Практичное брутто, волшебное нетто - Юрий Павлович Валин

— Хватит хихикать! Никаких арбалетов! Я сама справлюсь. Просто побудь рядом, мне будет спокойнее.

— Ну, разве что спокойнее, — вздохнула конторщица. — Ты вообще уверена, что нужно идти на свидание с этим…

— Я — леди. Если леди о чем-то умоляют, нельзя оставить глас вопиющего безответным.

— Гм, что ж… Ты практически взрослый человек и знаешь, что делаешь. Надеюсь, что знаешь. Еще надеюсь, что управимся до ужина. Поскольку после ужина мы уезжаем на Высокий Холм. Волпи-Медведь пригласил меня взглянуть на ночную плавку! Говорят, незабываемое зрелище.

— Понятно, — с горечью кивнула Аллиотейя. — Меня не приглашали, но верю, что зрелище просто чудесное. Надеюсь, ты ничуть не опоздаешь.

— Отлично. Что мы готовим к свиданию?

— То альмандиновое[4] парчовое платье, плащ для выездов. Прическа тугая — под капюшон будет уместнее всего. И еще я попрошу у тебя черные перчатки. Те кожаные, что ты надевала, когда училась у Гел управлять коляской, вполне подойдут.

— К альмандиновому платью? Слегка вульгарно.

— Не слегка, — злобно заверила Ал. — Но так надо. Перестань вредничать и не жадничай с этими несчастными перчатками, или я, клянусь тупым якорем…

— Ой-ой, только без этого! Где ты на «Повелителе» набралась такой отборной моряцкой брани? В своем большинстве моряки злосчастного клипера были учтивыми и вежливыми людьми.

— Можно подумать, я на «Повелителе» моряков увидела впервые. Глор — приморский город, а когда нет прислуги, приходится ходить с мамой на рынок.

— Да, необыкновенно развивающее занятие эти визиты на рынок, как физически, так и умственно, — признала Тифф, подавая перчатки. — Не порви, это подарок.

— За один раз ничего им не сделается, у меня изящные ладони, — заверила леди Нооби, не без труда примеряя перчатки.

Прижимистая конторщица подавила вздох и сказала:

— Еще одно, Ал. Не вздумай покидать дом без меня. Я серьезно говорю. Рискуешь нарваться на неприятности.

— Тифф, я отношусь к тебе с огромным уважением, но телохранитель из тебя…

— Не в этом смысле. Просто тебя дом «уведет». Или «отведет».

— Мы сейчас о чем говорим? — обеспокоилась Ал.

— О сторожах. Не думаешь же ты, что дом Волпи стоит без надлежащей охраны? К счастью, хозяева не так наивны. Здесь есть магическая стража. В смысле, магическая, но не совсем. Колдовские хитрости фенке. О тонкостях не спрашивай — я их не знаю.

— Да я и спрашивать не буду! Что за бредни⁈ Я сто раз за день выхожу с детьми. То в сад, то к обрывам, то к шуршуллиному бревну.

— Но в темноте ты не выходишь, — кратко напомнила конторщица.

— Причем тут темнота… — Ал прикусила язык.

— Угу, все непросто. О детях и иных домочадцах Олив позаботился. Днем, да еще для своих, дом неизменно гостеприимен. Ночь — иное дело. Выйти еще можно, вот войти незваным… В общем, вам тут нечего опасаться. — Тиффани повернулась к зеркалу и вновь принялась поправлять локоны.

— Гм, а ты? — не очень умно поинтересовалась Аллиотейя.

— Гел меня проинструктировала и устроила нечто вроде пропуска. Не знаю как амулет работает, но ведь я порой довольно поздно возвращаюсь. Послушай, что мы болтаем языками? Иди, готовься — такие важные свидания не каждый день случаются. Если думаешь смыться с красавчиком-отравителем — дело твое, но перчатки тогда оставь. Я в столь глупейшем дельце и носовым платком не поучаствую.

Ал уже открыла рот чтобы напрямую связать непристойное предположение компаньонки с якорем и переходом на иные галсы, но вспомнила что вокруг приличные люди, пусть и вредные, но зла не желающие. Пришлось ограничиться лаконичным:

— Побег не входит в мои планы.

…Первые сумерки в этот вечер, как назло задерживались. Ал порядком извелась, отругала рабыню за пропавшие нитки, потребовала от шуршуллы грызть кедровый корень потише, и вообще вела себя невыносимо. Это все волнение. Из столовой доносились громкие голоса мужчин, смех Тифф: там собирались ехать в литейные мастерские и было весело. Впрочем, когда в городской дом наведывался Волпи-Медведь, здесь неизменно становилось громко и празднично. Вот так шутят, смеются, а ты сиди одиноко, с колотящимся сердцем, жди тех запропавших сумерек…

Хуже всего было то, что Ал не очень понимала что, собственно, входит в ее планы на свидание.

За окном стало темнеть, в каминном зале поутихло — доносились лишь голоса детей, взявшихся сочинять свою собственную, «домовую» сагу. Мужчины куда-то делись. Еще не хватало наткнуться на них где-нибудь во дворе.

Пора…

— Как своих доверенных сопровождающих лиц, я вас настоятельно попрошу сидеть и не высовываться, — шепотом обратилась Ал к приближенным.

Лица-морды сообразили, что происходит нечто тайное и неимоверно важное, и безмолвно закивали.

Аллиотейя Нооби накинула плащ, поправила складки опушённого темным мехом капюшона. Лица-морды занервничали, Шилка встала на коленях служанки, беззвучно замахала передними лапками.

— Я буду осторожна, и вообще это ненадолго, — заверила Ал. — Если порой была с вами сурова, прошу простить. Иногда я делаю глупости.

Возражать никто не стал.

Ал выскользнула в коридор и беззвучно прокралась к задней двери. Дом, казалось, вымер.

У двери пританцовывала конторщица.

— Слушай, Ал, ты неизмеримо благородная и возвышенная особа, но нужно совесть иметь. Первые сумерки уже давно стали не первыми. А тут еще и сквозит. К чему растягивать сомнительные удовольствия?

— Ничего я не растягиваю, — прошептала Аллиотейя. — Просто к чему нам топтаться в скалах в ожидании этого человека? Я не желаю унижаться!

— Да? Надеюсь, он там уже насмерть замерз, — конторщица взялась за массивный засов. — Закрой-ка