Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

Конечно, ему не слишком поверили: курсантов тоже посылали на истребление повстанцев. Впрочем, сейчас «адмирала» интересовало другое. Фальконет спросил после мимолетной паузы:

— Тебя действительно зовут Паланг? Или настоящее имя осталось в прошлом?

— У меня нет имени, — помрачнев, сообщил Смерть. — И нет прошлого.

— У всех есть прошлое, — назидательно изрек пиратский вожак. — Даже у меня.

Тюрбанец насупился и упрямо процедил:

— Значит, я — исключение. После войны я стал просто Смертью. Меня это устраивает.

Выпятив челюсть, «адмирал» принялся сверлить его мутным взглядом. Тюрбанец напрягся, прикидывая, как бы вывернуться, если пират прикажет его прикончить. Выстрелы с двух рук — в сучку Люсию и подонка Фальконета, а потом прорываться коридорами к шлюзовому люку. Дело не простое, но выполнимое — и не такое приходилось делать.

Однако все обошлось без преждевременного кровопускания. Помотав головой, Фальконет изрек:

— Беру тебя. Квартирмейстером и абордажником. Пока твоя доля — двухсотая часть добычи, а там посмотрим. Вопросы есть?

— Есть, — сказал полковник, любуясь, как раздуваются от гнева ноздри адмирала-самозванца. — Где у вас можно курить?

«Если Фальконет узнает, с кем разговаривает, остаток моей жизни будет недолгим, но насыщенным…» — флегматично подумал тюрбанец, покинув командирский салон. Отсюда следовало два простых вывода: надо всеми силами сохранять инкогнито, пока жив Фальконет, причем необходимо как можно скорее убрать подонка и самому занять его место. Потому что кораблик весьма неплох, пусть даже требует основательного ремонта…

Новая задача тоже относилась к несложным. Полковник Смерть был привычен к таким делам. На самом-то деле прозвище проистекало не только из памятного изречения Звездного Дракона. Немалую роль сыграла его на редкость развитая — как у всех тюрбанских делибашей — способность сеять смерть и разрушения. Равных себе в этом деле он знал немного.

2

Два грузовика — нелетающих, на больших пневматических шинах — остановились возле нижнего люка «Прекрасной Елены». Транспортер крейсера, конечно, работал отвратительно, поэтому пираты, построившись цепочкой, принялись вручную перетаскивать увесистые коробки с провиантом.

Вкалывали все, включая женщин и здоровяка-старпома. Полковник Агабеков по прозвищу Смерть, хоть и не был обижен бицепсами, физический труд не уважал, а потому работал с прохладцей, умело выбирая упаковки полегче. Особых угрызений совести Смерть не испытывал: в конце концов, свое дело он уже сделал, организовав закупку дешевого продовольствия.

— А ты лентяй, пехотинец, — неодобрительно заметил Беннет, когда они устроили перекур, прячась от зноя в тени корабельного корпуса. — Не любишь ручки мозолить.

— Каждому свое, как было написано над входом в наш гарнизон, — философски откликнулся Паланг. — Кого-то делает свободным работа, кого-то — истина, а кого-то — умение стрелять навскидку.

К ним присоединились Мюррей с Абдулом и Зигфридом. Абордажники слышали последнюю фразу полковника, и по этой причине завязалось оживленное переругивание на тему ручного оружия. Пираты предпочитали короткоствольные модели, предназначенные для пальбы в тесных отсеках, а Смерть не скрывал симпатий к тяжелым винтовкам вроде «Трезубца» или «Носорога», поражавшим противника в пределах десятка километров.

— Ты мне брось эти пехотные замашки, — строго сказал Мюррей. — Наше дело — взять корабль без серьезных повреждений и при этом самим не схлопотать беды от рикошетов. Иначе можно не только без рук-ног — без трофеев остаться.

— Это мне понятно, — вздохнул Паланг. — Если ты заметил, у меня на поясе два «Тарана» висят.

— Вот и пользуйся, когда до дела дойдет! — рявкнул старпом. — И забудь про машинки тяжелее «Дятла».

— «Дятел» твой хорош, чтобы пленных расстреливать, — пробурчал тюрбанец без прошлого. — Между прочим, об оружии… Боеприпасы нужны?

— Не помешают… — Мюррей посмотрел на него с таким интересом, что у Паланга возникли опасения по поводу старпомовской ориентации. — Знаешь, где взять?

Оружием в числе других предметов первой необходимости торговали практически все тыловые службы большинства держав Северной Зоны, исключая Республику. Вопрос сводился к выбору нужного ассортимента и приемлемых цен. Сейчас Агабеков должен был подтвердить реноме знатока черных рынков.

— Лучший товар легче всего раздобыть на отдаленных базах, — задумчиво начал полковник. — Стрелковое снаряжение для ближнего боя, причем хорошего качества, есть на Сабрине и Центурионе…

Мюррей прервал его:

— У нас проблемы с тяжелым оружием. Торпед почти не осталось, и совсем мало кассет для пушек.

— Ясно, не продолжай.

Теперь он задумался всерьез. В последние годы Паланг практически не занимался такими игрушками — в том деле, которое затеяли они с братом, оружие космического боя требовалось как бы не в последнюю очередь. Очень не хотелось признаваться в некомпетентности, но тут к месту вспомнился вчерашний разговор с Яном Фатуллой, когда капитан «Пьяной шлюхи» упомянул крупную партию вооружения для флота Королевства Карменсита. Услыхав эти подробности, Мюррей посмотрел на тюрбанца диким взглядом и вприпрыжку скрылся внутри крейсера.

Докурив, младший состав вернулся к постепенно убывающей горе провизии. Отставной полковник, издавая жалобные стоны, примостил на плечо пластиковую коробку с концентратами витаминизированных фруктовых соков и поплелся в сторону тамбура. Такая же упаковка пивного концентрата ценилась у команды гораздо больше, но и тяжелее была почти вдвое.

Когда основная масса груза перекочевала из колесных транспортеров в корабельное нутро, Смерть вдруг вспомнил о прямых обязанностях квартирмейстера. Вскричав: «Надо же в трюмах аккуратно разместить это дерьмо!» — он побежал вдоль наскоро собранного конвейера. Громоздкие упаковки медленно ползли вместе с лентой, временами падая на палубу. Полковник не поднимал коробки — для того рядовые матросы имеются, а торопливо проскользнул к трюмным отсекам.

Здесь он раздал личному составу не слишком нужные указания, как то — тщательно укладывать и крепить припасы, дабы не повредились при всевозможных неожиданностях межзвездного рейдерства. Цитируя на память подобающие разделы старых уставов, полковник с рассеянным видом обследовал контейнеры и морозильные камеры. Затем он методично изучил содержимое других трюмов, где обнаружилось много малополезного барахла. Однако главного — трофеев, захваченных в центральном хранилище планеты Аидас, — нигде не было.

Печальное открытие всерьез озаботило Паланга. Конечно, десяток тонн слитков золота, платины и других благородных металлов занимают всего-то полкубометра, но вдобавок к ним пираты вывезли с Аидаса солидные комплекты ювелирных изделий, коллекцию украшенной драгоценными камнями одежды императрицы Джулианы Кровавой, антикварные посудные сервизы из золота и самоцветов и другие уникальные реликвии, среди которых — Изумрудная комната некоего дворца на планете Тюрбан. По слухам, изделия были собраны, упакованы и готовились к отправке в музей Юльданы, где планировалась колоссальная экспозиция в связи с национальным праздником Федерации Национально-Демократических Планет. Либо Фальконету сказочно повезло, либо «адмирала» надоумил кто-то чрезвычайно осведомленный.

На всякий случай Паланг переворошил груды рабочей одежды, скатанных скафандров, постельных принадлежностей, военной униформы