Город, которого нет 3 - Артемис Мантикор

Но своих нужно выручать при любых раскладах.

Влетел в здание. В лицо ударило тошнотворным зловонием. Глаза слезились, а рвотные позывы снова вернулись, хотя я думал что уже немного адаптировался.

Не выдержав, вскрыл водку, облил первую попавшуюся по пути тряпку и прикрыл нос. Да, не время для этого, но я впервые ощущал как вонь прямо физически мешает нормально мыслить и действовать.

Всё это — уже поднимаясь на второй этаж, откуда раздавался крик.

Здесь было светло — из-за отсутствующей крыши. В лицо ударил свет утреннего солнца. А затем — упала тень кошмарного желтоглазого существа.

Отсюда были видны алые пряди, среди охватывавших лицо и большую часть тела чёрных перьев. Но сама тварь была слишком высоко я можно было разглядеть лишь серое пятнистое лицо с жёлтыми глазами.

— Нет! Не надо! Не-ет! — послышались всхлипывания.

Вверх взметнулась фигурка Элы, одетая в одну ночную рубашку.

— Не вкусившим… бр-ренности… не ясны… — произнесло существо сверху неприятным, хриплым и режущим голосом. Большая часть слов была неразборчива.

А затем оно начало видоизменяться. Сверху на длинной шее потянулась башка чудовищной твари. Затем на половине пути она раскрылась как цветок на четыре лепестка, будто изогнутый знак плюс.

Из него вылезла точно такая же голова на змеиной шее, только чуть меньше. А затем — ещё одна и ещё. Так, одна за другой, эта жуть потянулась к нам.

Эла удерживалась за правую ногу вниз головой. Её обхватил чёрный жгут. Девушка была в ночной рубашке, её явно вырвали из постели, не дав даже одеться. Вокруг монстра в обилии кружили птицы и лаяли псы, но против такой громадины они не могли сделать ничего. Лорд хаоса даже внимания на них не обращал.

— Пр-ришло вр-ремя шестнадцати! — пророкотал он.

О чём он вообще? Если возраст, то Эла была самой старшей из нас, её шестнадцатый год уже давно миновал.

Птицы безуспешно пытались клевать чёрное тонкое щупальце, пока ещё несколько разбирали второй этаж нашего офиса по кусочкам.

В этот момент я услышал крики снаружи и в тело Хеттария прилетело несколько сгустков пламени. Прибыли местные боевые маги. Могу себе представить, как сейчас офигевает с происходящего местный режим. Готов поспорить что сюда уже едет армия, если она существует.

На мгновение тварь отвлеклась на нападавших. Снаружи послышались крики боли и ужаса, сдобренные матерной бранью.

— Эла! Держись! — крикнул я, лихорадочно соображая.

— Поляр! Умоляю! Просто добей! Я перейду в другой круг! Не дай ему коснуться меня!

Полез в сумку. С собой Таня мне дала сделанные ей коктейли Молотова, плюс её поделки из моего порошка и её ледяного газа.

— Твоя душа! Полна гр-рехов и смр-рада! — пророкотал лорд хаоса, когда его уменьшенная голова показалась в провале отсутствующего потолка. — Мне так нр-равится!

Рот снова раскрылся на четыре части и из него показался длинный склизкий язык.

Щупальце сорвало с девушки лёгкую ночную рубашку. Башка приблизилась ещё сильней. С языка капала слюна, а чёрные маленькие зрачки абсолютно жёлтых глаз застыли на извивающейся в тщетных попытках выбраться друидке.

И в этот момент я во всю силу акцессии ударил плетью.

Акцессия сработала на вспыхнувшую ярость, умножив показатель могущества, и удар сработал как надо — тварь зашипела, одновременно с шипением кожи чудовища. Я представил, что поливаю лорда хаоса кислотой, но видимо сработало подсознание, и вместе с ней хлынул поток чистящих и моющих средств. Резко запахло хлоркой. Но это было лучше, чем кислый запах помойки, исходивший от монстра.

Затем зашвырнул в сторону врага коктейль. Надеюсь, здание восстановится на следующем круге, а то будет обидно. Но иначе нам от него не уйти.

Потеря крохотной копии башки никак не повлияла в целом на гигантскую тушу, кроме очевидного — мы его разозлили.

Подхватив на руки падающую Элу, я принялся бежать из здания, искренне надеясь, что лорд хаоса не додумается просто наступить на нас. Даже крепкий дом ранней советской постройки такого издевательства не переживёт и сложится нам на голову.

Но к счастью, он не додумался.

На чистом адреналине и даже не подозревая о таких физических возможностях, я вынес почти бегом из дома девушку.

Фух, выбрались.

Я вышел из дома и обернулся. Монстр оказался, к огромному счастью, туповат. Гигантская туша медленно наклонилась вниз, чтобы лично посмотреть, что ж там такое творится в этом здании. Но нас в комнате Элы уже давно не было.

Саша доедала последний кусочек пиццы и запивала тёмным пивом в стеклянной бутылке.

— Что это, мать вашу, такое? — задал я риторический вопрос, и получил неожиданный ответ.

— Мо-ой слоник! — сообщила довольная Александра.

Миг осознания.

Понимание, переходящее в ясность.

Охреневание от этой ясности.

Она что… призвала грёбаного бога хаоса ради бытовой мести⁈

— Погоди-ка… стоп, это ты призвала ЭТО? Тебе не кажется, что призывать лордов хаоса из-за мелочной бытовой обиды — немного перебор⁈

— Хаос сам решает, кому и как ответить, — пожала она плечами. — Может, я немного вспылила, но ведь весело же?

— Ты издеваешься?

— Не, я предупреждала, помнишь? — улыбнулась она. — За последствия не отвечаю.

— Да нихрена! Отзови эту штуку обратно, откуда взяла!

— Это не штука, — с деланной обидой сказала Александра. — Это Хеттарий, младший лорд хаоса, воплощение мусора, нечистот и зловония.

— Ты совсем охренела? — я не кричал, скорее пребывал в полнейшем ступоре от понимания насколько люди могут иногда быть отбитыми.

— Я⁈ — да как ты подумать такое мог обо мне? — Потоки хаоса, гонимые кармой…

— Не неси чушь и верни зверушку где взяла!

— Он не зверушка, а король летунов! Когда-то давно он был одним из прародителей и патриархов народа собирателей проклятий хаархуса. Эти разумные птицы мутировали, чтобы сбежать от пустоты, которая их, отчасти, и породила. Хеттарий — падший, обратившийся в хаос ради спасения своего народа.

— Да пофиг! Как это относится к тому, что он полез в спальню к Эладриэль?

— Боже, какой ужас, — дрожащим голосом подала признаки жизни друидка.

— А, сорян подруга, моя зверушка промахнулась мимо лотка. Хеттарий не нарочно. Он мирная птичка с пятнадцатью жёнами.

— Кем⁈ — воскликнула Эла.

— Он не всегда таким был. Это проклятие, через лет двести должно пройти.