Выбор моей реальности. Том 1 - Александр Викторович Мануйлов

состояния и превратиться в извечного алконавта, как Фанурий, потребуется много времени… задумайся, есть ли оно у тебя? — отчим продолжил воспитывать пасынка и, отрыгнув вином, приказал, — пей! Или Нашей Царственности повелеть друнгариям немного вдохновить тебя?

— Не утруждайся, отче… и перестань тревожиться о подобных пустяках… иначе у тебя от страха корона с царскими пропендулиями с многомудрой головы на порфировый пол покатится! — взяв у служанок дружеские подарки, захохотал Михаил, залил в себя содержимое обеих чаш. Мамаша Дуня сидела на стуле с отсутствующим видом и пересчитывала мух, размышляя о чём-то своём.

— Следующий! — хлопнул в ладоши Никифор. Михаил вышел из зала, решил не оставаться на банкет.

«Ставлю, после этой выходки Михаил Дука ляжет в порфировый саркофаг в новых пурпурных туфлях… тогда ему окажут достойные почести и обуют в царские регалии обе ноги», — подумал я, а людишки опять подносили взятки, падали около туфель и толкали хвалебные тосты.

Когда наконец-то позвали пожрать, оказалось, что нас посадили за стол почти под носом у Никифора. Прислужники расставили золотую посуду, позолоченные вазы, огромные чаши для вина, серебряные и костяные столовые приборы, завезли в зал царское угощение на скрипящих повозках, покрытых цветастыми тряпками.

Никифор расстарался — заказал печёных журавлей и павлинов, фаршированных непонятной массой; суп из артишоков и бычьих хвостов; сущёную хурму и финики; жареные щупальца громадных осьминогов и тощие ноги крабов; тарелки с шевелящимися устрицами, блюда с сырыми морскими ежами и плошки с вонючими чернилами каракатицы.

На банкете под первым номером выступил придворный сказочник по имени Филомел Авций, по его словам, не спавший три ночи, чтобы сочинить Никифору длинное послание в стихах. Авций толкал восхваляющую речь минут примерно двадцать, умудрился перечислить прошлые и будущие заслуги «обожаемого Небожителя–Освободителя перед процветающим Ромейским Государством».

После Авция выскочили шуты–паяцы, показали клоунаду с церковниками в главных ролях и еретиками… в итоге, последние оказались облитые дерьмом, полуголые и связанные, сидели на вислоухих осликах задом наперёд.

Дворцовые музыканты что-то громко трезвонили на своих примитивных инструментах, полуодетые танцовщицы вертелись вокруг поддатого Никифора. Царские лизоблюды, включая фазера, выпивали, смеялись и болтали.

К Ираклию, который сидел, как приклеенный, рядом с нами, подошёл один из секьюрити и что-то прошептал… от полученных новостей шпион–экскурсовод скривился, как будто вместо чистой воды, которую он тут пил на свадебном пиру, чтобы оставаться трезвым и контролировать обстановку, случайно отхлебнул «новичок», подлитый подлыми врагами в серебряную чашу.

Также я догнал, что по знаку Ираклия большинство охранников без лишней шумихи свалили из обеденного зала… Ираклий, как ошпаренный, вскочил и тоже куда-то отвалился…

Никифор высосал, не закусывая, литра три–четыре красного вина, закатил глаза, а затем, ехидно ухмыляясь, принялся активно ёрзать на царском стуле… начал поглядывать на открытую галерею второго этажа, которая шла по бокам обеденного зала…

Минут через десять я просёк, кого он там высматривал… у края балкона появился Михаил Дука, раскачиваясь из стороны в сторону… ставлю, морально готовился к последнему прыжку и приземлению на наши головы.

Ментальное воздействие и суицид конкурента при свидетелях — визитная карточка Никифора… походу эта преступная практика войдёт у него в привычку… и нахрена фазер отоварил магией этого византийского урода⁈

Тут и без того подзаправленному Никифору поднесли новую золотую чашу, которую он, особо не парясь, жадно выхлебал одним глотком — красное вино стало стекать по щекам и по второму подбородку, замочив позолоченные шмотки. Как детсадовские няньки, к Никифору подбежали прислужники — принялись вытирать царственный фейс и насквозь промокший цицакий[3].

Снова заиграла громкая музычка… забили в барабаны… перед блуждающим взглядом Никифора заплясали новые акробаты и циркачки, на которых он отвлёкся, на время позабыв о пасынке…

Преданно глядя Никифору в окосевшие глаза, под столом в своей сумке я достал одну из масок… она соответствовала обстановке. Активировав магического «Двойника» и одев на его голову капюшон от иллюзорного плаща так, чтобы он полностью закрывал лицо, я переместил «Кира намбер ту» на галерею, поближе к Михаилу.

Реально повезло, что кроме Михаила, в проходе галереи никого не оказалось. «Двойник» предварительно осмотрелся и, чтоб не спалиться у всех на виду, воплотился в нише около перехода в другие залы.

— Михаил Дука, быстро отойди от балкона и быстро подойди ко мне, пока нас не услышали и не засекли.

— Ты кто? — Михаил уставился на двойника, но команду выполнил. — Зловещая тень Харона явилась за мной?

— Ты же парень образованный. Мифы Древней Греции читал? Двуликий Янус припёрся сегодня к тебе, а Харон только в лодке плавает. Нахрена с балкона прыгать собрался?

— Осознав степень подлости дорогих друзей и глубину цинизма близких родственников, которых я, как доверчивый ребёнок, столько лет считал своей семьёй, теряю рассудок… в голове камнепадом звучал настойчивый голос Никифора… бывший друг требовал, чтобы я спрыгнул, покончил с вечными страданиями и унижениями…

— Твой Никифор — тот ещё падрастро[4]. Как только ещё раз услышишь в голове его тупорылые приказы, мысленно сопротивляйся, попытайся сделать наоборот, назло ему. Давай, не тормози, снимай скорей свой плащ и свои разноцветные туфли, здесь их оставишь. Вот тебе новый лик — тайный дар от Януса… — бросил под ноги Михаилу маску «Жёлтого Старика» — жёлтая дряблая кожа, морщинистая шея и страшная лысая голова.

— Надевай старикашку себе на башку и сваливай как можно дальше от Никифора, пока он, как Фанурий, до чертей упился и временно отцепился от тебя.

— Как же странно… скорбный лик облысевшего старца напоминает нашего евнуха Евдемона… — выполняя полученные инструкции, удивился Михаил Дука.

Но Михаилу никто не ответил — Янус уже дематериализовался.

Сегодня я бросил в Никифора свою визитную карточку… более сотни свидетелей могут подтвердить, что всё это время, пока бесплотный фантом с закрытым лицом две минуты находился на балконе, пытаясь спасти человеку жизнь, Кир разглядывал танцовщиц, слушал монотонный ритм барабанов и пережёвывал финики напротив отупевшего от выпитого вина полусонного императора…

Дорогие читатели,

Благодарим вас за то, что оставались с нами до семьдесят первой главы первого тома «Выбор моей реальности»

«Выбор моей реальности» ТОМ 2:

https://author.today/work/333562