Семь дней в июне. - Анатолий Анатольевич Логинов

- Так это что же, вы там все - белогвардейцы?

- Погоны в армии введены приказом Наркомата обороны от января 1943 года, за подписью товарища Сталина. Им же командиры переименованы в офицеров, - холодно ответил майор. Ему совершенно не хотелось вступать в политические дискуссии.

- Кадет, ну скоро там?

- Что, и конституционных демократов у вас из штаба Духонина возвернули? - язвительно спросил генерал. Но Перевалов не отреагировал, потому как Кадет ответил:

- Есть связь, товарищ майор! Канал устойчивый!

- Ну что, товарищ генерал-майор, можно начинать работать?

В этот момент один из связистов оторвался от трубки полевого телефона:

- Посты ВНОС сообщают! Наблюдают две группы самолетов противника, одну со стороны Ломжи курсом на Осовец, вторая со стороны Суража идет к нам, а также трех самолетов-разведчиков на большой высоте. Один входит в район расположения штаба!

- Воздух! Всем в укрытия! Проверить маскировку!

Штабные командиры забегали, за стенами раздались выкрики командиров, повторявших команды.

Перевалов нажал на тангенту Р-168 и проговорил в микрофон:

- Редут, я Консул! Как слышите, прием!

- Слышу хорошо, Консул, как обстановка?

- ВНОС сообщают о двух групповых и трех одиночных целей. Видите их, прием?

- Видим их и еще на подходе. Маленькие в воздухе, готовы войти в зону. Позывной - "Флакон". Связь на оговоренной частоте.

- Понял, Редут! Командуйте начинать работу, с одиночной цели над Хорощем. Флаконы, это Консул. Как меня слышите?

-Здесь Флакон-4, Консул, слышу нормально, готов работать. РВП - 7 минут.

- Флаконы, работайте по плану, только просьба - покажитесь земле.

- Принято, Консул, занимайте места согласно купленным билетам!

Перевалов повернулся к командарму.

- Товарищ генерал-майор, а есть у вас тут НП с хорошим обзором воздушного пространства? Ну и с укрытиями, на всякий случай...

- А пройдемте на ближний пост ВНОС, это метров двести отсюда, - предложил подошедший генерал с голубыми авиационными петлицами, орденом Ленина, Красной Звезды и звездочкой Героя Советского Союза на груди.

- Ну пойдемте, - обреченно махнул рукой Голубев. - И ты, Сергей Александрович, давай с нами. Все равно тебе командовать теперь некем. Пойдем, посмотрим, что могут наши... из будущего...

Через пару минут быстрой ходьбы по лесной дорожке, вдоль провешенной на кустах "полевки", вся группа - пыхтящий, как паровоз, Голубев, летчик, оказавший командиром практически уничтоженной 9-й смешанной авиадивизии Черных, Перевалов, несколько командиров из штаба и старший лейтенант Ходоренко с тремя бойцами, вышли на опушку леса, где около выкопанных щелей разместился пост ВНОС - два красноармейца с биноклем и обшарпанным деревянным ящичком полевого телефона образца тридцать первого года. В небе уже висел заунывный вой ползущего на трехкилометровой высоте "костыля", одномоторного "Хеншеля-126", а ну юге показались точки походящих к лесному массиву вражеских самолетов.

- Сейчас наводить будет... - обреченно произнес Черных.

- Не успеет. Внимание, начинается... - Перевалов уже услышал далекий, на грани восприятия характерный шум двигателей реактивных самолетов, приближающихся со стороны встающего солнца. Первая пара 'МиГ-29' пронеслась над полем. Черных жадно рассматривал совершенно невообразимые в сорок первом очертания, серо-зеленый камуфляж, два киля, поблескивающий на солнце фонарь кабины и ощетинившиеся боевой подвеской скошенные назад плоскости с красными звездами. Между тем траектория полета МиГов упруго изогнулась, двигатели выплюнули густые шлейфы дыма, с консолей сорвались ясно видимые белые струи уплотненного воздуха, и пара почти вертикально ушла в зенит, в направлении разведчика.

- Загорелись... - буквально выдохнул Черных. Он привык считать, что дым из двигателя однозначно предвещает катастрофу.

- Нормально. МиГи всегда на форсаже дымят... - перекрывая накатившийся гром, успокоительно крикнул Перевалов.

Между тем в передней части фюзеляжа первой машины блеснул огонь, и трассы снарядов ушли к немецкому разведчику...

'Костыль' встал на крыло, пытаясь выйти из-под обстрела, раздался треск, как будто где-то рвали материю - это наблюдатель заметил приближающуюся снизу смерть и открыл огонь из пулемета. Но огненные шарики снарядов уже уткнулись в стык плоскостей и фюзеляжа, и самолет разломился на несколько кусков. Отвалившаяся плоскость закружилась, как падающий лист, а фюзеляж с единственным оставшимся крылом, охваченный пламенем, рухнул вниз. От него отделилась темная точка, над которой раскрылся белый одуванчик парашюта.

- Ходоренко, бери бойцов, немца задержать и в штаб!

Тем временем, набравшая высоту пара МиГов сделала полупетлю и пошла в сторону приближающейся строем пеленг группы немецких самолетов. На стоящих накатила следующая вторая волна грома - это вторая пара прошла чуть в стороне, охватывая немцев (Черных посмотрел в бинокль и опознал двухмоторные истребители-бомбардировщики Мессершмитт-110) в гигантские клещи. Промелькнули дымные трассы ракет, и первые 'мессеры' посыпались на землю. "Мессершмитты" рассыпались, начали разворачиваться, но пары МиГов продолжали качать смертоносные качели на встречно-пересекающихся курсах. Крутой набор высоты, полупереворот, пикирование и новый набор, иммельман, и следующий заход с нового направления. И в конце каждой атаки - две-три падающих вражеских машины... Стрелки 'мессеров' пытались огрызаться, но трассы их пулемётов безнадежно опаздывали, тянулись куда-то в сторону, в то время как огненные шарики, слетающие с острых клювов их стремительных палачей, находили свои цели с удивительной точностью. В это время на сцене появились новые игроки: подошла девятка Bf-109, и пилоты эскадры Мёльдерса попытались, атакуя с пикирования, прекратить избиение. Только пилоты XXI века, похоже, были готовы.

Одна пара осталась добивать "стодесятые", а вторая повернула навстречу "худым". Рокотнули авиапушки, и первые два "мессера", охваченные пламенем, так и не вышли из пике. Строй немецких истребителей смешался. МиГи же обогнули клубок по огромной наклонной дуге. Несколько томительных секунд - и вот они уже выше группы немцев. Тем временем к работе присоединилась и вторая пара, спустившая на землю последний двухмоторник. Один за другим еще четыре Bf-109 отправились на последнюю встречу с землей. Оставшиеся развернулись и, пикируя, попытались выйти из боя, но удалось это только двум. Четверка МиГов собралась и вновь прошла над полем, покачивая крыльями.

- Консул, мы бэка расстреляли и идем домой. Удачи!

- Флаконы, спасибо за красивую работу и удачи! - Перевалов повернулся к генералам. - Вот и все. Теперь только так и будет.

Черных смотрел на встающие над полем и перелесками столбы черного дыма в полном смятении чувств. Он безоговорочно поверил в "союзников из будущего", хотя всего четверть часа назад эти слова Голубева показались ему какой-то нелепой шуткой. С одной стороны, душа его испытывала мстительную радость от того, что фашистские летчики, за два дня уничтожившие его дивизию, теперь догорают