Когда откроются двери. Эйна возвращается - Арина Остромина

Эйна очень скучала по Кортану, но пока не имела права с ним видеться. Только попросила Альфию передать ему на словах, что Эйна приехала, ходит на заседания и ждёт встречи. Судебные регуляторы сочли бы эту просьбу нарушением правил, если бы узнали. Но Альфия решила, что ничего плохого не случится, если она поговорит с Кортаном об Эйне.

Зато записки для Крии Альфия передавала охотно, это не запрещалось. Эйна пыталась схитрить: добавляла в эти записки немного фактов о себе в надежде, что Крия сможет показать эти послания брату. От Альфии Эйна знала, что Госпожа Идела и Господин Эграт сейчас живут дома. Кортан по-прежнему не хотел их видеть, но попросил разрешения встречаться с Крией в парке, во время её вечерней прогулки, и родители согласились: Господину Эграту это было безразлично, а Госпожа Идела считала, что запрет на встречи брата с сестрой скомпрометирует их семью ещё больше, если об этом станет известно.

Альфия рассказала Эйне, что Крия сильно изменилась, когда Кортан вернулся. Ей очень не хватало старшего брата, хоть она и старалась это скрывать. Но Альфия видела, что раньше она постоянно была в напряжении и от любого пустяка могла расплакаться. А теперь Крия повеселела, расслабилась, начала шутить, как раньше. У Эйны тоже улучшилось настроение, когда она об этом узнала. В своих записках она сочиняла коротенькие сказки о принцессах и драконах – эти персонажи уже давно стали для Эйны и Крии способом поговорить о важных вещах. А кроме сказок, Эйна пыталась осторожно рассказывать правду.

– Можно мне прочитать? – спросила Альфия, когда Эйна передала ей первую записку для Крии.

Эйна удивилась, но развернула листок и протянула Альфии. Та пояснила:

– Если Госпожа Идела случайно найдёт эту записку, она не должна понять, о чём ты пишешь.

Пробежав глазами текст, Альфия кивнула:

– Прекрасно! Выглядит так, будто Крия с подружкой разыгрывали какую-то историю, и теперь Крия об этом вспоминает!

Свой первый выходной во Второй зоне Эйна провела с друзьями – в гостях у Мелии и Орсина, где собралось ещё несколько человек. Они уже знали от Мелии, что Эйна не погибла в Безлюдных землях, а добралась до Четвёртой зоны и поселилась там. И даже знали, что её выбрали представителем зоны, поэтому Эйна теперь может трижды в год приезжать сюда и приходить в гости к Мелии и Орсину. Но Мелия говорила, что Эйна приедет в феврале, а сейчас ещё только декабрь.

– Что случилось? Ты сюда насовсем перебралась? – спросил Тавис.

– Нет. – Эйна замешкалась. Рассказывать про суд ей не хотелось. Ещё неизвестно, чем всё кончится. Неприятно будет, если сейчас все будут хвалить её за храбрость, а потом окажется, что она проиграла. Поэтому она решила пока скрыть правду: – Пришлось по делам приехать.

Для гостей такого объяснения было достаточно: для них сам факт, что Эйна имеет право хотя бы иногда перемещаться между зонами, уже и так возносил её на недосягаемую высоту, поэтому теперь, когда она появилась во Второй в необычное время, это никого не удивило.

На следующей неделе Эйна твёрдо решила слушать всё, что говорит Главный Судья, и не отвлекаться в надежде, что Тревер и Винкас ей потом всё расскажут. Но это оказалось так утомительно, что к концу каждого заседания у неё даже не оставалось сил, чтобы написать новую записку для Крии и передать Альфии. Зато Эйна увидела Кортана! Она сидела в зале, на местах для зрителей, вместе с Альфией, когда Главный Судья сказал:

– Приглашается свидетель защиты, Кортан Два сто пять.

Эйна вздрогнула и схватила Альфию за руку. Сзади послышался стук двери, потом шаги по проходу между рядами скамеек. Эйна повернула голову и увидела Кортана. Он смотрел вперёд, на Главного Судью. Господин Тревер указал Кортану рукой на стол для дачи показаний. Кортан занял своё место и только тогда обвёл глазами зал, увидел Эйну, чуть заметно улыбнулся уголком рта и приготовился отвечать на вопросы.

Эйна уже знала от Тревера и Винкаса, что они подробно обсудили с Кортаном его сегодняшнее выступление. Когда Главный Судья попросил рассказать об Эйне, Кортан начал издалека:

– Мы с Эйной часто встречались у нас дома, потому что по вечерам я играл с сестрой, а Эйна должна была при этом присутствовать – это входит в обязанности детской помощницы. И я видел, как хорошо Эйна справляется с Крией. Крия начала лучше учиться, стала более спокойной и более послушной, чем раньше.

– Почему вы думаете, что это заслуга Эйны? Может, Крия просто стала старше?

Кортан ненадолго задумался. Такого вопроса он не ожидал. Потом ответил:

– Я видел причинно-следственные связи. Если Крия поступала не очень хорошо, то Эйна разговаривала с ней и объясняла, почему не нужно было так делать. Крия слушала, соглашалась и в следующий раз в такой же ситуации поступала по-другому. Я уверен, что это заслуга Эйны.

– Хорошо. Продолжайте.

– В феврале Крия рассказывала мне о своих занятиях с Эйной. Я спросил, хочет ли она, чтобы Эйна оставалась с ней до окончания школы. Крия сказала, что очень хочет. И в тот же день она поговорила об этом с нашими родителями. После этого моя мать, Госпожа Идела Два сто пять, отправила в Комитет по проживанию прошение о том, чтобы Эйне досрочно выдали долговременное разрешение. После этого мои родители смогли бы заключить с ней контракт на пять лет. Это было то, чего хотела Крия.

– Вы знали об этом прошении? Откуда?

– Знал. Родители говорили об этом при мне, за обедом.

– Как вы отреагировали? Что это для вас означало?

– Я понял, что если Эйне выдадут такое разрешение, то уже через два года она получит правовую чистоту. А поскольку я уже достиг возраста, когда мне полагается разрешение на брак, я размышлял о том, кто мог бы стать моей женой. Мне казалось, что Эйна подходит на эту роль. Поэтому я поговорил с юристами и выяснил, могу ли я жениться на переселенке, если она обладает правовой чистотой. Они подтвердили, что это не запрещено Законом. Тогда я решил, что должен всё рассказать Эйне. Она ничего не знала о моих планах.

– Как вы это сделали?

– Узнал у Распорядительницы Альфии адрес Эйны и пришёл к ней домой вечером, когда она вернулась с работы. И рассказал о прошении, о правовой чистоте и о том, что через два года мы сможем вступить в брак.

– Как она отреагировала?