Рерайтер - Василий Каталкин

- Это же сколько транзисторов на этой схеме? – Удивлялся один из них, смотря на брак, который выставили здесь для назидания другим.

- Здесь немного, - взялся отвечать я, - всего полторы тысячи.

- Всего? – Хмыкнул другой. - А сколько же тогда будет много?

- К примеру, сегодня сделана маска на шесть с половиной тысяч транзисторов, - через пару дней будем делать пробные образцы.

- И сколько планируете получить годных? – Этот опять тот, что удивлялся.

- Не много, - морщу лицо, - максимум три процента.

- Да, действительно это немного, - соглашается он, - но если судить по размерам кристалла, всё равно достижение. Интересно, а какой выход годных чипов будет на производстве.

Что, чипов? Я не ослышался? По-моему у нас в Союзе ещё не принято так говорить, так что я сейчас должен вцепиться в этого гражданина и закричать: - Держи шпиёна.

Но на всякий случай решил уточнить:

- Вы сказали "чипов", это что-то означает?

- Чип, так в США называется микросхема, - пояснил мне подозрительный товарищ.

- Тогда уж тут требуется другое название, - возражаю ему, - например набор чипов - чипсет.

- О! Сразу видно наш человек, - смеётся второй, - а они у вас есть, эти чипсеты?

- Есть, - киваю я, - но посмотреть на них вы не можете. В комнате, где для них "режут" маски на рубелите, чистота поддерживается с помощью фильтров, так что вход туда ограничен.

- О чём разговор? - Слышу я сзади и поворачиваюсь. Шокину видимо надоело общаться с руководством института и он решил поговорить со студентом.

- Да вот, удивляет нас молодой человек, - взял слово "шпион", - оказывается, у них в лаборатории уже на шесть тысяч транзисторов на одном кристалле замахнулись, а мы на производстве едва три сотни вытягиваем.

Министр поворачивается к Троцкому и вопросительно смотрит на него, и тот подтверждает:

- Уже провели эксперименты с памятью на шесть тысяч транзисторов, сейчас готовимся запустить в работу восьмибитный процессор такого же объема, только на меньшем размере кристалла.

- И что, на них есть спрос? - Удивляется Шокин.

- Да, - просто отвечает Валерий Ефимович, - их можно использовать в качестве универсального контроллера.

- Хм, если так, тогда эта работа действительно нужна. Кто-нибудь заинтересовался?

- "Пульсар" проявил интерес, но тут возникла одна проблема, - замялся Троцкий.

- Ну, это было бы удивительно, если бы на производстве не было проблем, - вновь хмыкну министр.

- Нет, тут другого вида проблема. К этому процессору проявили интерес военные, но, как известно, всё, что к ним попадает, вносится в секретный список. А мы разрабатывали процессор для универсального контроллера, нельзя ли сделать так, чтобы он не попал в этот список и стал доступен всем разработчикам электронного оборудования.

- Хорошая идея, - кивнул министр и повернулся к сопровождающему его лицу, - Павел Кузьмич, надо будет поднять этот вопрос на совещании с заказчиками, а то вояки у нас всё хотят засекретить.

У меня аж дыхание перехватило, я никак не мог рассчитывать на такую удачу. Аллилуйя! Все же первому народному процессору быть.

- А это и есть тот студент, который является автором процессора для калькуляторов? – Продолжает между тем Шокин.

- Не только для калькуляторов, но и последняя разработка тоже его. – Принялся меня нахваливать Валерий Ефимович. Думаем, в будущем из него получится отличный схемотехник.

Эй, а почему только в будущем, я и так уже "отличный схемотехник", но в слух я этого естественно не сказал.

- Ну что ж, я рад, что у нас подрастает такое поколение, - кивнул министр, и обратился уже ко мне, - а пока вам надо учиться, учиться и учиться

На этом его визит был завершён. Когда он прощался со всеми, я благоразумно отступил назад, а то еще решит пожать руку, и придется мне неделю ее не мыть.

Глава 11 Откуда такое чудо?

- Ох ты, - разеваю я от удивления рот, глядя на установку, которую только что затащили в лабораторию, - откуда такая красавица?

- Это тебе лучше знать, - смеётся Стольников, - твой друг Трухин договорился.

Ах вон оно что, я уж успел подзабыть про наш с ним договор, думал, что сдулся парень, но оказывается нет, вон что к нам припёр - установку ионного легирования. Теперь заживём. Даже не стал подходить к Трухину, который суетился возле чистой зоны, больше мешая всем заталкивать оборудование туда, нежели помогая, а сразу зарылся в документацию, которая, о ужас, лежала без присмотра.

- Так, что у нас здесь? - Ворчал я.

Это у нас описание печи для ионного источника, сама печка небольшая, кубик всего 50Х50Х70 мм но нам с избытком. Дальше идет описание и схема вытягивающих и фокусирующих электродов, здесь все понятно. Следом регулируемая диафрагма и ускоряющая система, а уже потом сепаратор. Хм, странно, они масс сепаратор после ускоряющей системы установили, а не до, что выглядело бы логично. Получается, что они мои эскизы только как руководство использовали, а установку уже кем-то спроектированную взяли. Ну да, вон фокусировка с отклоняющей системой свои обозначения имеют. Короче – жулики, но вынужден признать, грамотные жулики. Остальное можно не смотреть, все стандартное, и регулировка газовых смесей и насосы. А что там с мощность потока? Нормально, до одного МэВ, а больше нам пока не надо. Ну и последнее, а что с заводскими испытаниями? А с ними все в порядке, штампы ОТК на месте.

На всякий случай заглянул в конец формуляра, туда, где отображают наличие драгметаллов. Ого, шестьдесят грамм платины - любит папа своего сыночка.

И да, действительно любит, запуск прошёл как по нотам, и установка заработала сразу и без сбоев, как будто над ней западные фирмы работали, вот что личная заинтересованность делает. Хотя подозреваю я, что изначально она предназначалась совсем для других работ, но по какой-то причине там от неё отказались, и руководство решило быстренько доработать её под наши требования.

Как бы то ни было, но третья партия пластин с процессорами и обвязкой делалась уже с помощью этой установки. И не прогадали, выход годных микросхем достиг шести процентов, что небывалый показатель для таких лабораторий