Пермский Губернский 7. Ультимат. Том 2 - Евгений Бергер

— Никита?

— Нет. Никита пришёл сильно позже. По сути, «Садал», как и «Элегант» — не менялся вот уже семь лет. Это, кстати, тоже сильно на руку модели не сыграло.

— Так, на кой чёрт она у нас на конвейере⁈ Надо было убрать, раз не продаётся!

— Вообще-то, «Садал», как и «Эску» — очень часто берут службы специального назначения. Никита сказал, что эти модели приносят копейку на тендерах. И вполне себе выигрывают конкуренцию у «Мерсов» и «Бумеров».

— Потому что, мы можем опускать ценник?

— Всё верно. Не сказать, что все владельцы и пользователи довольны… Но, что поделать? Гоняй на отечественном. К тому же, это тебе не «Патриот». Всё же, машина люксовая!

— Господи… — обречённо вздохнул я, вспоминая, как в Москве один из местных ИСБшников ездил именно на нашей «Эске»: — Как заработаем нормально денег со «Стеллара» и «Бобра» — немедленно запустим проект рестайлинга!

— Не уверен, что сильно поможет. Понимаешь, тут проблема не во внешнем виде. И уж точно не в маркетинге. Просто, покупатель не привык брать дорогие русские машины. Какую-нибудь там «Гранту» — да, вопросов нет. «Стеллар» тоже вполне себе угождает всем потребностям целевой аудитории. Но вот всё, что дороже — тут уж извините. Ты пойми правильно — автомобили у «Искры» хорошие. И делаются из качественных материалов. Но нам нужно изменить мышление людей, чтобы даже богачи стали покупать наши тачки.

— И мы изменим. — кивнул я, прокручивая в голове новый план.

Всё-таки, не зря связался с гонками. Чует сердце — если всё получится, то мы обязательно пропиарим «Искру» на весь мир. А потом и на общий рынок выйдем.

Увы, цена — это лишь один из множества рычагов для борьбы с конкурентами. Иногда потенциальному покупателю нужно показать, что ты — лучший! Что именно твоя машина — не просто самоходная колесница, а самая настоящая легенда. История, которую выковали победители.

Тут даже изобретать колесо не нужно. Перед глазами очень много легендарных примеров.

Правда… они начали своё победоносное шествие в середине предыдущего века, когда весь мир ещё не захлестнуло гоночное безумие. Но мы же не ищем лёгких путей, правильно?

* * *

— Ну, как? — поинтересовался Семён, когда мы съехали в проторенную «Уралами» лесную дорогу.

— В «Кабане» присутствует некая вальяжность. Роскошь. Стиль, который явно был придуман тем, кто обожает автомобили… А, что же касается «Садала», то я могу сказать только одно. Невзирая на комфорт и некоторые стильные штуки, это не потрясающий оригинал. Просто копия американского внедорожника.

— Соглашусь. Но рулится замечательно! Только вот, я бы ещё немного над тормозами поработал. Сюда нужны спортивные колодки и суппорта. Когда «Сандаль» разгоняется — его о-о-очень тяжело остановить. Видел, за сколько до светофора я начинал торможение?

— Ага.

— А ещё руль… Он, как будто, совсем меня не чувствует. Я поворачиваю, а он передаёт сигнал колёсам лишь спустя три секунды! Очень непривычно после «Кабана». Но разгоняется бодро. Чувствуется наша отечественная V-образная восьмёрка на шесть с половиной литров и четыреста лошадей. Но у него косяк, как и у всех мощных американских машин. Он совсем не поворачивает.

— Я тебе об этом и говорю. Почему, кроме «Патриота» у наших конкурентов больше нет полноразмерных внедорожников? Да, потому что у нас это уже считается спецтранспортом. Дороги коротенькие. Узкие в большинстве своём. Большая машина, типа, какого-нибудь «Доджа» в кузове пикап — просто не пролезет! В Империи нужны паркетники. Маленькие, но при этом вместительные. Быстрые и юркие, чтобы можно было смело маневрировать в потоке. А все эти гиганты — очень сильно на любителя!

— Вот-вот! — кивнул Семён: — В Америке же есть огромные хайвеи. Там просто включил круиз и едешь по прямой. Даже поворачивать особо не надо! Там будет актуальна машина с большим двигателем и малой поворачиваемостью. А вот у нас…

— Калька. Пародия чистой воды. Теперь понятно, почему «Сандаль» у нас не особо актуален.

— Но в одном он точно хорош. — улыбнулся фамильяр, и поддав газу, уверенно пошёл вперёд, разнося сугробы в разные стороны: — Подвеска была разработана для военных грузовиков, которые мы сейчас активно продаём нашим ЧВК в Африку. Уверен, что «Кадиллак» таким похвастаться не может! Оп… — из мрака в свет фар выплыла фиолетовая попа «Мезератти»: — Это что за фигня?

— Ириска… — я вышел из машины и быстро добежал до горничной.

Бедолага сидела за рулём и натирала замёрзшие руки.

— Хозяин! Какое счастье… — с облегчением выдохнула она и выбежала ко мне на встречу: — Я уж думала, что всё… Умру!

— Что случилось⁈

— Застряла… — Ириска виновато указала на колёса, увязшие в сугроб: — А ещё аккумулятору пришёл конец. Плюс — телефон не успела зарядить на работе, и он благополучно сел. Потом я ехала за ребятами… и завязла.

— Срочно иди отогревайся к нам. Сейчас, что-нибудь придумаем.

— Хозяин! Ты мой спаситель! — Ириска завертела хвостом с такой скоростью, что мне показалось, будто она сейчас взлетит.

— Дуй греться!

— Да-да… — горничная шмыгнула в «Сандаль». Тьфу! Семён придумал кличку… И приелась так быстро.

— Ну, что тут у нас? — потирая руки и дыша паром, ко мне подошёл фамильяр.

— Застряла и аккумулятору хана. Вытянем?

— Вообще, не вопрос. Пойду за тросом. Она сильно замёрзла?

— Понятия не имею. А что?

— Надо, чтобы, кто-нибудь сел за руль. Иначе, мы размотаем её «Мазератти» об деревья.

— Уж, рулём я крутить умею. — усмехнулся я.

— Ага. Только учти, что без аккума — не будет работать усилитель. — Семён вручил мне рацию.

— Пф-ф-ф-ф… Нашел, из-за чего переживать. — отмахнулся я и сел в машину Ириски.

Мне, почему-то, казалось, что горничная немного выше меня. Но в кресле мне было максимально тесно. И отодвинуться назад, конечно же, не представлялось возможности. Кресла тоже работают от электричества.

Пощёлкав кнопкой запуска двигателя, я ещё раз убедился, что аккумулятор сел, как тут любили говорить: «в нулину». Но благо, что руль крутился. И колёса нормально реагировали.

Семён быстро объехал меня, а затем подцепил трос к переднему ушку.

— Готов? — прошуршал его голос из рации.

— Готов. — ответил я, положив ладони на руль.

Если бы не приходилось скрючиваться креветкой, то было бы очень даже