Где распускается алоцвет - Софья Валерьевна Ролдугина

он. – Мы сейчас примерно понимаем, к какому типу нечисти он относится… вернее, нежити. Это мёртвый колдун, алчный, баловавшийся при жизни весьма грязным колдовством, а после смерти оберегающий своё… свою… ну, назовём это «личной территорией», – неопределённо повёл рукой Дрёма. – Обычно это не буквально территория, хотя кто-то преследует ради мести гостей, без приглашения нагрянувших в его курган или склеп. Чаще что-то, гм, материальное – ритуальные предметы, оставленные в могиле, сами останки… Вот ты слышала присказку про «сидит, над златом чахнет»? – оживился он вдруг. Алька кивнула. – Так вот, тот, кто там «над златом чахнет» – как раз существо вроде Костяного. Оно условно бессмертно, и избавиться от него можно лишь с помощью долгого и сложного ритуала, буквально проводить в мир иной за ручку. Дело опасное и сложное – попробуй-ка спустя, скажем, тысячу лет угадать, что держит «чахнущего над златом» на земле. Это ведь не буквально сам колдун, скорее, персонификация его желаний, эмоций, сожалений и силы.

Алька вспомнила тётю Тину и подумала, насколько это справедливо для неё.

«А ведь где-то там до сих пор остаются её кости. В трясине, на глубине, – пронеслось в голове. Стало зябко. – Или они уже исчезли без следа? За триста-то лет…»

Смутные воспоминания о школьных уроках намекали, что в болоте, особенно в торфяных отложениях, останки могут сохраняться очень долго… И тут же мысли перескочили к Айти.

К его костям.

«Получается, он сейчас тоже сделан из сожалений, гнева и боли, – подумала Алька вдруг и сглотнула, подавляя ощущение кома в горле. – И из своей колдовской силы… И из чужих ожиданий, из мыслей тех, кто его убил, кто думал о нём».

Ей стало гадко; она опустила взгляд, скрывая замешательство, и отпила ещё кофе, уже порядком остывшего.

– Обычно такие «стражи» не очень крупные, и отдаляться от места захоронения они не способны, – продолжал тем временем Дрёма. – Но наш Костяной – особый случай. Похоже, что при жизни он заключил договор с кем-то из Старых Хозяев… Не такой уж редкий случай, кстати, мой учитель, Вук Добромыслов, тоже в своё время получил такое покровительство.

– Вук Сквернословин, – хмыкнула Сияна.

У Дрёмы стало сложное лицо, а потом он вздохнул:

– Не буду даже оспаривать. В общем, Костяной силён, очень силён, но пока привязан к Свистунову – условно смертен. То есть его можно победить в бою, в прямом столкновении! – заговорщическим тоном добавил он, чуть подаваясь вперёд, к Альке. – С помощью чистого, особым образом зажжённого пламени, например. Или ритуальных предметов.

– Это в основном моя работа, – вставила Сияна, ухмыльнувшись довольно.

– Наше общее дело, – наставительно поднял палец Дрёма. – Командная работа! Так вот, возвращаясь к сложности. Обычную нежить можно заманить в ловушку, где и победить на своих условиях. Но с Костяным так не получится. Мы пробовали заманить его с помощью конфискованных сокровищ, но… В общем, неудачно, – не стал вдаваться в подробности он. – Более того, Свистунов сам колдун, а теперь ещё к тому же обладатель немалой силы и обострённого чутья. Он, похоже, сопоставил защитные чары на браслете, использованном для приманки, и те, которыми мы оградили остальные сокровища.

– Их заклинал Вук, а у старикана своеобразные методы, – хмыкнула Сияна. – Колдовство на крови, им за километр разит.

– Справедливо, – вздохнул Дрёма. – Но, надо заметить, колдовство хоть и грубое, но эффективное… Так или иначе, Алика, ситуация на данный момент такая. Костяной знает, что за ним охотятся и планируют устроить ловушку. Также он в курсе, какие именно золотые предметы в наших руках, и приманить его с их помощью не получится. Но если избегать ловушек помогает та часть тандема, которая Свистунов, то та, которая Костяной, не позволяет затаиться и ждать. Ему нужно это золото.

– Чтобы чахнуть над ним? – неловко пошутила Алька; Ружин коротко, почти беззвучно хохотнул, подливая ей кофе.

«Так вот почему они уверены, что Костяной будет охотиться за мной».

– Чтобы восстановить справедливость, исправить нарушенный миропорядок, – ответил Дрёма таким тоном, что не понять было, то ли он возражает, то ли соглашается… И, когда Ружин подошёл к нему с кофейником, накрыл чашку рукой. – Так, мне хватит уже. Костяной выйдет на охоту, Алика, он и так тянул слишком долго. А вариантов у него не много. Либо навалиться на наш отдел – если честно, я этого жду, потому что Вуку доверяю, он давно хотел размяться… Либо искать те предметы, которые ещё, условно говоря, на свободе. Все предметы скрыты колдовством, но… – И он сделал паузу.

– Но меня Костяной знает в лицо, – тихо закончила за него Алька. – Вернее, он-то не запомнил, скорее всего, но почти наверняка запомнил колдун Невзор Свистунов, потому что смотрел его глазами. Получается, прятать кольцо сейчас бесполезно?

– Скорее всего. Потому что Костяной придёт не за кольцом, – подтвердил Дрёма.

– А за мной.

– А за тобой, да… Но! Это проблема, не катастрофа. Ведь можно устроить ловушку для него прямо здесь, – оптимистично заулыбался Дрёма. – Ну не буквально здесь, разумеется, мы можем подобрать какую-нибудь пустующую постройку, я уже наметил пару вариантов, спасибо этой вашей местной кикиморе. Совершенно очаровательная особа, кстати… Ну так что?

Алька замешкалась, не зная даже, что можно сказать, но тут дверь кухни распахнулась с такой силой, что едва не оторвался косяк.

На пороге стояла баб Яся с перекошенным лицом – и помрачневший Велька, кажется, ставший ещё выше и шире в плечах.

– Не позволю, – угрожающим, хриплым голосом заявила она. Чёрный пуховой платок за плечами трепетал, как вороньи крылья; серёжки-кольца в ушах покачивались сами по себе; глаза почернели. – Сбить с пути истинного моего Алёночка, внучку-кровиночку… Потащить куда-то, поди ещё на ночь глядя, в развалины… Не допущу!

Сияна восхищённо цокнула языком, хотя пялилась она при этом, если честно, не на баб Ясю, а на то, как Велька поигрывает мышцами и рубашка выразительно трещит. Рыжий Ружин присвистнул; Тихон не отреагировал никак; Дрёма, как всегда, изобразил искреннюю заинтересованность. А Алька…

Альке стало немножко стыдно.

– Ну баб Яся, я уже взрослая самостоятельная женщина и могу решать…

– Не позволю! – ещё сильнее возвысила голос она. И нахмурилась, чуть снижая тон. – Я вообще не понимаю, где тут логика. Дома и стены, вообще-то, помогают. А вы тащите потомственную ведьму прочь из родового гнезда! Непрофессионально! Если где и устраивать засаду, то здесь. В родных стенах! Вы хоть видели эти обережные знаки? А знаете, что в фундамент у нас заложено? А васильки вокруг дома, которые даже под снегом цветут? Нет, только здесь!

Она ещё что-то хотела сказать, но тут Дрёма не вынес переполняющего его восторга, вскочил со