Час Предназначения - Джеймс Алан Гарднер

Были ли мои чувства лишь проявлением сентиментальности, или я снова становился женщиной? Я не мог понять, и, возможно, это уже не имело значения. Я осторожно передал ящик Каппи и подождал, пока она поставит его на дно лодки.

Когда я был уже готов сесть в лодку, Каппи протянула мне руку, чтобы помочь. Я осторожно коснулся ее ладони.

Лодка Госпожи Чайки испускала такой же вонючий дым, что и лодка Господина Ворона, но у меня его запах вызывал скорее ностальгию, чем отвращение. Наконец-то я становился взрослым, оставив за собой то время, когда сам отпускал шуточки по этому поводу. Вода мягко плескалась о борта лодки, сияло солнце. Легкий ветерок играл волосами Каппи, и даже коротко, по-мужски подстриженные, они выглядели пышными и шелковистыми. Я представил ее жрицей, исполняющей танец солнцеворота, с заплетенным на голове венком из ромашек…

– Почему ты на меня так смотришь? – спросила Каппи.

– Представляю тебя на месте Литы.

– В самом деле?

– В самом деле. – Я сам удивился, что столь легко сказал ей правду – словно мягкое покачивание лодки убаюкало мою привычку лгать. – Вы ведь уже давно с ней об этом говорили, верно?

– На самом деле всего несколько дней назад. Лита узнала дурные новости от Горалин только на прошлой неделе.

– А ты успеешь всему научиться?

Каппи пожала плечами.

– Лита думает, что да. Ритуалов не так уж и много. Последний ритуал, наречение новорожденных, солнцевороты и равноденствия… – Она помолчала. – Если у тебя есть желание стать жрицей вместо меня – пожалуйста… если только не решишь, что это будет ересью, направленной против Патриарха.

– Это и есть ересь, направленная против Патриарха, – сказал я. – В этом ее очарование.

Она странно улыбнулась – словно и верила мне, и не верила.

Лодка причалила к небольшой площадке, отходившей от одной из ног Госпожи Чайки – «поплавков», как называл их Нунс. Каппи выбралась из лодки, и мы начали разгружать наш багаж, начав с ящика, содержавшего Дары. Когда я подал его Каппи, она поднялась по лесенке внутрь Госпожи Чайки, чтобы не оставлять ящик на площадке, откуда внезапная волна могла сбросить его в озеро.

Пока ее не было, я просто ждал, вдыхая запах влажной резины, исходивший от лодки, и глядя на отблески солнечных лучей на воде…

Что-то двигалось под водой.

Плавая на рыбацких лодках, я много раз видел плавающих у поверхности воды рыб. Самые крупные из них были не длиннее моей руки, может быть, ноги. Существо, которое я только что заметил, было намного крупнее – огромная темная тень.

Я затаил дыхание. Из-за яркого солнца разглядеть что-либо под водой было трудно. Как и в любом рыбацком поселке, в Тобер-Коуве порой рассказывали ночами у костра о прячущихся в глубине монстрах – гигантских змеях, каракатицах или осьминогах. «Все это выдумки, – говорил мой отец. – Может быть, в океане – но никак не в Мать-Озере». И все же…

Я медленно потянулся к лежавшему в лодке копью Каппи и затем направил острие в воду, готовый нанести удар, как только замечу какое-либо движение.

– Что ты делаешь? – спросила Каппи, появившись в дверях Госпожи Чайки. – Если ты проткнешь в резине дыру, ты об этом пожалеешь.

– Там, в воде, что-то есть, – сдавленным голосом ответил я. – Что-то большое.

– Вероятно, просто косяк рыбы. Когда много рыбин плывет вместе, они могут казаться одним большим существом. – Однако, спускаясь по лесенке, она не отводила взгляда от озера. – Давай просто загрузим вещи и… ой!

Я резко поднял голову. Она смотрела широко раскрытыми глазами на воду между поплавками Госпожи Чайки.

– Видишь что-нибудь? – прошептал я. Она протянула руку.

– Дай мне копье.

– Ты уверена, что…

– Я не беспомощная женщина, Фуллин! Дай мне это проклятое копье.

Я неохотно вложил древко копья в ее протянутую ладонь. Она тут же развернула его острием вниз.

– А теперь займись нашими вещами, – велела она. – Отнеси все внутрь Госпожи Чайки.

– Что ты собираешься делать?

– Стоять на страже. Кем бы ни было это существо, возможно, у него просто вызывает любопытство Госпожа Чайка. Я не собираюсь его трогать, если оно хочет просто посмотреть. Но если оно решит напасть… – Она поудобнее перехватила копье.

Стараясь не шуметь, я перегнулся через борт и положил на площадку наш остальной груз – шкатулки и мою скрипку. Выбираясь наверх сам, я бросил взгляд назад, на берег. Весь Тобер-Коув собрался на пляже, прикрыв руками глаза и глядя на нас – несомненно, пытаясь понять, что здесь происходит. Несколько рыбаков могли даже отправиться к нам на лодке, чтобы спросить, что случилось, но только в самом крайнем случае. Людям, чье Предназначение уже свершилось, было запрещено приближаться к Госпоже Чайке, из опасения, что это может отпугнуть ее навсегда.

Держа скрипичный футляр за ручку, я с трудом сумел взять под мышки обе шкатулки. Каппи стояла все так же неподвижно, держа наготове копье. Сейчас, с площадки, мне было видно, куда она смотрит – на черную каплю величиной с человека под поверхностью воды. В тени под Госпожой Чайкой капля выглядела более зеленой, чем сама вода.

Я почувствовал комок в горле – у меня вдруг возникло неприятное подозрение по поводу того, что это могло быть.

– Поднимайся наверх, – мрачно велела Каппи.

Сгибаясь под тяжестью шкатулок, я поднялся по лесенке к входу. Внутренность Госпожи Чайки представляла собой уменьшенную версию Господина Ворона, но выкрашенную в белый, а не в черный цвет – ряды бархатных кресел, с мягкой обивкой, заглушавшей любые звуки. Я поставил шкатулки под сиденья и к одному из них надежно привязал ремнем скрипку. Пустота в кабине выглядела зловеще – в прошлые годы, когда я летал с Господином Вороном, рядом всегда были другие дети, которые нетерпеливо ерзали, приглушенно переговариваясь друг с другом.

Я подошел к двери и крикнул:

– Готово!

Каппи посмотрела на меня и кивнула, затем вдруг высоко подняла копье. Я успел лишь крикнуть: «Нет!», прежде чем она со всей силой ударила острием по темной капле в воде.

Вверх взметнулось фиолетовое пламя. Острие копья, вероятно, мгновенно испарилось – из-под воды, словно гейзер, вырвался раскаленный газ. Однако огонь устремился по древку копья, на глазах превращая дерево в пепел. Каппи закричала, когда пламя охватило ее руки, вспыхнув ярко-красным. Затем оно погасло, и Каппи осела на палубу; руки ее почернели и дымились.

Одним прыжком оказавшись рядом с ней, я схватил ее за локти и сунул ее руки в воду. Вверх медленно поднялось облако пара. Каппи посмотрела на меня, затем глаза ее закрылись и все ее тело обмякло, лишившись чувств от боли.