Старые недобрые времена 3 - Василий Сергеевич Панфилов

Глава 27

Рейдер. Финал

Совет директоров и правление City Bank of New York собрались в экстренном порядке. В большом зале, центральное место которого занимает старинный длинный стол из английского дуба, расселись банкиры и основные акционеры. Не все, кто-то сейчас в Вашингтоне, кто-то, по разным причинам, в других городах или загородных поместьях, но для кворума более чем достаточно.

Атмосфера самая нервная, в зале стоит стойкий запах табака, алкоголя, крепкого кофе и пота, а лица некоторых мужчин несколько излишне красны, и появись здесь хоть один медик, он бы, пожалуй, забил тревогу…

… но вместо медиков появились Шмид, Шерменхорст, Фиппс, Майвезер, Уинтроп, и разумеется, сопровождающие их юристы.

— Стервятники, — донеслось от дальнего края стола, где сидел тучный, обильно потеющий краснолицый старик, окутанный облаком дыма, — как знал… Шерменхорсты, ну конечно же! Никак не могут забыть, как я в восемьсот двенадцатом ту сделку перехватил!

— Джентльмены, — обронил Шмидт, не обращая внимания на реплику, да и зачем? Юристы всё запомнят, запишут и предъявят, по мере необходимости.

— Волчата… — бормотал сухопарый немолодой джентльмен, пристально глядя куда-то за спину Шмидта, — выросли, зубастые! А надо было…

Он замолк, но глаза его полыхнули ненавистью… и временами, ещё не окончательно ушедшими, когда почтенные семьи в Нью-Йорке, да и по всей Америке, сколачивали капиталы всеми методами, уничтожая конкурентов не только на финансовом поле, но и буквально, в том числе и собственноручно. Дуэли, засады, выстрелы в спину… всё это есть и сейчас, хотя всё больше в глубинке.

Председатель правления, седоволосый мистер Харгривз, с длинными волосами и окладистой бородой, и от того напоминающий библейского патриарха, поднялся навстречу, с досадой оглянувшись на непримиримых и поспешив навстречу вошедшим.

— Джентльмены… мистер Шерменхорст, мистер Уинтроп, мистер Фиппс, мистер Майвезер, мистер Шмидт… прошу вас.

От того, что его поставили на последнее место, попаданец нисколько не расстроился. Ну, не владеют люди ситуацией в должной мере, можно только порадоваться! А амбиции… да плевать!

— Джентльмены, — повторил председатель, усевшись на своё место и дождавшись, когда рассядутся все остальные, — мы благодарны вам за то, что вы откликнулись так быстро.

— Разумеется, — спокойно отозвался Шмидт, — у нас отчасти общие интересы.

После этих его слов тучный джентльмен, обозвавший из стервятниками, фыркнул, обдав слюной и соплями стол, и принялся натурально жевать свою сигару, свирепо глядя на рейдеров.

— Да, общие… — несколько нервно повторил председатель правления.

— Были общими, — холодно уточнил Уинтроп, — пока мистер Тейлор, отсутствующий на этом собрании, не нарушил предварительные договорённости.

— Мистер Тейлор… — Харгривз несколько нервно огляделся, — с этого дня уже не представляет интересы банка. А мы хотели бы обсудить… меры стабилизации.

— У вас нет «мер», — мягко отозвался Шерменхорст, выложив на стол телеграммы с биржи, — Банк не открывает отделения, наличных почти нет, а вкладчики готовы линчевать служащих банка и всех вас лично.

— Д-да, — закивал председатель, — мистер Тейлор совершил… ошибку. Я… знаю, что изначально у вас были договорённости. DuPont, конечно, важный клиент и весьма серьёзная компания, но…

— Мы признаём ошибки, — устало сказал один из директоров, пхнув локтем соседа, решившего было открыть рот, — и просим о помощи, просим пойти нам на встречу. Ваши условия, джентльмены?

— Что ВЫ можете нам предложить? — отозвался Фиппс, улыбнувшись так, как могла бы улыбнуться гремучая змея, — Нам, джентльмены, достаточно было DuPont, а действия вашего… пока ещё вашего банка, вынудили нас пойти на некоторые незапланированные расходы и риски, и мы бы хотели, чтобы вы компенсировали их.

— Мы… — Харгривз снова огляделся в поисках поддержки, — готовы передать вам контрольный пакет заложенных активов, место в правлении и право технического надзора за банком.

Шмидт вскинул бровь, не отвечая. Молчание… короткое, но ёмкое.

— И двадцать процентов акций банка, — выдавил из себе Харгривз.

Друзья переглянулись… Ясно, что это последнее предложение, и… может быть, их удастся додавить на большие уступки, но не вдруг, а за это время банк может так сильно потерять в стоимости, что эти уступки, в итоге, принесут им меньше, чем предлагают сейчас.

Шмидт посмотрел на друзей…

— Хорошо, — спокойно сказал он, глядя на председателя правления, — что вы хотите взамен?

— Ликвидность, — выдохнул Харгривз, — свободные наличные, чтобы мы могли открыть кассы хотя бы на минимальных объёмах. Нужно остановить панику! Если банк откроется завтра, у нас есть шанс удержаться, если нет — мы погибнем.

— Полный контроль над банком и всеми заложенными активами, — веско сказал Шерменхорст, — и наличные вам привезут уже сегодня. Мы входим в правление с правом вето, ставим своих уполномоченных на ключевые позиции в кредитном управлении и в аудите, и мы получаем доступ к кредитным книгам и операционным счетам без задержек.

— Да будьте вы прокляты! — взорвался тучный старик, — Не бывать этому! Чёрт бы вас…

Он одышливо поднялся и вышел.

— Кворум всё равно есть, — бледным голосом сказал Харгривз, — джентльмены?

— Да, чёрт возьми…

— Да…

— Голосую.

— Мы согласны, — без необходимости сказал председатель правления, обмякнув в кресле и потирая левую сторону груди.

— Хорошо, — спокойно кивнул Шмидт, и повернувшись к сопровождавшим их юристам, улыбнулся, — ну а сейчас, джентльмены, ваша работа!

— А чтобы ускорить процесс… — он снова повернулся в правлению, — мы принесли с собой пятьдесят тысяч, которые банк получит, как только все необходимые документы будут подписаны.

После подписания документов союзники вышли из City Bank of New York, оставив там адвокатов утрясать детали, и решили прогуляться, не обращая внимания на охрану, давно уже ставшую привычной деталью пейзажа.

— Ну что… — вздохнул Майвезер, — мы теперь совладельцы банка. Непривычно.

Шерменхорст и Уинтроп на эту реплику едва заметно хмыкнули, у их семей активы куда как более серьёзные, и доля в банковском секторе тоже имеется. Впрочем, не стоит путать семейные и личные активы, так что, несмотря на некоторый снобизм, чувствовалось, что им это изменение чертовски приятно!

— Мы теперь совладельцы банка, — обронил Уинтроп, — и сопутствующих проблем, очень больших проблем.

— Немалых, — спокойно согласился Фиппс, — но у банка, помимо проблем, очень много активов. Недвижимость, акции, корреспондентские счета, и главное — доступ с большому финансовому механизму. А проблемы…

Гарольд едва заметно улыбнулся.