Полукровка 3 - Василий Горъ

переоценивает свои возможности: тебя, члена моей команды, ему никто не отдаст. Скажу больше: первая же попытка тебя к чему-нибудь принудить подставит твоего деда под воздаяние масштаба Большой Голой Прогулки. Кстати, ты записала разговор, в котором этот урод угрожал тебе изнасилованием?

Она отрицательно помотала головой:

— К сожалению, он далеко не дурак. Поэтому набрал меня с краденого коммуникатора, использовал скремблер и «левую» аватарку, а самые важные тезисы объяснял иносказаниями, понятными только членам основной ветви рода. Так что смысл его угроз я передала своими словами.

Я мысленно обозвал Темникова-старшего старым похотливым козлом и пожал «верхним» плечом:

— Что ж, раз с этой стороны его не достать, значит, спровоцируем на действие иначе. Но спровоцировать мгновенно не получится, поэтому первое, что ты должна сделать — это заблокировать возможность принимать вызовы от идентификаторов не из белого списка и оставить в последнем только нас…

— Уже… — вздохнула она. — Но он — очень изобретательная личность…

— Даш, ты не понимаешь: он потерял берега и попер против Системы. Поэтому в этой ситуации концепция «Первого среди равных», позволяющая главам родов чувствовать себя почти равными Императору, уже не сработает: твоего деда показательно вывернут наизнанку. Чтобы не создавать прецедент.

— Из-за курсантки, потерявшей ценность? — с надеждой в голосе спросила она, и я рассмеялся:

— Солнце, это его трактовка ситуации. А теперь давай включим голову и посмотрим, как обстоит дело в реальности. Начнем с самого простого. Открой глаза, оглянись и скажи, как много, по-твоему, в Империи боевых кораблей с такими командирскими каютами?

Тут нервная дрожь заметно ослабла, и Темникова тихонько хихикнула:

— Всего два?

— Скорее всего, да. Поэтому продолжаем. Какой смысл позволять мне забирать тебя в Шираз и прикрывать твое отсутствие на планете отправкой на полигоны курсантов двух первых курсов, если ты потеряла ценность?

— Пожалуй, никакого… — после недолгих раздумий признала Даша, и я шарахнул «главным калибром»:

— Сколько времени прошло между вашим рассказом о сливе «жесткой эротики» и вызовом девчонок на Белогорье?

Тут ее пониманием и накрыло:

— Учитывая проблемы с коммуникацией между планетами и разницу во времени между Новомосковском и Усть-Нерой — практически нисколько. А значит, твое слово имеет очень солидный вес!

Я подтверждающе кивнул, хотя это было не так, и подтолкнул ее еще к одному нужному выводу:

— И последнее: как ты считаешь, я воспользуюсь своими возможностями для того, чтобы помочь ослепительной красотке из своей команды?

— А ты считаешь ослепительной красоткой из своей команды и меня? — ехидно спросила она, чуть-чуть приободрившись. Пришлось наносить удар милосердия:

— Конечно. Иначе не распустил бы руки…

Глава 30

22 — 23 апреля 2470 по ЕГК.

…В Аникеево сели в двадцать три двадцать семь по местному времени. Не успели вырубить движки, как в ангар влетели два «Дредноута» с наглухо затемненными фонарями, подождали, пока «Наваждения» опустят аппарели, и переместились к ним. Потом наружу выбрались смутно знакомые здоровяки в гражданке, дождались появления спасенных девушек, мягко поздоровались, проводили до флаеров, помогли забраться в салоны, пожали руки Синицыну и Власьеву, изображавшим провожатых, почти одновременно повернулись к «Наваждениям», демонстративно отдали честь и тоже исчезли в машинах.

— Как считаешь, им помогут по-настоящему, или по самому минимуму? — внезапно спросила Даша, продолжавшая сидеть в кресле Умника.

— По-настоящему. Без вариантов… — ответил я, счел, что это объяснение получилось недостаточно информативным, и добавил: — Война закончилась, а значит, началась Большая Политика. И в ней мелочей нет. А тут — подданные Императора, героически спасенные из плена свободными оперативниками Службы Специальных Операций или, как вариант, курсантами ее академии…

— Все, поняла: если им помочь недостаточно добросовестно, то это будет обязательно вменено нам в вину… — вздохнула она, дождалась исчезновения «чужих» флаеров и превратилась в слух. Вовремя: я подключился к динамикам системы оповещения обоих кораблей и поставил последнюю «боевую задачу» этого дня:

— Дамы и господа, в двадцать три пятьдесят вы должны стоять в общем строю перед кораблями. Форма одежды — комбезы…

Мы с Карой не торопились. Поэтому спустились по аппарелям самыми последними, остановились перед идеально ровной шеренгой, и я толкнул еще одну речь. Тоже совсем короткую:

— Рейд закончен. Можете расслабиться. Отвозить вас в академию прямо сейчас не вижу смысла, поэтому летим домой. По машинам!

Строй мгновенно смешался, и расслабившийся народ унесся набиваться в Синицынский «Нарвал». Ну, а мы спокойненько загрузились в мою «Волну», первыми вылетели в коридор, подождали ведомого, сдали ангар под охрану и понеслись к КПП. Кстати, конференцсвязь я не организовывал — хотел дать двум половинам команды пообщаться друг с другом. Поэтому весь перелет до дому болтал с Завадской. Зато после десантирования в летном ангаре дома привлек к себе внимание и задал вопрос не «командирским» голосом:

— Народ, ужинать будем, или как?

Намек был понят влет, поэтому «народ» радостно взвыл:

— Да!!!

— Тогда спускаемся ко мне и отрываемся в полный рост…

Спустились, вломились в квартиру, всей толпой рванули к терминалу ЦСД и быстренько назаказывали всякого-разного. Счет и доставку оплатил я, «раскидал» таймеры обратного отсчета по всем ТК, чтобы не отвечать на одни и те же вопросы, добрался до «своего» кресла, убедился в том, что дамы уже расположились на любимых местах, сел и вопросительно уставился на Костю, поднявшего правую руку.

— Тор, а когда следующий рейд?

— Пока не решил… — честно сказал я. — Но однозначно не на этой неделе: к середине июля вся ваша шайка-лейка должна уверенно летать на «Мороках», а такая практика вправляет мозги в другом ключе.

— На мой взгляд, сразу в нескольких… — заявил Власьев.

— И мотивирует… — поддержал его Базанин, сделал небольшую паузу и удивил: — Поэтому огромное вам спасибо. От имени всей пока еще дурной, но благодарной компании.

— Пожалуйста… — с улыбкой ответил я, а Завадская подтверждающе кивнула, и народ, почувствовав «слабину», начал заваливать нас вопросами.

Терроризировал до прибытия первых контейнеров ЦСД, а потом с тем же энтузиазмом перекидал все доставленное из ресторанов на стол, открыл бутылки с напитками, сгонял помыть руки, занял свои места и уставился на меня.

Пришлось поздравлять. С боевым крещением. А потом «прибивать» демонстрацией фрагмента сообщения Цесаревича, в котором Ромодановский благодарил весь личный состав моей команды за службу Империи. Кстати, проняло даже Костину с Верещагиной, уже общавшихся с Игорем Олеговичем лично. А остальных ребят