Медицина катастроф в ином мире - Павел Чагин

- Глупец! Ты знаешь, каких подношений она жаждет?

- Если почитая Ирию нужно окроплять алтарь своей кровью, что ж, я не против. Ведь здесь почти все замешано на крови, не так ли?

Она уставилась на меня словно цапля, разглядывающая странную лягушку.

- Если вам не трудно, впредь обращайтесь с вопросами напрямую к сестре. Я слишком мало знаю о вашем мире и не хочу омрачить ее бытие нечаянным словом. Прошу простить, но у меня есть дела...

Сказав это, я снова отвесил поклон, выразив свое искреннее почтение божеству, и вышел из часовни с гордо поднятой головой. Ругани, что посыпалась в след, от священной особы я ну никак не ожидал. Даже почерпнул пару словечек. Интересно, а она может выходить из часовни? Наверное нет… так же, как оракул прикована к алтарю. Иначе мне в спину давно бы что-то прилетело. У дверей много камней, некоторые очень даже увесистые. Если бы могла – точно бы швырнула…

Наверное не стоило так опрометчиво дерзить богине. Хоть все и говорят, что Боги не вмешиваются напрямую в жизнь смертных, а лишь дают свое благословение и покровительство, уязвленная женщина может быть весьма изобретательна. Да и черт с ней! Благословения я у нее не просил, с работой пока и так справляюсь. Подумаешь, богиня целительства. Как я раньше без нее жил!? И вообще без всех этих богов?

Нет, я верил, конечно, и сейчас верю. На войне атеистов нет. Молился, когда было совсем туго и помощь приходила. Появлялись возможности… Но это другое. Я не согласен, что мой мир совсем без Бога. Ну и что, что его никто в глаза не видел? Если эти восемь девиц существуют, значит и он тоже есть. Чем не доказательство?

Не то, чтобы мне совсем не интересно, зачем приходила целая Богиня. И не в гордыне дело. Просто встань я на колено, и все интимные подробности этой заносчивой дамочки сразу оказались бы перед глазами. А оно мне надо? Что за игры? У меня целая площадь раненых и больных. Если ты богиня, так иди, исцели!

Пошлые мысли? Да она сама пошлая и ведет себя как обычная стерва. В общем, я решил, что мне от нее ничего не надо. А вот до алтаря Ирии нужно бы дойти, истины ради. Она ничего не просила в замен, но я же пользуюсь. Надо хотя бы выказать свою благодарность, что ли…

В рабочем поселке сейчас пусто, кроме пары солдат охранения - никого. Алтарь богини нашелся не сразу. Тоже в укромном уголке, на краю обрыва. Отсюда открывался шикарный вид на леса по ту сторону границы. Алтарь, скажем сразу, аскетичный. Небольшая ниша, выдолбленная в скале, в ней еще одна ниша. На скромном потертом кубке из меди угадывались очертания сцен сражения, плотской любви и, вероятно, справедливого суда. Или кары. Я так и не смог разглядеть. Взять кубок не получилось, но, зато, удалось покрутить.

- И как же тут у вас все делается? Ага… вон оно как.

По центру сосуда возвышался столбик с углублением. А в нем тоненькая такая игла. Не сразу заметил. Не очень стерильно, конечно, но делать нечего. Наколов палец, я выдавил в кубок пару алых капель. Небольшой рубин, вклеенный в стенку над чашей, озарился неярким светом. Наверное, этого достаточно.

Вокруг что-то изменилось. Ощутив чужое присутствие, я обернулся. На краю обрыва стояла она – Ирия. Ее строгое длинное платье слегка развевалось на ветру. Поверх платья она носила портупею и ножны с коротким клинком. На губах богини играла едва заметная улыбка. Вспомнив о приличиях, я опустился на колено.

- Надо же, какие почести… Сам наместник Тарсиса почтил мой скромный алтарь своим визитом. И, даже преклонил колено. Уверовал чтоль? Или руки и сердца просить надумал?

- После одного поцелуя?

- Стервец… ох стервец. Встань не позорься. Тщеславие мне чуждо… по большей мере.

Я медленно встал.

- А ты умеешь доставить удовольствие, Павлик. Давненько я не видала такого боя. Внезапный, стремительный! Превосходящие силы, отвага… Послал адмирала с его флотилией и приказом совета. Ошеломил врага огневой мощью! Добил, лишив последней надежды на бегство. Проявил милосердие к выжившим. А как верят в тебя твои солдаты?! Почти без потерь…Идея с древом, опять же, ну очень хороша. А выходка с виверной? Когда граф уже чувствовал, что останется безнаказанным… Это было великолепно! Я ощутила экстаз почти физически. А что за оружие? Разве у людей такое было? Не припомню.

- Здесь хороший кузнец и много пороха… Кое-что до ума довели.

- Ну да ладно, все это мелочи. Эффектно! Одобряю! Видел бы ты лицо адмирала…

- Гроер? Он хочет встретиться, - вспомнил я.

- Знаю. Будь осторожен. Гроер будет не один. Он хороший малый, честный. Но тебя наверняка попытаются убить. Кстати, как тебе моя красавица сестрица?

- Не в моем вкусе, - буркнул я абсолютно искренне.

- Какие мы привередливые… Ты так вступился за меня, аж слеза навернулась. Она, наверное, до сих пор зубами скрипит. Уел - так уел. За словом в карман не лезешь… не боишься гнева богов?

- Боюсь, наверное. Но сейчас как-то все равно.

- Устал? - спросила она.

- Да, предел уже близок. Кровь у меня плохая, виверна силы тянет. Раненым нужен уход. Отъесться бы как следует да отлежаться с недельку. Разобраться что к чему. Лекарства кончились, Санара без рук без ног… Я не жалуюсь, просто факты.

- Ты вот что… - Ирия задумалась. – Если сестрица придет вновь, выслушай ее. Исидис не такая как остальные. Хоть ты и не просил ее благословения, она чувствует за собой вину. Видит, как бьешься за каждую жизнь. А резка потому, что не знает как с тобой говорить.

- Губами в ухо… - проронил я по привычке, чем вызвал улыбку богини.

- Наберись терпения. Я знаю, ты можешь. Она редко общается со смертными.

– А можно вопрос?

- Задавай.

- Почему вас называют богиней войны, любви и правосудия? Не вяжется как-то.

- От чего же? Все предельно ясно. Войны вспыхивают из-за любви, любовь же их гасит. Часто войны затевают те, кто жаждет правосудия. Либо восстают во имя его. Я не так наивна, как мои сестры. Да, в большинстве своем, люди предпочитают любить и созидать. Но, примерно раз в пятьдесят лет нарождается поколение амбициозных идиотов, которое не помнит ни боли потерь ни голода ни страха. И тут в