Безмолвная - Константин Лёр

летать. Или смерть, после которой, моё сознание, необъяснимым образом перекочевало в другое тело в другом мире. В тело, некогда обладавшее навыками, но утратившее их, вследствие травмы, повлекшей амнезию. А теперь, эти навыки постепенно возвращаются, по мере восстановления мозговых функций. А что дальше? Вдруг, прежняя хозяйка тела объявится. Возьмет его под контроль, и окажется моё сознание запертым в чужой оболочке без права выбора. Будет оно постепенно растворяться, пока окончательно не исчезнет. Или, ещё хуже. Это моё сознание будет доминировать, и, в конце концов, поглотит истинное. Может быть, уже сейчас, где-то там, в отдалённых уголках, оно кричит, но не может докричаться до нового владельца.

От подобных мыслей становится жутковато, и, на всякий случай, я посылаю мысленный импульс вовнутрь себя, сформулировав его как предложение: «Прости, что так вышло, но я не знаю, как это исправить». Прислушиваюсь, но, разумеется, никакого ответа не получаю. К счастью ли?

Встаю как вкопанный, закрываю глаза и несколько раз глубоко вдыхаю, пытаясь унять нервную дрожь, внезапно охватившую тело. Кажется, ещё немного, и здравствуй очередной приступ. Но, обходится.

Из состояния прострации меня выводит голос, способный испортить даже самое паршивое настроение:

— Эй ты, ненормальная, ты, что о себе возомнила?

Повернув голову в сторону крикуньи, натыкаюсь взглядом на знакомую троицу во главе с СоМин. Они резво топают по песку мне наперерез, и в их намерениях сомневаться не приходится.

«Бить будут» — решаю, и оглядываюсь в поисках путей отступления. Таковых имеется в избытке: хоть вдоль берега, хоть прочь от него, минуя самоуверенных школьниц. Те движутся плотной группкой, не делая попытки разойтись в стороны, тем самым, помешав мне сбежать. Только, уносить ноги я не собираюсь.

Дожидаюсь, когда компания подойдёт вплотную, изображаю равнодушие. В своей прежней жизни, окажись я в подобной ситуации, против троих противников своего пола, наверняка бы струхнул. А здесь, лишь лёгкий мандраж напоминает о себе учащённым сердцебиением, и такой реакции есть причина. Драться я не умею, но привыкшее к мужскому телу сознание не воспринимает стоящих напротив девчонок как серьёзных противников. А зря!

Сильный толчок в грудь, и я падаю, споткнувшись о подставленную ногу. Затем, обсыпая песком, на меня обрушивается град болезненных ударов, носками школьных туфель. Девчонки бьют куда попало, но одна нога целенаправленно пытается угодить Лире в голову. Защищаюсь руками, но несколько, всё же, достигают цели: в бровь, рассекая ту и дезориентируя меня, и по едва затянувшейся ране на голове. Невероятный по силе болевой импульс пронзает черепушку, а на миг потерявшее контроль тело заходится в конвульсиях. Прежде чем отключиться, словно из-под воды до меня доносится чей-то гневный окрик:

— Эй, что вы делаете! А ну отвалите от неё!

Снова вокруг лес, а под ногами — вода. Я не могу увидеть себя, зато могу хорошо рассмотреть девушку, что стоит напротив. Правильный овал лица с утончёнными чертами, выразительные глаза цвета морской волны, чувственные губы. Она полностью обнажена, но её длинные, белокурые волосы прикрывают тело подобно причудливому наряду. На голове у девушки красуется венок из белых и розовых пионов. Зовут её — Юта — вспоминаю имя из прошлого видения. И мы разговариваем:

— Прошу тебя, Альмона, не говори ей ничего. Если ты вмешаешься, то навлечёшь ЕГО гнев на себя! А до НЕГО обязательно дойдёт весть, кто всё выболтал ЕГО супруге.

— Юта, ты не можешь вечно прятаться. Нужно покончить с этим раз и навсегда! Остановить ЕГО! Иначе, однажды, ОН получит, что хочет. А я не хочу проливать слёзы по сестре.

— Как и я, Альма, как и я…

* * *

— Ты как, нормально? — первое, что слышу, очнувшись и открыв глаза. Вижу, набившую оскомину, физиономию прямо напротив своего лица, и мысленно вздыхаю: «Вот уж принесла нелёгкая, и откуда он только взялся? Выстрелов, вроде, не было…»

ШиЕн, а это именно он прискакал мне на помощь, как всегда, в своём репертуаре — тупит не по-детски.

«Интересно, если меня грузовиком переедет, он аналогичный вопрос задаст или догадается скорую вызвать?»

А переехало меня, если верить ощущениям, знатно. Всё тело ноет как будто…его долго били ногами, что не удивительно. Ведь, почти так всё и было.

Шевелю конечностями — вроде, кости целы. Несколько раз глубоко вдыхаю. Тоже, всё в порядке: внутренние органы не болят, рёбра на месте. Я сильно помят снаружи, но не сломлен внутри! Протягиваю руку и поправляю сбившиеся на нос, от удара, очки. Кажется, те остались целые, во всяком случае, трещин на линзах я не замечаю.

— Они сбежали, — заметив, как я ворочаю головой влево-вправо, отвечает мальчишка на мой немой вопрос. — Ты идиотка! Я предупреждал не связываться с СоМин, но ты не послушалась. Скажи спасибо, что я заметил, как эта троица за тобой увязалась, и вовремя их остановил. Ты знаешь, что из-за тебя, я нарушил этот, как его… — нейтралитет! Я обещал не вмешиваться в их дела, а они — лезть в мои! Теперь, всё кончено!

«Вовремя? Интересно, а приди ты на пять минут позже, на труп бы наткнулся?» — невесело ухмыляюсь, осторожно ощупывая края разбитой брови. Засыпанная песком рана перестала кровоточить, но спокойнее от этого не становится. За чистоту местных пляжей я не поручусь, а вот за вероятность подхватить инфекцию — наверняка. Нужно срочно продезинфицировать её! Поднимаю пальцы выше — к повязке — и натыкаюсь на липкий бинт.

«Твою же ж!»

— Тебе в больницу надо, ты вся в крови, — выдаёт ШиЕн, гениальную, по своей очевидности, мысль. А то я не знаю!

Осторожно поднимаюсь на ноги. Голова отзывается свежим приступом боли на столь вопиющее нарушение покоя, и я стискиваю зубы.

— Давай, я помогу тебе идти. Я знаю, где можно умыться.

ШиЕн, не дожидаясь согласия, кладёт мою руку себе на плечо, и поддерживая за талию, тянет за собой. Не сопротивляюсь. Понимаю, что в текущем состоянии, самостоятельно, вряд ли далеко уйду.

Мы уходим с пляжа, и ШиЕн сворачивает к теплицам, подходим к ближайшей. Парень дёргает дверь — не заперто. Входим в абсолютно пустое помещение, и нас обдаёт потоком влажного, тёплого воздуха изнутри — словно в остывающую баню заглянули. Внутри — ничего интересного. Длинные ряды, укрытых плёнкой, грядок, навевают грустные воспоминания о минувших временах. В плёнке прорезаны круглые отверстия — под рассаду — сейчас, возвышающуюся над землёй сантиметров на тридцать. Приглядевшись, опознаю в растениях огурцы. Вода здесь и правда, имеется.