Ревизор: возвращение в СССР 48 - Серж Винтеркей

И итальянская эпопея с пресечением попытки американцев завести ядерное вооружение на итальянскую базу ВВС не случилась бы без полученной Дианой информации. И агента ЦРУ чехословакам не удалось бы поймать, если бы она не принесла детальнейшую информацию про него.

Но вот сейчас на совещании, которое проводил светящийся от счастья подполковник Кутенко – явно видно было, что его очень сильно похвалило начальство, хотя сам он об этом крайне скупо обмолвился, – Артамонова неожиданно выяснила, что Диана, оказывается, принесла ей гораздо больше, чем только эти две медали.

Конечно же, когда Кутенко нарезал задачи по связи с резидентами по поводу внедрения в западное общественное мнение концепции ядерной зимы, Артамонова тут же вспомнила, что именно она получила эту информацию от Дианы и, как положено, передала её наверх.

Но вот, к сожалению, этой ценнейшей информацией ей воспользоваться никак не удалось. На ней Кутенко, похоже, очень быстро карьеру сделает…

Так что никакой справедливости абсолютно нету. Она ещё раз в этом убедилась.

Помимо первого удара, что ее не сделали заместителем начальника отдела, хотя и обещали, теперь и второе разочарование: Кутенко взял себе и присвоил эту концепцию ядерной зимы.

Ну да, она не поняла полностью, как её можно использовать для того, чтобы воздействовать на западное общественное мнение. Но хоть пару слов он мог сказать, что именно её агент – её, майора Артамоновой, – принесла в клюве эту концепцию в КГБ. И что без этой информации не было бы никакого счастья у Кутенко сегодня, никто бы его не похвалил наверху, потому что ему нечего было бы наверх отнести просто‑напросто…

Но конечно, несмотря на то, как глубоко она была разочарована, она прекрасно понимала, что всё же все здесь работают на Советский Союз.

Да, она очень расстроена. Но, с другой стороны, кто сказал, что весь её путь будет усыпан розами? Придётся ей вместо повышения по административной работе смириться с тем, что жизнь несправедлива к женщинам в КГБ.

Ну ладно, хоть две медали она получила. Кто его знает, может быть, со временем они всё же сыграют какую‑то свою позитивную роль в её дальнейшей карьере? Может, хоть подполковником удастся быстрее стать, раз уж не получилось стать заместителем начальника отдела…

Так что у неё и мысли не возникло уволиться из КГБ или тем более побежать к тем же самым американцам, предлагая свои услуги в обмен на доллары. Майор Артамонова была честным советским офицером и глупости делать не собиралась.

Глава 22

Москва, Кремль

Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Леонид Ильич Брежнев и член Политбюро Фёдор Давыдович Кулаков сидели в креслах недалеко от камина и баловались коньячком. Рюмочки были маленькие, поэтому пили, не закусывая, как истинные ценители этого напитка. Но тем более, конечно же, коньяк у них был отменного качества. Такой закусывать совсем нет нужды – им наслаждаешься и восхищаешься.

– Федя, как считаешь, зачем Андропов вообще эту тему поднял? – задумчиво спросил Брежнев Кулакова.

– Какую именно, Леонид? – спросил тот. – Про то, куда деньги за нефть можно тратить, или про ядерную зиму?

– Нет, про ядерную зиму как раз вопросов не вызывает. Это то, что он и должен по своей работе делать. Концепция дерзкая, и будем надеяться, что и эффективная тоже. Авось получится граждан в западных странах действительно перепугать до смерти, заставить кузькину мать показать их своим руководителям империалистическим, чтобы тем мало не показалось. Я именно про то, куда можно и нельзя тратить деньги, полученные с продажи нефти в западные страны. Согласись, что вовсе не та тема, которой обычно Андропов занимается. Как и его комитет тоже. Так с чего вдруг он на ней так заострился?

Немного подумав, Кулаков осторожно ответил:

– Не знаю, если честно, Ильич. Хоть и согласен с тем, что тема действительно несвойственная для Андропова.

– Вот и я не знаю, – задумчиво сказал Брежнев, – но знать‑то я должен, правильно. Раз он не в своё дело полез, значит, действительно какие‑то веские основания, с его точки зрения, имеются для того, чтобы вмешиваться не в свою епархию. Дефицитом нас пугал и народным недовольством по этому поводу. А что, Федя, действительно такая страшная проблема с дефицитом у граждан?

– Ну не сказал бы, что такая уже страшная, – пожал плечами Кулаков. – В очереди на машину можно несколько лет простоять – это правда. Но на ковры какие‑нибудь два‑три месяца, и очередь уже подходит. А холодильники, вот, некоторые модели и так лежат в продаже открыто. С колбасой уже посложнее, правда, в некоторых регионах что есть, то есть. Но люди‑то наши ещё Великую Отечественную помнят. Они же с пониманием относятся. А ботинки чешские «Цебо», и правда, очень популярные. Страна у нас огромная, а никто ничего похожего сделать почему‑то не может на сотнях обувных заводов. А то можно подумать, что у чехов как‑то руки по‑другому сделаны…

– Руки у них точно так же сделаны, как и у нас, – усмехнулся Леонид Ильич. – Наши руки вон ракеты в космос запустили и атомное оружие сделали. Куда уж тем чехам чем‑то подобным похвалиться. Только на советском корабле они и могут своего космонавта в космос отправить. С Людвигом Свободой вон недавно беседовали, просил, как появится возможность, обязательно кого-то из чехов на орбиту запустить полетать… Появится, конечно…

Но всё же считаю, что раз Андропов поднял эту тему дефицита, значит, действительно проблема назрела. У него же самая информация дотошная по этому поводу собрана наверняка.