Из пепла к славе 1-6 - Оксана Кас

Хэвон старательно занимался, а под надзором Дана дела у него пошли еще быстрее. Он был как раз из тех людей, которые не способны повторить движение, если им не объяснить, как именно оно повторяется. Когда Дан последовательно рассказал, на какую ногу опираться и как вести руку, проблем стало заметно меньше. Это придало парню некоторой уверенности. Даже петь стал лучше.

— А ведь он мог бы взять ту высокую ноту, которую все так старательно пинали друг другу, — внезапно сказал Соджун.

Дан и ему объяснял движения, просто чуть меньше. Соджун из тех трейни, кто занимается здесь ради мечты стать известным, а не богатым. Он из очень обеспеченной семьи, как-то он признался, что до дебюта в группе никогда не ездил на общественном транспорте. Потом пришлось делать вид, что он обычный и он катался вместе со всеми на метро для съемки всяких шоу. И, что удивительно, он очень хорошо дружил с Хэвоном и раньше, в прошлом Дана, и сейчас.

— Высокую ноту? — изобразил непонимание Дан.

— Я всего пару месяцев в старшей группе, поэтому еще совсем недавно занимался вокалом с ним. Он не особо владеет голосом, но если нужно взять высоко — в этом Хэвон очень хорош. Удивительно, как его Юнгхо не сдал… постеснялся, наверное.

— А ты почему не сдал? — чуть сощурился Дан.

Соджун улыбнулся:

— Мне он тоже нравится. Я пытался как-то ему помочь, но он еще и гордый… ну, не советом помочь, — смущенно добавил он.

Дан кивнул, понимая что он имеет ввиду. Если ты сам крутишься в мире больших денег, то ты легко отличишь «своего» по каким-то мелочам. Часам, бижутерии, небрежности по отношению к брендовым футболкам, тот же маникюр. Дан быстро научился все это носить так же небрежно, как и действительно дети богатых родителей. Просто насмотрелся в школе, да и папа его, работая адвокатом, многие эти неписанные правила соблюдал сам и передавал детям. Откровенно говоря, при нынешнем доходе его семьи и тому, как уверенно растет фирма, дети Мэри вполне могут ездить в частную школу на автомобиле с личным водителем. И Дан видел высокий доход семьи в Соджуне, как и он в нем.

— Подарки не принимает? — совсем тихо спросил Дан.

Соджун кивнул. Дан глянул на него с большим уважением.

Вообще, в среде богатых людей не принято заниматься благотворительностью вне финансовой отчетности. Они не раздаривают деньги нуждающимся. Но это вовсе не значит, что богатые наследнички не могут любить дарить подарки. Скорее всего, Соджун банально пытался порадовать парня, с которым ему было приятно общаться. Наверное купил что-то вроде кроссовок… а то и нового телефона — при карманных расходах Соджуна, он мог и такую трату считать незначительной… А Хэвон смутился и отказался от дорогого подарка.

Столкнувшись с ним, Дан даже немного растерялся, если уж быть совсем честным. Одной из целей его приезда в Корею была попытка спасти парня от той стороны шоу-бизнеса, про которую сплетничают, но никогда не дают интервью. Дан был защищен от этого, потому что он американец и его отец адвокат, а вот у Хэвона не было никакой защиты, даже наоборот — это его семья со временем зависела от него.

Но как исправить это? Предупреждать бесполезно, Хэвон пошел на это вынужденно. Выход только попытаться помочь Хэвону стать достаточно сильным, чтобы противостоять этому. Но как? Стать его личным тренером? Дан и сам-то пока плохо понимает, что из его затеи выйдет…

Мысли о возможном будущем пришлось отложить из-за репетиций. Они успели прогнать номер еще несколько раз перед тем, как их вызвали в самый большой репетиционный зал. Обычно его занимают для масштабных репетиций. Перед турами, например.

У зеркальной стены уже стоял стол и два стула, камера на штативе. Трейни немного нервно прохаживались по залу, чтобы не остыть после тренировки, пока ждут начальство.

Продюсер Хван Мунсу вошел стремительно, девушка-менеджер едва поспевала за ним. Туфли на высоких каблуках громко цокали по паркету.

Вик скомандовал и они все выстроились в одну линию, поприветствовали старшего и низко поклонились.

Хван Мунсу считался хорошим продюсером, хотя главным успехом агентства последних лет занимался не он. Но мужские группы — его конек, так что вроде бы все ожидали от его работы хороших результатов. Но не Дан.

В прошлом у группы с самого начала все пошло не так. Не подошел концепт. После двух успешных групп со зрелым концептом и песнями о любви, Хван Мунсу решил сделать их более ориентированными на подростков. И почему-то сначала выбрали образ бунтующих школьников. От бунта в тот момент времени у них был разве что Инсон, умеющий докопаться даже до камня. Все остальные — парад мальчиков-одуванчиков, вежливые детки, хорошие оценки, немало вложенных в образование сил и денег. К тому же — на момент дебюта они не были не то, что друзьями, даже приятелями. Но самое главное было в том, что концепт плохих парней не нравился самим парням, он выглядел устаревшим на тот момент.

Лживость все равно чувствуется через экран, что сказалось на реакции публики. Дебютные продажи не могли сравниться с успехами прошлых групп, что очень огорчило Мунсу. Он на время забросил группу, оставив их в неудачном образе. Так они записали еще два альбома, прежде чем образ сменили. Через два года после дебюта Мунсу ушел, и следующий руководитель смог вывести их группу с позиции провала до уровня лидеров.

Дан не любил Мунсу не только из-за халатности в отношении их группы. Это Мунсу заставил его следовать ненавистному образу. Мунсу отказывал в личном продвижении Дана и Минсока, чтобы брали Намиля. Мунсу появлялся в жизни Дана словно только для того, чтобы рассказать о его никчемности. Тогда ему реально было всего семнадцать лет, слова Мунсу сильно его ранили. Дан голодал, чтобы не поправиться, прятался в мешковатой одежде, чтобы казаться меньше, не ходил в спортзал, хотя ему самому нравилась развитая мускулатура и он хотел бы подкачаться. После ухода Мунсу все равно остались его бывшие подопечные, которые продолжали требовать от него этого же образа, хотя следующий продюсер давал им гораздо больше свободы. Поэтому Дан затаил на Мунсу практически детскую обиду.

Ему казалось, что он проработал это с психологом в прошлой жизни. Но сейчас, снова увидев этого человека, Дан осознал, насколько сложно ему будет. По телу даже мурашки пошли — словно шерсть дыбом встала.

Включили камеру, музыку