Режиссёр из 45-го - Сим Симович

через минуту в павильон вошли актёры. Громов Николай — в чистой рубашке, кепка в руках. Зина — в скромном платье, взволнованная. Старик-гармонист, женщина-кондукторша, подружка Зины. Человек десять.

Все здоровались тихо, рассаживались по местам. Брали сценарии, перелистывали, переглядывались.

Последним вошёл Громов-сценарист — взъерошенный, с портфелем. Сел в сторонке, молча закурил.

— Товарищи, доброе утро! — Владимир встал перед полукругом. — Спасибо, что пришли. Сегодня первая читка сценария «Майский вальс». Цель простая — услышать текст вслух, понять, как звучит, где что подправить. Не волнуйтесь, это не экзамен. Просто читайте своих персонажей. Естественно, как говорите в жизни.

Актёры кивали. Громов Николай поднял руку:

— А... можно своими словами, если где-то не звучит?

— Пока читайте как написано. Потом обсудим, где можно варианты.

— Понял.

В павильон тихо вошёл Борис Петрович. Сел в последнем ряду, кивнул Владимиру. Следом — Семён Семёныч, устроился рядом с директором.

Владимир сел за стол, открыл свой экземпляр сценария:

— Начинаем. Сцена первая. Московская улица, утро. Петя возвращается с фронта. Николай, твой монолог.

Громов Николай откашлялся, посмотрел в текст. Прочитал негромко:

— «Москва... Дома».

Пауза.

— Дальше насвистываешь, — подсказал Владимир. — Но сейчас можно просто сказать «насвистывает».

— Насвистывает, — Николай кивнул, потом поднял глаза. — А можно я правда насвистну?

— Давай попробуй.

Николай приложил пальцы к губам, негромко, мелодично насвистел «Катюшу» — несколько тактов. Чисто, с чувством.

— Отлично! — Владимир записал в блокноте. — Оставим так. Дальше. Сцена вторая. Встреча с Катей. Зина, ты входишь.

Зина нервно перелистнула страницы, нашла своё место:

— «Ой! Ой, письма!»

Она прочитала с такой искренней растерянностью, что Владимир улыбнулся.

— Хорошо. Продолжай.

Зина читала дальше, Николай подхватывал реплики Пети. Они смотрели друг на друга через столы, и даже при читке было видно — между ними что-то есть. Химия.

— «Разрешите помочь», — Николай произнёс просто, по-доброму.

— «Спасибо, я... сама...», — Зина замялась, потом подняла глаза, посмотрела на Николая. Покраснела.

Тишина. Все ждали.

— «Вы... очень добрый», — тихо дочитала Зина.

Николай улыбнулся — широко, открыто:

— «Просто... вы уронили».

Пауза. Громов-сценарист в углу кивнул одобрительно.

— Отлично! — Владимир хлопнул в ладоши. — Вот это то, что нужно. Живо, искренне. Дальше.

Читка продолжалась. Актёры читали свои реплики, иногда спотыкались, переспрашивали. Владимир комментировал, поправлял, хвалил.

Сцена с гармонистом. Старик читал медленно, с паузами:

— «Слушай, солдат. Ты чего кручинишься?»

— «Да так... Девушку встретил. Красивую. А теперь не найду», — Николай ответил с лёгкой грустью.