Ветер с Юга. Книга 1. Часть вторая - Людмила Ример

«Ну, не так уж и внезапно…» Мирцея тяжело вздохнула. А она ведь слышала эти звоночки, слышала… Но происходящие вокруг события развивались так стремительно и требовали столько её внимания, что времени на себя совсем не оставалось. «Вот и получила… как ещё вообще выжила…»

Эту неделю она усиленно пила всё, что готовил ей Манук, но кровотечение так до конца и не остановилось, периодически пугая её чёрными страшными сгустками. Лекарь умолял госпожу ещё полежать в постели, но женщина была непреклонна – наступили тревожные времена, и она должна помочь своему сыну. Бросив на своё отражение последний взгляд, Мирцея решительно оперлась на руку Фасимы и отправилась в Зал Совета.

Двери распахнулись, и головы мужчин, сидевших за столом, повернулись в её сторону. В полном молчании женщина прошла к креслу, на котором раньше сидела. Самус Марталь, мгновенно ставший пунцовым, как садовая роза, вскочил, собираясь уступить место госпоже Мирцее, но злой голос Повелителя остановил его:

– Сидеть, Марталь!

– Но… – На потном лице толстяка застыло полное непонимание.

– Мы собрались обсудить важные государственные дела, и мне некогда отвлекаться на визиты женщин! Прошу вас, матушка, покинуть Совет и вернуться в свою комнату. И впредь появляться здесь только по моему приказу! Думаю, вам есть чем заняться – чтобы поправить пошатнувшееся здоровье, нужно много времени!

Мирцея не верила своим ушам. Её сын, которого она сама, сметая на пути все преграды, посадила на этот трон, теперь отказывает ей в праве давать ему советы! Кровь бросилась ей в лицо.

– Патарий! Я являюсь членом Совета и должна присутствовать на его заседании!

Молодой человек резко вскочил и с вызовом уставился на мать:

– Вы забываетесь, госпожа! Здесь нет Патария! Перед вами Повелитель Нумерии, а не ваш сын! И я не нуждаюсь ни в каких советах! Править государством – не бабское дело! И благодарите Богов, что вы – моя мать, иначе я давно приказал бы выставить вас отсюда силой!

Мирцея пошатнулась и вцепилась в спинку кресла. Металл в его голосе безжалостно резал её душу, но она никак не могла поверить его словам:

– Но… сынок… я же…

– Довольно! Марталь, выведите госпожу из Зала! К делу! Либург, продолжайте!

Толстяк резво подскочил к ней и, подхватив Мирцею под руку, почти поволок женщину к двери. Она шла, с трудом переставляя ноги и ничего не видя перед собой. В голове шумело, отзываясь тупой болью на каждый толчок гулко колотящегося сердца. Прикрыв дверь, министр денежных дел отпустил её руку и, вытащив из кармана огромный платок, утёр блестевшее лицо:

– Я очень извиняюсь, госпожа Мирцея, но мне нужно идти… срочные дела. Желаю вам скорейшего выздоровления. – И Марталь, всё ещё отдуваясь, юркнул обратно.

Силы окончательно покинули Мирцею, и Фасиме с помощью лантара пришлось отнести её в покои. Прибежавший следом Манук только руками всплеснул, увидев страшно осунувшееся лицо женщины. Она лежала, отвернувшись к стене, и слёзы безостановочно текли из глаз. В голове хаотично метались отрывки каких-то мыслей, не давая сосредоточиться и понять, когда её сын, её любимый сын, успел стать таким жестоким. Всегда такой внимательный, послушный и преданный сын…

После обеда в комнату ворвался мрачный как туча Галиган. Пнув попавшуюся на пути скамеечку, он завалился на диван и заорал на Фасиму:

– Что вылупилась, сука гахарская? Вина тащи! И не вздумай разбавить его – башку мигом отверну!

Прислужница пулей вылетела из комнаты. Мирцея с трудом села и привалилась спиной к подушкам. Уставившись на любовника опухшими от слёз глазами, она спокойно произнесла:

– Ты со словами-то поосторожней… А то договоришься…

Галиган удивлённо вскинул голову:

– До чего это… договорюсь?

– До того, что и я – сучка гахарская!

Любовник долго пристально смотрел в её осунувшееся лицо с мешками под глазами и вдруг захохотал:

– Не-е-ет, ты не сучка! Ты гахарская шлюха! Которая прыгала на всех членах, лишь бы урвать самый сладкий кусок! А когда тот уже замаячил у её ненасытного рта, какой-то наглый сосунок протянул свою жадную лапку и – фьють – спёр сладенькое! Так что ротик-то свой захлопни! Ничего другого тебе уже не светит…

Мирцея молчала. Галиган, при всей его откровенной грубости, был прав. И ей сейчас ничего не оставалось, как проглотить нанесённую сыном обиду. Проглотить и ждать, когда ему понадобятся её советы, житейская мудрость и женская хитрость. Патарий достаточно умён и изворотлив, но при этом крайне упрям и резок – кровь двух родов причудливо смешалась в его жилах. Но у него не было того, что имелось в избытке у неё самой: опыта долгой и успешной борьбы за власть.

– Ты тоже решил меня бросить?

Галиган взъерошил свою шевелюру. Он уже не смеялся, и его тёмные брови снова съехались к переносице.

– А что ты можешь мне сейчас предложить? – Прищурившись, он посмотрел прямо в глаза своей любовнице. – Или твоя дырка уже готова заскочить на моего коня? Давай раздвигай ноги!

– Ну, ты и кобель!

– Тоже мне тайна! Ты ж всегда об этом знала! И ничего не имела против! А вот этот задок мне бы подошёл! – Мужчина снова заржал и звонко шлёпнул по заду проходившую мимо с полным кувшином вина Фасиму.

Девушка охнула и присела, чуть не выплеснув на пол его содержимое.

Мирцея криво усмехнулась:

– Хорошо, согласна! Ты прав – сейчас я не в самой лучшей форме, но пройдёт совсем немного времени… – Она помолчала, что-то обдумывая. – У меня есть одно предложение. Ты же знаешь моё доброе к тебе отношение, и потому я разрешаю… попользоваться прелестями моей прислужницы. Пока…

Галиган так и замер от неожиданности, а Фасима ойкнула и уставилась на госпожу круглыми от ужаса глазами.

Та слабо махнула рукой и улыбнулась:

– И в знак особого расположения, разрешу это делать в моём присутствии. Более того – в моей постели! Ну, ты готов?

Через полчаса, когда заплаканная Фасима подобрала с пола своё разорванное платье и скрылась в соседней комнатке, а довольный Галиган завалился на диванчик, потягивая густое красное вино, раскрасневшаяся Мирцея подсела к нему. Глотнув из его кубка, она погладила любовника по бедру и словно бы невзначай поинтересовалась:

– Ты доволен, дорогой? Девка, конечно, немного неуклюжа, но ничего, скоро сообразит, что от неё требуется.

Галиган хохотнул и провёл пальцами по её шее:

– А хотелось ведь… правда? Я же видел, как твои глаза блестели… и рот пересох…

– Ещё как! И сейчас хочу… – Мирцея глубоко задышала, вся отдаваясь ласкам его пальцев. – И больше всего мне хотелось придушить эту паршивку…

– Ну, и что же тебя остановило? – Его пальцы настойчиво мяли её мгновенно затвердевший сосок.