Олегархат им. тов. Сталина - Квинтус Номен

— Там расклад политический забавный сложился: на выборах в ЦК компартии Чехословакии вроде победил товарищ Дубчек, а в первым секретарем ЦК словацкой компартии избрали Гусака — и они всерьез так сцепились. Тихо, наружу свои разногласия не выносят, но есть сведения, пока еще не проверенные, что Дубчек предложил свои разногласия решить кардинальным способом, а именно разделением республики на Чехию и Словакию. Сейчас Пантелеймон Кондратьевич размышляет, как бы этих петухов разнять…

— А не надо их разнимать, пусть страну поделят. Сейчас это будет для нас лучшим решением кучи проблем, и, я думаю, в том числе и поможет проблему с Мао благополучно разрешить.

— Это как? И причем тут Чехословакия? Я насчет Китая…

— Я устала с дороги, языком с трудом ворочаю. Мне два раза одно и то же трудно повторять, поэтому давайте заедем к Пантелеймону Кондратьевичу и мою идею обсудим. Она, конечно, может оказаться и полным бредом, но втроем-то мы с уровнем бредовости её, надеюсь, разберемся…

Боже, как же я соскучилась по своей московской квартире! Откровенно говоря. Я чуть не заплакала, когда снова увидела сделанную по моим эскизам мебель, вдохнула запах торта, который уже сделала Ника — но работа есть работа, так что я всего лишь переоделась и снова отправилась в Щелково. С надеждой, что снова я в своей квартире окажусь уже через три дня, но ведь всякое может случиться. Сережа, когда я ему сказала, что снова «срочно отправляюсь в командировку», лишь вздохнул и пожелал счастливого пути и скорейшего возвращения: он уже давно привык к тому, что со мной жизнь несколько непредсказуемой получается. Забавно: он — привык, а я — все еще нет.

И особенно непредсказуемым оказалось то, что со мной в эту командировку отправился начальник управления КГБ: после разговора с товарищем Пономаренко тот решил, что мне потребуется весьма специфическая помощь. А Павел Анатольевич уже решил, кто мне такую помощь сможет лучше всех оказать…

У меня вообще-то была мысль с дедом по дороге кое-что обсудить, но это у меня лишь вечер только что настал, а у него-то давно уже была глубокая ночь, так что все разговоры как-то быстро завяли. А чтобы мозги не вскипели от навязчивых мыслей, есть мелатонин, так что в Пхеньян мы прибыли относительно свежими. То есть я — совсем свежей, ведь и пары дней не прошло после того, как я город покинула, но и дед смотрелся вполне бодрячком.

Товарищ Ким Ирсен моему столь скорому возвращению удивился, конечно же — но возражать не стал, и мы весь день посвятили обсуждению определенных проблем. И в ходе этого обсуждения он задал лишь один действительно серьезный вопрос:

— Вы предлагаете мне воевать с Китаем?

— Упаси господь! Ваше задачей будет всего лишь намекнуть товарищу Мао, что в игры с территориальными претензиями можно играть и вдвоем, и втроем. И что в таких играх безусловно проиграет тот, кто делает одновременно больше всех ставок. Одна-то может и сыграть, а вот остальные принесут убытки, с выигрышем несравнимые.

— Интересное предложение, но вы же просто так ничего не предлагаете. Что Корея от этого получит? Ну, кроме образа агрессивного соседа.

— И даже образ такой не возникнет, ведь это будет всего лишь дискуссия академических историков, которые по своей академической привычке будут спорить о делах и событиях давно минувших дней. С явным намеком, что история — она уже произошла и на день сегодняшний она оказывать серьезного влияния не должна. А каков будет ваш выигрыш в этой игре, заранее сказать сложно. Однако мы думаем, что у товарища Мао в правительстве есть люди совершенно разумные, и эти люди точно не захотят, чтобы исторические воспоминания превратились в болевые точки нынешних взаимоотношений между странами. И они, эти люди, наверняка посоветуют Мао вашу страну чем-то задобрить, например, увеличением взаимной — и взаимовыгодной — торговли. Лично я уверена, что Китай вам очень скоро предложит увеличить поставки в Корею хлопка: ваши грузовики уже славятся высокой надежностью, а то, что делают сейчас в Китае, часто самостоятельно из ворот завода выехать не может. Это, конечно, временно, в конце концов и в Китае появятся нормальные рабочие и нормальные руководители производств, но еще лет десять Корея с тем же хлопком проблем иметь не будет. И для текстильной промышленности — тоже!

После этих слов Ким просто рассмеялся:

— Вы умеете поднимать настроение. А у вас уже есть тезисы нужных статей? Мне кажется, что если начать их публиковать в вестнике Университета…

— Для затравки я принесла вот это, и мне кажется, что Магай Хён сможет статью перевести на корейский правильно.

— А что вы имеете в виду под словами «правильно»?

— Она уже привыкла к тому, что я иногда выражаюсь несколько… образно, и она-то точно сумеет найти таким моим фразам правильный корейский эквивалент. По крайней мере за прошедший год у меня благодаря ей не было ни малейшего недопонимания при общении с корейскими специалистами, а из-за моей привычки использования образных выражений я даже со своими, советскими специалистами иногда сталкивалась с тем, что меня понимали неверно. Но в любом случае я попрошу и вас внимательно ознакомиться с ее переводом, поскольку слова-то могут быть переведены верно, но вот с политической точки зрения они окажутся неприемлемыми. А тут вопросы затрагиваются все же довольно чувствительные…

— Я уж лучше сам переведу.

— А вот это я очень серьезно попрошу вас не делать. Ведь кто-то может узнать и рассказать другим, что вы к этому, совершенно историческому и академическому исследованию, имеете прямое отношение…

— Я понял, пусть статью переводит товарищ Магай Хён. Тем более, что по образованию она и филолог, и историк. Да, она как раз сама историк, так что статья за ее подписью… Насколько я понимаю, вы сразу же возвращаетесь в Москву, но пока вы еще здесь, могу я узнать, как продвигаются дела с заказами на новые угольные электростанции?

— Безусловно. За те сутки, которые я отсутствовала в Пхеньяне, срок исполнения заказов сократился на двадцать четыре часа.

— Немцы, — уточнил дед, до того просто молча сидевший рядом со мной, — то есть немцы из ГДР совместно с венграми подписали контракт на изготовление оборудования для завода, на котором у вас будут выпускаться турбогенераторы мощностью до двадцати пяти мегаватт. По контракту все оборудование будет готово к