Королева роз - Брайер Болейн

Музыкант проследил за моим взглядом. Теперь он заговорил быстро:

– Веспер. Мое имя – Веспер.

Он что, пытается отвлечь Дравена? Если да, то я благодарна.

– Мне ни о чем это не говорит, – отрезал Дравен.

– Как быстро ты восстановил силы, – буркнула я, закатив глаза. – Можешь допросить его позже. Уходим.

Я поднялась на ноги, но они мне отказали, подогнувшись под моим весом. Руки тоже казались ватными и беспомощно болтались по бокам.

Я собиралась помочь Дравену встать. Теперь же сама старалась не упасть.

Веспер быстро сориентировался.

– Позвольте мне… Если позволите… – бормотал он. Ловко схватив Дравена за руку, он в мгновение ока поднял его с неожиданной силой. Дравен ворчал, разумеется протестуя, что не нуждается в помощи.

– Нуждаешься… и будешь нуждаться, – сказала я коротко. – Не трать время. Пусть он поможет тебе, и пошли.

Я отперла дверь и выглянула в коридор. Он был пуст.

Мы поспешили вниз по лестнице через холл и уже собирались открыть двери гостиницы, как они сами распахнулись перед нами. Вошла Лаверна.

Она была в том же алом платье, но юбка теперь была пропущена между ног и заправлена за пояс, превратившись в самодельные шорты. Темные кружевные чулки поднимались от черных блестящих сапог до середины бедра. В ее руках было два меча, по одному в каждой. На них была кровь.

– Ваши лошади еще здесь, – сказала она, встретив мой взгляд. – Я же говорила, что они никуда не денутся.

Я открыла рот, желая задать вопросы, но только выдавила из себя:

– Твоя гостиница горит. – Мой голос звучал как кваканье жабы.

Но Лаверна только кивнула:

– Я видела.

Ее глаза округлились, когда она заметила Веспера, который стоял рядом со мной, поддерживая Дравена. Последний вел себя удивительно тихо, вероятно, был еще слишком слаб, чтобы протестовать.

– Ты с ними? – спросила она Веспера.

Он кивнул, а Дравен тут же замотал головой:

– Нет.

Я почувствовала, как мое предательское сердце пропустило удар. Почему он не хочет?

Веспер его проигнорировал:

– Моя лошадь должна быть там, где я ее оставил. Обычно она там.

– Хорошо. Идите быстро, иначе на вашем пути будет больше людей.

Затем Лаверна прошла мимо нас и углубилась в горящую таверну.

Глава 24

Мы покинули город так быстро, как только позволяли наши лошади, Веспер вел нас вперед.

После нескольких безуспешных попыток крикнуть ему хриплым голосом, чтобы он вернулся туда, откуда пришел, Дравен замолк и пристроился в хвосте колонны. Я приняла это за знак, что Веспер ведет нас в правильном направлении.

Часы тянулись, пока мы мчались по древнему каменному пути. Я молилась Трем, чтобы Хая не споткнулась и не сломала в темноте ногу.

Пока мы следовали по извилистой старинной дороге, мои чувства были обострены. Месяц в виде тонкого серпа выглядывал из-за плотных, искривленных ветвей деревьев, бросая светлый отблеск на тропу, по которой мы двигались в глубь густого леса.

Со временем мой разум начал блуждать. Пока мы ехали ночью, единственными звуками были время от времени раздающийся крик совы да шелест листвы. Кто напал на нас в гостинице и зачем? Откуда они узнали о нас?

Я подумала о Лаверне. Она узнала Дравена и знала, кто он. Но они, похоже, были друзьями. И разве она не помогла нам?

Она была знакома и с Веспером и, похоже, считала хорошей идеей, чтобы он отправился с нами. Я не собиралась оспаривать ее мнение по вполне эгоистичным причинам. Но почему она так решила? И как Веспер смог прийти нам на помощь так быстро?

Я вспомнила, как он прыгал по крышам, изучая его фигуру. Он ехал на серой кобыле с темной гривой, лук висел на потрепанной сумке. Он явно был кем-то большим, чем простым музыкантом.

Я оглянулась через плечо на Дравена. К моему удивлению, он действительно попытался мне в ответ улыбнуться, как бы стараясь утешить. Он все еще был бледным, но ехал на своем коне ровно. Живой. Он очнулся буквально в последний момент.

Мгновенно в моей памяти возникла картина: моя рука покоится на его лбу, его горячая кожа, комната взрывается светом, окна разлетаются на осколки, стены рушатся… И я заставила себя отогнать эти мысли. Я не хотела сейчас думать о том, что случилось в гостинице.

Мое тело чувствовало себя слабым и опустошенным, как ваза с водой, из которой все вылили. Внезапно мне захотелось спать.

Мы остановились на привал через пару часов.

Веспер и я собрали дрова для костра, а Дравен привязал лошадей. Никто из нас не был настроен на разговоры у костра. Я быстро установила палатку и забралась внутрь, натянув одеяло до подбородка.

На этот раз сон пришел быстро.

* * *

Утром я проснулась с кинжалом в руке, не понимая, где нахожусь.

Затем я вспомнила: я снова в своей палатке, снова в этих лесах, проклятых Тремя, бесконечных и темных.

На мгновение я почувствовала странную злость, что не спала в настоящей постели и не смогла вымыться в ванной, в которой вода покрывала бы не только щиколотки, как в мелких лесных прудах. Как будто это было моей самой большой проблемой, после того как я убила трех мужчин, подожгла гостиницу и чудом спаслась!

И тут в палатку проник дивный запах. Самый сладкий аромат, который я когда-либо ощущала. Все мысли вылетели из головы, а живот жалобно заурчал.

Я выскочила из палатки, как заяц, и обнаружила, что Веспер уже проснулся и переворачивает блинчики на чугунной сковороде.

Он послал мне ленивую улыбку, и мой желудок перестал урчать, переключившись на жалобное пыхтение.

– Голодная?

– Умираю, как хочу есть, – сказала я, устроившись в сухом месте среди сосновых иголок и протянув руки за тарелкой, которую он передал мне.

– Отлично. Твоему другу я не особенно нравлюсь, но похоже, у него нет проблем с тем, чтобы съесть то, что я готовлю. Он уже уничтожил первую дюжину.

Я провела вилкой по стопке из трех толстых блинчиков, пропитанных маслом, и остановилась.

– Дюжину?

– Дюжину чего? – спросил Дравен.

Я подняла глаза и увидела, как он стоит между деревьями. Он был весь мокрый, похоже, только что умывался. Туника, в которой он был вчера, болталась через плечо, как будто он пытался ее выстирать.

Его мокрые волосы, черные, как воронье крыло, спадали на лицо, обрамляя его резкие черты. Тень однодневной щетины покрывала его подбородок и щеки.

Несмотря на то что он был едва ли не мертвым несколько часов