Старые недобрые времена 3 - Василий Сергеевич Панфилов

— Я… — девушка закусила губу, и у попаданца в эти секунды чуть не остановилось сердце — так страшно ему, наверное, было только на Бастионах Севастополя в первое время.

— … согласна, — наконец произнесла она.

Георг поднял на неё глаза и их взгляды встретились. Ненадолго… почти сразу они, будто по сигналу, опустили глаза и некоторое время стояли так, молча.

— Благодарю вас, мисс Линдгрен… Эльса, — произнёс наконец попаданец, и…

… ретировался самым позорным образом.

В себя он пришёл не сразу, опомнившись в районе Пяти Углов.

— Хм… — только и сказал он, оглядевшись и видя озадаченные рожи местных аборигенов, а чуть погодя — физиономии охраны, ничуть не менее озадаченные, и… надо признать — не менее, если не более страшные, чем у местных.

— Вот это меня торкнуло, — прошептал он, и, чуть постояв, развернулся назад, не обращая внимания, как выдохнула охрана… да и обитатели Пяти Углов, кажется, выдохнули ничуть не с меньшим облегчением.

Вернувшись, Шмидт не сразу приступил к работе, ибо в голове — одно сплошное семейное счастье…

… и опомнился он, когда младшенький уже окончил школу и поступил в Гарвард.

— Однако, — озадаченно сказал он, кривовато усмехаясь, — никогда не думал, что захочу такого… всего. А вот встретил ту самую, и как по голове дубиной!

Несколькими минутами позже он-таки приступил к работе, и… будто открылось второе дыхание! Хотя почему «будто»? Его бизнес-империя перестала быть чем-то почти абстрактной, выстраивающейся уже не ради личного благополучия, не ради амбиций и не очень внятных мыслей об изменении Историю — в лучшую, разумеется, сторону.

Сейчас… он толком и сам не знает, не может сформулировать, но будущее — уже не абстракции, да и настоящее выглядит не столь напряжённо.

— Справлюсь, — уверенно сказал он неведомо кому, — вот теперь — справлюсь!

В голове снова возникли образы жены и детей, пока ещё будущих, но…

… всё будет хорошо. Непременно. Пусть и не сразу.

* * *

Утро следующего дня началось не с кофе и газет, а с телеграмм и записок. В его кабинете, натурально — штаб, в котором он с союзниками планирует и осуществляет операцию по захвату DuPont.

— Начали, — коротко сказал Шмидт, раскладывая на столе бумаги, особое внимание уделив газете, которую он основал всего-то две недели назад через несколько «прокладок». Крохотный тираж, малоинтересные заметки… и короткое объявление о продаже акций DuPont — ради чего он, собственно, и создавал газету.

Всё по закону! Перед продажей каких-то активов нужно публиковать данные, а где и как… Но здесь не он первый, и не он — последний.

— Кофе, — коротко бросил он Джонни, трепетно наблюдавшему за хозяином, — на всех.

Джонни уточнил, какой именно кофе хочет каждый из джентльменов и испарился, чтобы появиться через несколько минут, обслужить хозяина и гостей, и снова стать почти бесплотной тенью у портьеры.

— Джентльмены, — начал Майвезер, подавив зевок, — буквально полчаса назад я получил информацию о том, что мистер Тейлор активно ищет наличные и союзников.

— Ожидаемо, — пробормотал Уинтроп, и окунул пышные усы в чашку с кофе, — странно было бы, если бы он этого не делал.

— Согласен, — отозвался Майвезер, делая первый глоток, — но эта информация пришла по моим каналам, и я счёл необходимым сказать это вам.

— Правильно, Чарли, — покивал Шмидт, — в таких делах мелочей нет. Даже если это дублирующаяся информация, лучше говорить.

— В Вашингтоне… — начал Шермерхорст, и сделал паузу, сверяясь с бумагами, — согласно моим источникам, Тейлор начал против нас агрессивную компанию, но DuPont, если верить тем же источникам, в известность пока не поставил. Судя по всему, он надеется выкрутиться, но оставляет себе и банку пути для отступления.

— Агрессивную? — озабоченно вскинулся Шмидт. Шермерхорст начал было отвечать, но в дверь осторожно постучали.

— Курьер, сэр, — немного погодя доложил Джонни, — к мистеру Шерменхорсту! Лично в руки!

— Так… — получив бумаги, Шерменхорст небрежным взмахом руки отпустил курьера, распечатал письмо и вчитался.

— А вот и детали, — удовлетворённо сказал он, — ознакомьтесь, джентльмены!

— Ну… — не так всё страшно, — выразил Фиппс общее мнение, — рисков для нас, на первый взгляд, больше, но это развязывает нам руки, можно действовать более агрессивно по отношению к банку.

— Пожалуй, — протянул Шмидт.

— Насчёт рисков… — Уинтроп усмехнулся, — не думаю. Связи DuPont с британскими банками в настоящее время ещё более очевидны. Да, джентльмены, поступили новые данные, так что на запросы из Вашингтона или возможные комиссии в Конгрессе нам есть чем ответить — да так, что DuPont сто раз пожалеют, если решатся на это. А City Bank of New York, как выяснилось, имеет довольно интересные взаимоотношения с банками Юга. Последнее, конечно, не то чтобы исключение из правил — они не хуже и не лучше других, но для нас это не имеет значения. Доказательства у нас есть, и если мистер Тейлор решил действовать жёстко, то мы вправе ответить тем же.

— Что ж… — усмехнулся Шмидт, — утопим. Если ситуация именно такая, и мистер Тейлор решил нарушить наши договорённости, то действовать, джентльмены, мы будет иначе, как, впрочем, и договаривались. Сперва — раскачать ситуацию с DuPont, чтобы Тейлор расслабился, а потом ударим по банку. Нам так даже удобней…

Майвезер отсалютовал чашкой с кофе, а Джимми, на которого Георг мельком взглянул, кажется, вовсе перестал дышать — причастность, пусть даже косвенная, к такому размаху, явно нравится слуге, возвышая его в собственных глазах. Ну, тем лучше…

Уинтроп толкнул по столу несколько бумаг в сторону Шмидта.

— Здесь распоряжения для брокеров, я распределил пакеты так, чтобы ни один конторский клерк не увидел полной картины, как и договаривались. Восемь контор, никак не связанных друг с другом, всё — через подставные имена и два траста.

— На тот случай, если City Bank of New York попытается вмешаться, — без нужды пояснил Майвезер.

— Они попытаются, — хищно улыбнулся Уинтроп, — непременно. Уже очевидно, что Тейлор решил выйти за рамки наших договорённостей. Но поскольку мы идём не через расчётные палаты, его максимум — давить через брокеров, а их мы предупредили.

— Приступаем, — чуть помедлив, решил Шмидт, — Пусть покупают всё,