Через два океана - Михаил Александрович Михеев

Уже позже он понял, что противник имел попросту больший опыт, современные тактику и вооружение, а главное – лучших солдат! Еще позже, читая книги, в Китае никогда не издававшиеся, он понял, с кем они связались! Века назад испанцы горсткой головорезов смели громадные империи Нового Света. А британцы победили Испанию! Для века не сражавшейся всерьез китайской армии они были просто не по зубам.

Война закончилась позорным разгромом – небольшой экспедиционный корпус британцев навязал огромной империи мирный договор, позволяющий грабить Китай с легкостью невероятной. И генералы, потерявшие армию, ничего не делали, чтобы в будущем исправить положение. Как во время сражений сидели в безопасном месте, попивая чай и беседуя о высоком, так и сейчас занимались тем же самым. Это было… мерзко!

Трижды раненный, из них два раза тяжело, офицер получил одобрительное похлопывание по плечу и отставку. В самом деле, если у человека с трудом сгибается нога, в армии ему вроде как бы делать нечего. Тем более что влиятельной родни у него нет. Вот только у каждого, кроме отца, есть еще и мать, а у нее свой отец и дед. Семья потомственных чиновников помогла любимому, хоть и выбравшему иную стезю внуку. И стал он чиновником в порту Шанхая, где каждый день мог лицезреть ненавистных англичан, да еще и не по одному разу.

И ведь, главное, ничего не сделаешь! Европейцев после той войны боялись и не рисковали задевать. Оставалось ненавидеть молча и про себя. Так бы все и продолжалось, но тут звезды сложились в особо ехидную фигуру. В Шанхай зашла русская эскадра, и в голове отставного офицера моментально сложился план.

О том, что британцы воюют с русскими, было известно. Чай, не деревенщины, газеты читаем, в том числе и заокеанские. Про русских известно было немногое – сосед, расположившийся на севере и по законам империи считающийся ее вассалом[107]. Во всяком случае, дань платят. Что думали по этому поводу сами русские, в Китае никого не волновало.

Русские не лучше британцев, такие же враги Китая. Очень логично он размышлял. Есть свои, есть враги, все просто. И надо всего-то перессорить врагов, заставить их убивать друг друга. Ну а дальнейшее Александр и сам видел.

Когда рассказ закончился, Верховцев некоторое время молча сидел, глядя в одну точку. Глупость несусветная ведь! И история совершенно дурацкая, а значит, правдивая. В том, что люди из двух зол всегда выбирают большее, Александр успел убедиться. И в том, что, если можно сделать ошибку, люди ее обязательно совершат – тоже. И что теперь?

Кажется, эти слова он произнес вслух. Во всяком случае, Гребешков встрепенулся и ответил:

– Пристрелить да за борт выбросить, всего и делов-то.

– Погоди, Егор Иваныч, не суетись. Ты знаешь, мне этот парень нравится.

– Чего? – взгляды всех присутствующих, кроме не понимающего ни слова по-русски китайца, скрестились на Верховцеве.

Тот усмехнулся:

– А вы подумайте сами. Он ведь такой же, как мы. Точно так же борется за свою родину, как может и как умеет. И не его вина, что других способов, кроме как учинить провокацию, у него не оказалось.

На несколько секунд над палубой повисла гробовая тишина. Даже пронзительные крики чаек, кажется, стихли. А потом Гребешков мрачно спросил:

– И что теперь?

– Да ничего. Просто будем знать, что здесь есть те, с кем можно дружить против англичан.

– Ты в этом уверен, командир? Он – не дурак, согласен. В целом ему даже все удалось, но собственный план он реализовал сам. То есть на роль рук здесь никого не смог найти. А если голове приходится одновременно быть еще и руками…

Гребешков не договорил, но все и так поняли. Если на весь Шанхай нашелся один храбрый патриот, то какой смысл принимать эту страну в расчет? Александр пожал в ответ плечами:

– Тоже верно. Но тогда мне кажется, убивать его – преступление. Без таких людей Китай окончательно станет британской колонией. Вот что… – голос его стал жестким, не терпящим возражений: – Этого – в шлюпку, и отвезите его на берег. Пускай идет на все четыре стороны. И, Егор Иванович, объясни ему разницу между англичанами и русскими. Всё, уберите его с глаз моих…

Через неделю, когда эскадра вышла в море, Александр, наконец, вздохнул свободно. Перед ним снова был океан, и ясно, где враги, а где друзья. И – все просто. Врагов убей, друзей защити. Как хорошо, когда не надо думать об интригах и оборачиваться, чтоб не ударили в спину. Посмотрев на наполненные свежим ветром паруса, он вздохнул, насколько позволяла раненая нога, утвердился на мостике и тихо, так, что никто не слышал, пробормотал себе под нос:

– А теперь – полный вперед!

Примечания

1

Кодовый сигнал, который передавали суда при нападении рейдера.

2

Разновидность боевого топора.

3

Стоит признать, в армии поляки оказывались часто. Для бунтовщиков, которых в Польше хватало, это было одним из видов наказания. И отправляли их часто на Кавказ, в действующую армию. Там они, благодаря тому, что чаще всего были грамотны (а то и образованны), да и храбростью не обделены, пользовались уважением солдат. Да и у командования были востребованы. Так что быстро выслуживались из рядовых, получали награды. Некоторые и впрямь перевоспитывались. Но многие, по истечении наказания, возвращались домой и там использовали свой боевой опыт для все тех же бунтов.

4

Начальник городской полиции губернского города в России.

5

Официальная резиденция губернаторов (генерал-капитанов) Испанской империи в Гаване. В постколониальный период долгое время был мэрией.

6

На самом деле и не смогли. Практически всё, даже кирпич, было завезено на остров извне. Ну а местные негры возились со стройкой более полутора десятилетий.

7

Изначальное звучание фразы «Надежда умирает последней». Выражение сложилось на основе известной фразы древнегреческого философа Диогена.

8

Согласно легенде, владыка ветров Эол отдал Одиссею мех, в котором были запечатаны ветры с наказом не открывать его, пока корабль не прибудет домой. Но спутники героя ослушались наказа, и вырвавшиеся на свободу ветра отогнали корабль обратно.

9

Остров Купер назван в честь капитана «Фетиды», еще один остров назван островом Фетиды, также озеро