранников с высоты всадника фирменным холодным взглядом:

— Шестнадцать вас было. Остальные где?

Тот, что спрашивал документы, поёжился и переглянулся с остальными:

— Охранников всего двенадцать. Четверо — сотрудницы соцзащиты. Все свободные от дежурства — в лагере, спят.

Ну да, за кольцом портала на Новой Земле — ночь.

— Ожидайте. Дела закончим — со всеми вместе разговаривать будем.

21. КОМУ ТЫ ХОЧЕШЬ ВЕРИТЬ?

НОЧНОЙ РАЗГОВОР СО СЛУЖИВЫМИ ЛЮДЬМИ

Все свободные от дежурства натурально спали. Просто — все. Мы въехали в их профлистовую оградку как к себе домой. Хоть одна душа бы встрепенулась, нда… Наши мужики поморщились, рассредотачиваясь по периметру.

— Вы б хоть дверной колокольчик повесили или чё, — беспардонно пробасил Никита. — Проснётесь однажды, а бо́шки в тумбочках…

На его громогласный спич кто-то среагировал. В некоторых домиках началась разной торопливости возня, на окошках задёргались шторки.