Записки из бронзового века - Мефодий Отсюдов

Тем более, в моё мыло можно всяких приятных ароматизаторов накидать. А если ещё и подобрать правильные пропорции, усовершенствовать технологию и рецептуру.

– Да я же монополистом стану и все мне будут завидовать, – фантазировал я, лыбясь, как умалишённый.

Чем, кстати, изрядно напугал своих пацанчиков, тащивших мои пожитки и барабаны.

А, ещё об одном немаловажном факторе забыл вам рассказать!

Наш Сусанин, он же Зайчик, он же вождь, сразу же, как мы выперлись из леса на привычный степной простор, это к вечеру третьего дня случилось, велел мне немного задержаться и до самой ночи мы с ним плелись в хвосте колонны, за жизнь беседуя. Как я понял, он на благонадёжность меня проверял.

Пол дня, никак не меньше, он мне мозг выносил. Ныл, что его лесное погоняло никто из степняков знать не должен. Типа, это он волевое решение принял и только ради благополучия своего племени терпит. А так бы он Аллори, конечно же, предъявил бы. А если бы тот не понял, то и по мордасам бы надавал.

Лично мне от таких детских отмаз смешно было, но ради приличия и своего благополучия я шёл и кивал, соглашаясь с начальственными речами.

А когда мы на ночёвку встали, удовлетворённый главнюк меня по плечу похлопал, типа молодец, тест не провалил и официальное разрешение на копирование разведотряда Аллори дал.

– Только вы ещё лучше должны быть! Сильнее, храбрее, хитрее, – повысил требования главнюк. – И только моё слово должно стать для вас законом. Остальных можете на органе вертеть! Всех! Вообще всех, кроме меня и моих баб!

– Фигня – война. Понял-принял, разрешите выполнять, – отчеканил я, приняв придурковатый вид и вытянувшись по стойке смирно.

Главнюк стёба не понял и воспринял это как похвалу в свой адрес.

А на утро, прямо в походе, я начал, как мог, учить своих бойцов строевой. Зачем – не знаю, в книжках так все делают, значит нужно.

Да и как я учил то…

Идти след в след, синхронно передвигая конечности под мои хлопки в ладоши, что ритм отбивали. Вот и вся наука.

Чеканить шаг у бойцов не получалось ввиду отсутствия обувки. А без сапог попробуйте помаршировать – все пятки отобъёшь. Рассредоточиваться тоже не пробовали, я за барабаны боялся.

Так мы и шли. Начальственная свита и сам рукамиводитель веселились, глядя на нас, а мы, то отжимались, то бежали, то строем идти пытались, а потом опять по кругу.

В этот раз наш спецотрядик двигался без привалов. Типа, нагрузку увеличили.

Долго ли коротко ли, а добрались мы до своих родных пенатов. Сколько дней шли – не знаю! Я после нововведений из-за нервного напряжения и непонятливости пацанов, счёт дням потерял. Как я ни бился, а мой отряд напрочь отказывался понимать, нафига им эта вредная наука сдалась. Они и так крутые. Но боялись меня и впитывали мои нецензурные изречения всеми фибрами своей дремучей души.

Так что, как только мы вошли в лагерь, пацаны, уже чухнушие свое превосходство над соплеменниками, приветствовали их неведомыми оборотами речи.

– А ну расступились, черепахи беременные, чего толпитесь, как слоны у водопоя! Дорогу, на, дали, на, – радостно вопили они во всю мощь своих глоток.

Досталось всем, включая шамана, которого мои добры молодцы, Навохудоносором обозвали.

Он было попыталась огрызнуться, но заметив лыбящегося вождя, даже и не пытавшегося осадить зарвавшихся вояк, поник и, затаив обиду, свалил в кусты.

– Козни будет строить, – подсказала чуйка и моментально заткнулась. Точнее, её из меня вытрясла Уна.

Жена, как меня увидела, так о субординации совершенно позабыла. А может и не знала слов таких.

Схватила она меня в охапку и в землянку потащила. Сопротивляться было бесполезно, пришлось отрабатывать натурой все пропуски. И не отмажешься. Уна, пока меня не было, спецучёт пропущенных интимных контактов вела.

Воспитал, блин, на свою голову математичку…

Хотя, если честно признаться, я и сам не против был. Притупились уже повышенные требования к красоте, чистоте и прочим факторам женской сексуальности. Ну, а самое интересное после отработанного долга случилось – идея здравая мне в голову пришла!

Вышел я из землянки на воздух свежий, вдохнул полной грудью и решил, что надо с вождя требовать разрешение на постройку отдельной хаты по спецпроекту.

Но это позже, а сейчас – дело!

Поймал я пацанёнка, что неподалёку кружился и велел ему срочно найти и доставить ко мне Дора. Для тех, кто забыл – сын гончара, который мне барабаны лепил, а потом и к моему отряду примкнул.

Задание было выполнено молниеносно, за что гонец получил устную благодарность и, раздувшись от важности, побежал хвастаться перед сверстниками. А на Дора я наорал на ровном месте и легкой рысью погнал в недостепь.

Ничего не понимающий пацанёнок трусил, подгоняемый моими воплями, и чуть не плакал. Сжалился я над ним, когда мы километров пять отмахали.

– Стоять на, привал на, – скомандовал я. – С заданием ты справился. А теперь слушай сюды. Как в лагерь придём – морду грязью измажь, тело тоже. Как готов будешь, дуй к моей землянке – вместе со мной к вождю пойдешь. Как зайдём, ты бочком-бочком и затеряешься в начальственной хате. В шкуры, там залезь или, если хочешь, в шкафу сныкайся. Где хочешь, короче! Если спалят, прикидывайся шлангом!