Карт-бланш - Света М.

Брок вышел из Аврората и аппарировал домой, а Скримджер, не забыв буквально закупорить Петтигрю в его камере, открыл авроров и начал снимать с них чары.

Спустя полчаса вой в Аврорате стоял такой, что любая стая оборотней позавидовала бы, потому что Руфус не скупился на жалящие, что в его исполнении были похлеще Круцио.

— Мать вашу ети, гандоны, — орал он, гоняя подчиненных по коридорам Аврората, — мы вдвоем могли положить вас всех, ушлепки!

Мужики взвизгивали от жалящих чар, пущенных точно по задницам, и, подскакивая горными козликами, пытались уйти от гнева начальства.

— А если бы нападение было реальным?! Сколько горя принесли бы вы в свои семьи из-за собственной тупости! Уроды.

— Шеф, — пробасил Шеклболт, — ну мы же не знали…

Руфус, осознав, что его страх, безысходность и панический ужас от понимания ямы, в которую могли бы попасть все его люди, до них не доходят, остановился и сказал:

— Через две недели я устрою вам переаттестацию. Боевое отделение Аврората не может быть тем, что вы сегодня продемонстрировали. А ведь нас было всего двое… Марш отсюда!

Авроры пятились по коридору, пытаясь понять, с чего вообще взъелся Скримджер, когда он добавил:

— Увижу еще хоть раз дежурного спящим на посту, вымолю у министра разрешение на профилактическое Круцио для провинившегося.

Злость буквально бурлила в нем, требуя выхода. Он было подумал о том, чтобы сходить к Аластору на стаканчик виски, но потом вспомнил, что тот лежит в Мунго. И в этот момент до него наконец-то дошли слова Молли Уизли о том, что крысу в их дом принес Дамблдор. Посещение Мунго заиграло новыми красками, Руфус зубасто ухмыльнулся, хлопнул в ладоши и аппарировал в приемное отделение.

Дамблдор страдал. Нудно, привычно и отчаянно. Только страдания его приобрели теперь совершенно другой оборот. Он страдал над пергаментом, расчерченным на секции, куда он записывал известную ему информацию, пытаясь ее систематизировать, но ничего не выходило. Никак не получался пресловутый лимонад из тех лимонов, что подкинула ему судьба. Не складывалось удобоваримой и правильной с точки зрения «света» версии из того дерьма, что всплыло на поверхность. Он страдальчески вздохнул и отложил перо в сторону. Писать левой рукой тоже было тем еще испытанием. От его каллиграфического почерка с кучей завитушек остались одни каракули.

Аластор за страданиями Дамблдора наблюдал с издевательской усмешкой. Столько лет проходить страховидным инвалидом по прихоти этого бородатого дурня и теперь иметь возможность легально получить помощь поубавили в нем ненависть ко всему темному и добавили здравого скепсиса по отношению к их бессменному предводителю. Да, он иногда демонстрировал ненависть по привычке, но уже давно на самом деле ее не чувствовал.

Приход злого, как будто его Фенрир покусал, Скримджера заставил Дамблдора напрячься, а Грюма заинтересованно приподняться на локте. Руфус приветственно кивнул Аластору, взял стул, который со злым грохотом поставил рядом с кроватью Дамблдора, уселся на него, откинувшись на спинку, и осуждающе воззрился на великого светлого волшебника.

— Здравствуй, Руфус, — Дамблдор пригладил бороду пальцами и постарался принять величественно-скорбное положение, потерпев в этом фиаско. Больничная постель и больничный халат не способствовали величию, но он продолжил: — Ты пришел за помощью?

— Отчасти, — Скримджер смотрел на Альбуса, прищурившись, и размышлял, с чего бы начать разговор. Он знал этого белобородого агнца, который никогда и ничего не говорил прямо, а уж на вопросы отвечал так, что после хрен разберешь кто на ком стоял.

— Слушаю, — Альбус прикрыл одеялом культю и поправил очки на носу.

— Скажи мне, Альбус, зачем ты принес анимага в дом Уизли?

Грюм, не упускающий из разговора не то что слова, а и выражения лиц собеседников, закашлялся от неожиданности, но заметил, как дрогнул Альбус, как забегали его глаза, как он судорожно сглотнул.

— О чем ты, ма… Руфус? Я никогда ничего подобного не делал, — ответил Дамблдор, лихорадочно думая о том, что сказать, что известно Скримджеру и как оправдаться.

А Руфус только ухмыльнулся зло. Он до сих пор помнил, как побледнела Молли, хватаясь за сердце, когда узнала, что Короста — это совсем не крыса, а вовсе даже взрослый маг, из-за которого Сириуса Блэка осудили на пожизненное в Азкабане.

— Он занес ее в дом, — всхлипывала она, прикладывая кухонное полотенце к мокрым от слез щекам, — отдал Перси, сказав, что, наверное, это его питомец. Я хотела выкинуть крысу, потому что это была точно не наша. Да я бы в жизни детям крысу в качестве питомца не позволила завести! Но Персик так трогательно ее к себе прижал, обещал заботиться, уговаривал оставить, что я сдалась.

— И тебя не удивило, что она столько лет жила?

— Руфус, — тяжело выдохнула Молли, — у меня семь детей и муж, что порой хуже ребенка. Как ты думаешь, у меня есть время задумываться о продолжительности жизни крысы.

— Вам придется прийти в Аврорат и дать показания, — Руфус пытался строго посмотреть на Молли, но не смог, настолько несчастной она выглядела.

— Мы обязательно придем, — сказал Артур, обнимая жену, — надеюсь, что детей вести с собой не нужно.

— Боже, — всхлипнула Молли, до которой постепенно доходил весь ужас ситуации, — столько лет рядом с моими детьми…

И теперь, глядя на юлящего Дамблдора, Скримджеру становилось мерзко. Он точно знал, кого приволок в дом, полный детей, да и о темной метке тоже наверняка знал, вошь бородатая!

— Вы арестованы, мистер Дамблдор, по подозрению в связях с пожирателями, — сказал Скримджер, подхватывая Дамблдора под руку и вытаскивая его из постели. Тот дернулся из его хватки и поднял культю и руку вверх, ожидая, что Фоукс придет на помощь…

Глава 45

— Всё, разминка закончена? — спросил Скримджер у Дамблдора, который недоуменно озирался по сторонам. Фоукс так и не прилетел! А потом Альбус вспомнил, что сам лично запер его в клетке, причем пеплом. Он даже «вылупиться» не успел!

— У тебя нет ордера, — Альбус, вспомнив о том, что он в конце концов не абы кто, а верховный чародей и прочая, и прочая, вырвал локоть из захвата Скримджера и сел обратно на кровать.

— Помнится мне, что по приказу за номером одна тысяча триста семнадцать глава Аврората, то бишь я, не нуждается в ордере на арест, если подозреваемый обвиняется в тяжком преступлении. А пособничество пожирателям относится именно к таким. Да, и срока давности у них тоже нет. Так что давайте,