Признаки Эволюции - Пётр Денисов

горечи, и даже здесь, спустя семьдесят лет, земля местами отливала неестественным фиолетовым или жёлтым цветом. Это место было мёртвым, но не безмолвным. Где-то вдалеке слышался рёв, не принадлежащий ни зверю, ни человеку.

Сверяясь с координатами, Николас повёл нас вглубь этого индустриального кладбища. Мы шли, прижимаясь к руинам, прячась в тени. Внезапно Диана замерла, прижав палец к губам, и указала вперёд.

Между двумя обвалившимися цехами стоял лагерь. Небольшой, на три-четыре палатки. И люди вокруг него… Это были ЛСП. Их можно было узнать по нашивкам. Они что-то активно раскапывали у подножия полуразрушенной стены, что-то доставали и упаковывали в ящики. Их было человек восемь. И они не выглядели мирными археологами.

— Они первыми нашли вход, — тихо сказал Николас. — Или знали, где искать.

— Будем ждать? — предположил я. — Может, они уйдут?

— Не уйдут, пока не вынесут всё, что сочтут ценным, — буркнул Алёша. — И тогда наш поход будет бессмысленным.

— У нас приказ — оценить и по возможности проникнуть, — напомнила Диана. — Не обязательно вступать в бой.

В этот момент со стороны лагеря раздался крик — не боевой, а полный ужаса. Один из копателей отпрыгнул от стены, указывая на что-то в только что открывшейся чёрной дыре. Из дыры медленно, словно пробка из бутылки, выползло… нечто.

Это было похоже на гигантского, раздутого слизня, но его тело было не слизистым, а состояло из тысяч сплетённых, шевелящихся волокон, похожих на корни или червей. У него не было глаз, только зияющая круглая пасть, полная таких же шевелящихся отростков. Оно издавало тихий, влажный чавкающий звук.

ЛСП открыли огонь. Пули входили в тело твари, не причиняя видимого вреда, просто утопая в каше из волокон. Существо, казалось, лишь раздражалось. Один из его «щупалец» метнулся вперёд с невероятной скоростью, обвил ногу ближайшего боевика и втянул его в пасть. Крики оборвались, сменившись ужасающим хрустом.

— Вот чёрт! — выдохнул Алёша. — Охрана объекта?

— Или то, что выросло здесь за семьдесят лет, — мрачно констатировал Николас. — Пока они отвлечены, у нас есть шанс. Видите? Тварь вылезла из того прохода, что они расчищали. Возможно, это и есть вход в комплекс. Пока она снаружи — внутри может быть чисто.

— Ты предлагаешь пролезть у неё под… носом? — уточнил я, с трудом веря своим ушам.

— Альтернатива — ждать, пока она съест их всех, а потом займётся нами, или уходить ни с чем. Решайте быстро.

Мы переглянулись. В глазах Дианы читалась решимость. Алёша кивнул, стиснув зубы. Я почувствовал, как в груди закипает знакомая, чёрная, липкая энергия. Не страх. Готовность.

— Пошли, — сказал я, и мои слова прозвучали чужим, низким голосом.

Пока ЛСП в панике отстреливались от чудовища, мы, пригнувшись, по-пластунски поползли вдоль руин, держась в тени. Нам нужно было пересечь открытое пространство метров в двадцать, чтобы добраться до зияющего пролома в стене, рядом с которым копошилась тварь.

Один из боевиков ЛСП, видимо, командир, заметил нас. Он крикнул что-то, развернул ствол в нашу сторону. Но в этот момент ещё одно щупальце слизня обхватило его за талию и оторвало от земли. Его выстрелы ушли в небо.

Мы вскочили и побежали. Последние метры дались сквозь оглушительный грохот выстрелов, дикие крики и чавкающие звуки пожирающего монстра. Я чувствовал, как воздух свистит рядом — кто-то из ЛСП всё же успел выстрелить в нашу сторону.

И вот мы у пролома. Чёрная дыра, из которой выполз кошмар, зияла перед нами, пахнущая сыростью и химикатами. Николас без колебаний прыгнул внутрь, я — за ним, чувствуя, как пальцы Алёши отталкивают меня в спину, помогая залезть быстрее.

Мы оказались в узком, обвалившемся коридоре. Света почти не было. Сзади доносились последние, затихающие крики и тот самый, влажный хруст.

— Вперёд, — скомандовал Николас, и его голос в замкнутом пространстве прозвучал как удар молотка. — Пока этот… червяк… не решил вернуться в свою нору.

Мы двинулись в темноту, на ощупь, в свете дрожащих лучей фонарей, вглубь старого комплекса «Вектор». Наши шаги эхом отдавались по пустым, мёртвым коридорам, где, возможно, семьдесят лет назад и зародился кошмар, в котором мы теперь жили. Но это пока что так — предположение!

А позади, у входа, воцарилась тишина. Прерываемая лишь тихим, довольным чавканьем.

Мы рванули вглубь коридора, спотыкаясь о разбросанные обломки бетона и какие-то скользкие, влажные наросты на полу. Свет наших фонарей прыгал по стенам, выхватывая облупившуюся краску, оборванные провода и полустёртые предупреждающие знаки с пиктограммами радиации и биологической опасности. Воздух был тяжёлым, спёртым, но дышалось — значит, где-то была вентиляция или щели наружу.

Через пятьдесят метров коридор упёрся в массивную, полуоткрытую герметичную дверь, похожую на дверь в банковское хранилище. Она была заблокирована каким-то огромным куском упавшей арматуры. Между дверью и косяком зияла щель, достаточная, чтобы протиснуться.

— Здесь! — позвал Николас, помогая Диане проскользнуть внутрь. — Быстро!

Я протискивался последним, чувствуя, как холодный металл двери давит на грудь. Внутри было просторнее. Мы оказались в круглом предбаннике с ещё несколькими дверями, все — закрытые. На стене висела карта объекта, покрытая плесенью, но ещё читаемая. В центре — надпись: «Сектор Б-7. Биоизоляция».

— «Рассвет»… — пробормотала Диана, водя пальцем по схеме. — Он должен быть глубже. В исследовательском блоке «Дельта». Нужно спуститься на два уровня.

Внезапно снаружи, оттуда, откуда мы пришли, донёсся долгий, протяжный скрежет. Будто что-то огромное и мягкое трётся о края пролома. И тот самый влажный чавкающий звук стал ближе.

— Мы следующие в его меню! — хрипло сказал Алёша, наводя ствол на проход, через который мы вошли.

— Не будем встречать тут, — приказал Николас. — Ищем путь вниз. Диана, какие двери?

Она подбежала к ближайшей, попыталась открыть — заперта. Вторая — тоже. Третья, с табличкой «Лестничный марш № 3», поддалась после сильного удара плечом Громилло. За ней открылась крутая бетонная лестница, уходящая вниз в абсолютную темноту. Запах здесь был другим — не сырым, а пыльным, смешанным со слабым химическим ароматом, как в старой аптеке.

Мы начали спускаться, прижимаясь к стенам. Сверху донёсся громкий удар — тварь, похоже, протиснулась в предбанник. Но лестница была узкой, возможно, для неё непроходимой. Надежда теплилась.

На нижнем уровне нас ждал длинный прямой коридор с рядами одинаковых металлических дверей по бокам. Некоторые двери были распахнуты, за ними виднелись пустые кабинеты или лаборатории с разгромленным оборудованием. Другие — наглухо закрыты. На потолке кое-где мигали аварийные светодиоды, питающиеся от бог знает каких доселе живых аккумуляторов. Их тусклый зелёный свет создавал жутковатую, сюрреалистичную картину.

— Что-то не так, — тихо сказал я, остановившись. Моя голова, до этого лишь фонившая