INTERITE (Опустошение) 1.6 - Антон Тутынин

На экране же, раскинувшемся вверх на пять метров и в стороны от места созерцания на десяток в ту и другую сторону в это время как раз появился Горыныч, в виде маленькой точки, порхающий среди тысяч каменных обломов астероидного пояса. Зверюга в последнее время была безумно счастлива вырваться в открытый космос, где было столь много всего интересного. Начиная от вражеских кораблей, чьи энергетические установки можно было безнаказанно жрать (восемь линкоров в прошедшей операции по захвату корабля-матки лишились своих раскалённых внутренностей), и заканчивая астероидами с редкими элементами в их недрах, а также мощным излучением местной звезды. Трёхголовый змей был просто в экстазе, купаясь в волнах звёздного ветра, поглощая вокруг себя абсолютно всё, даже космическую радиацию. Датчики флота давно заметили, что его появление рядом сильно снижает агрессивный фон за бортом.

И разумеется Горыныч теперь рос просто с безумной скорость, за десять дней в длину превысив сто пятьдесят метров. А что будет с этой прожорливой тварью, когда он переместит её поближе к местной звезде, Азраилу даже представить было сложно. А он планировал это сделать как можно раньше, ибо его сильнейший слуга уже достиг своего потолка, полностью освоив заложенные в него ранее аспекты! Вот только как он и предполагал, вместе с материей и энергией Горыныч поглощал и саму суть объектов, обретая новые аспекты, а не только раздувая уже имевшиеся. Так аспект энергии со ста сорока скакнул уже до ста восьмидесяти, аспект жизни с семидесяти до ста трёх, а аспект давления превысил сто шестьдесят. К тому же появились зачатки аспектов разума, воли, окаменения, полёта, и даже массы. Азраил плохо понимал, что такое аспект массы, но был уверен, что именно он помогал зверю преодолевать притяжение планеты, взлетая прямо с места. Впрочем, как и аспект полёта, позволявший ему без проблем передвигаться в мезосфере и даже в космосе.

- Может ты и прав. Думаю, это иррациональное, инстинктивное чувство сохранилось ещё с первобытных времён, когда люди от животных не очень-то отличались. Волноваться о своём потомстве для нас, мужиков, также нормально, как и желать обрюхатить всякую красивую самку, - выпив точно такой же пакетик с алкогольной настойкой из диких ягод, Азраил выбросил опустевшую тару в красивую урну, тут же спрятавшуюся обратно в пол.

- А любовь?

- Любовь… Это чувство не поддаётся логике. Любят не благодаря, а вопреки, как бы это ни звучало глупо. Так что любовь – личное дело каждого. И судьи тут не уместны…. А что, у тебя есть проблема с этим?

- Да вот… - Луинор Камель как-то даже смутился, криво улыбнувшись. Неожиданно было видеть этого могучего воина, отдавшего войне лет пятьдесят, в этакой юношеской нерешительности, - … не ожидал от себя на старости лет. Ведь ты глянь на меня: мне шестьдесят почти, седой напрочь, уже форму терять начал, зрение падает, о бабах и вовсе вспоминаю раз в пару недель, а всё туда же…! Врезалась в мозг молодая девчонка и никак её выкинуть оттуда не могу – даже сниться начала. Как считаешь, это нормально?

- А почему нет? – пожал он плечами, искренне улыбнувшись, - Война и смерть не повод отказаться от счастья. Тем более если чувства взаимны! Ведь наверное взаимны?

- Не знаю… я с ней старюсь не контактировать. Будешь смеяться, но мне просто стыдно. Такой старик и позарился на такую молодую…

- Хочешь, я вернуть тебе молодость?

Вопрос прозвучал словно выстрел, застав Луинора врасплох. Нет, он помнил, что ему уже предлагали омолодиться, и даже видел наглядные примеры перед глазами, из-за чего нет-нет, да и взыгрывала белая зависть, но он был воспитан совсем иначе и уже давно смирился с тем что ему скоро придётся умереть в бою. А теперь что? Влюбившись словно мальчишка в Лерану Джуран, девушку, что увидел совершенно случайно в медицинском училище, старый вояка совершенно передумал умирать, однако до сих пор не знал, как подступиться с этим вопросом к Азраилу. Да и тот факт, что старшей сестрой этой невинной, смешливой, черноволосой красотки была Альная, бессмертная подруга Азраила и «Длань Разрушения» корпорации, добавляло ему сомнений. С такой женщиной нужно быть осторожным вдвойне!

- Хочу! – решение он принял мгновенно, отбросив любые сомнения. Если не сейчас, то когда начинать жить для себя? Пол века служить только группировке – это было слишком даже по его меркам. В молодости было не до этого, а к старости и смысла не стало заводить семью.

- Тогда встань и подойди ко мне.

Дождавшись, когда Луинор исполнит приказ, Азраил вынул две малых сущности жизненных сил, способных продлить молодость минимум на пятнадцать лет каждая. Тридцать-сорок лет молодости будет как раз достаточно для Луинора, если он сумеет связать свою жизнь с молодой девицей. Нужно ли больше? Пока что Азраил в этом сомневался – командирский состав должен обновляться время от времени, иначе военная наука могла впасть и в стагнацию.

- Я не стану у тебя ничего просить взамен, Луинор. Но постарайся не просрать свой шанс, - ухмыльнувшись сам себе, Азраил растопил маной белёсые сгустки, с силой толкнув их в тело высокого мускулистого мужчины. Ударом того отбросило метров на десять, и сходу начало ломать из-за неприятных ощущений. Не издав при этом ни звука, мужчина на полу весь взмок от пота за каких-то пару минут, но очень быстро пришёл в себя, поднявшись уже совсем не тем стариком, каким был только что. Всё его тело излучало силу и мощь, седина уступила место черноте волос, глаза стали яркими и сочными в своей зелени, а одежда затрещала по швам, стоило ему только начать подниматься. Мышцы адмирала Луинора и до того были внушающими уважение, а теперь, вернув свою молодость, и вовсе превратились в натуральную сталь.

- Суставы прошли… и… Спасибо я… - подвигав задумчиво плечами и локтями, сам себе кивнул мужчина, с удивлением начав разглядывать своё тело.

- Иди уже действуй! А я еще тут посижу, подумаю, - Азраил же тем временем снова опустился на невидимое кресло, и уже не видел, как его подчинённый резко унёсся к лифту.

Азраилу сейчас приходилось решать, как он будет вести эту войну, и чьи силы приносить в жертву, а чьи стараться вытянуть наверх. Ведь как бы он ни был силён, его