Маугли 3. Доверие и предательство - Павел Казаков

Я напряг щит, но всё равно взрывная волна просто смела нас с балкона. Мы, кувыркаясь, полетели в сторону дороги. И вот тут-то, наконец, нам акробатика пригодилась. Мало кто может, потеряв опору под ногами, уверенно корректировать положение своего тела. Только спортсмены, получившие акробатическую подготовку. А мы как раз такими и были. Поэтому наше кувыркание не было хаотичным. Поскольку вылетали мы, можно сказать, спиной вперёд, а бОльшая часть акробатических прыжков делается именно в этой технике, то и проблем с приземлением не было. Ну как не было… Не считал, сколько сальто накрутила Крапива, а мне хватило двух, чтобы стабилизироваться в воздухе и лететь ногами вперёд. После приземления мы ещё кувыркались, но это было частью техники приземления, и наши тела с лёгкостью выдержали эти удары.

Одновременно вскочив на ноги, мы посмотрели друг на друга, потом на балкон, с которого нас вынесло взрывами. Мы находились метрах в восьмидесяти от него. Если бы мы не вылетели, а впечатались с этой силой в стену, то не факт, что сейчас были бы в сознании или вообще живы.

— Ты цела? — спросил я Крапиву и понял, что ору в полный голос, так как уши всё-таки сдались после всех этих взрывов и больше не работали.

«Цела! Мне кажется, я их подбила. Нужно догнать и добить! Ты как?»

«Глух, бодр и зол. Готов убивать. Побежали!»

Мы помчались в сторону скрывшегося с глаз корабля. Накрытых плёнкой гостей решили предоставить самим себе. В конце концов, это они нам тут на хвосте имперцев привели.

Бежать пришлось прилично. Как-то не очень качественно Крапива подбила этот корабль. Он всё никак не падал. Как только мы выскочили на более широкую улицу, то быстро увидели, куда летит эта немаленькая по размерам хреновина и двинулись следом. Очень быстро мы оказались за городом и побежали по мокрым полям. Это нас замедлило, но не сильно. Зато мы не теряли корабль из поля зрения и наконец увидели, что он приземлился или упал. Но это произошло достаточно далеко.

Нам пришлось бежать не меньше получаса, чтобы приблизиться к этому месту. Примерно за километр мы остановились, перевели дух, проверили оружие и пошли уже шагом, стараясь внимательно осматривать окрестности. Сам корабль мы не видели, так как впереди были деревья то ли леса, то ли межполевых посадок. Никакого дыма, на который можно было бы ориентироваться, мы не видели, поэтому шли осторожно, тщательно присматриваясь и прислушиваясь.

Вскоре мы услышали металлический стук и голоса на имперском. В утренней тишине, да ещё на удалении от города, звуки разносились прекрасно. Мы замедлились и теперь шли очень осторожно. Сейчас мы точно знали направление, куда двигаться.

Поскольку бежали мы со скоростью небыстро двигающегося автомобиля, и дом, откуда мы стреляли, был почти полностью разрушен взрывами ракет, то вряд ли имперцы рассчитывали на наше появление, но тем не менее это солдаты. Они всегда должны проявлять осторожность.

«Ка, предлагаю дальше двигаться ползком. У них могут быть какие-нибудь тепловые сканеры-визоры или ещё какая-то продвинутая хрень, чтобы нас обнаружить.»

«Ох, тяжела диверсанта доля — ползти по осеннему грязному полю…» — поворчала Крапива, тем не менее без задержек опускаясь на землю.

Мы уже хорошо слышали ругань солдат, которые даже не пытались скрываться. Слух за время бега восстановился. Спасибо Гланде с её обновлённой регенерацией. Сейчас мы двигались по молодому лесочку, в котором в изобилии росли какие-то кусты. Это нам помогало, так как наше Восприятие показывало больше, чем мы могли увидеть из положения лёжа глазами. Но в любом случае пока мы имперцев больше слышали, чем видели. Сейчас они были заняты тем, что активно что-то выгружали из своего корабля. Это я понял по характерной для этого процесса ругани. Прям родным повеяло… Все эти «держи крепче, придурок!» и «куда ты ставишь? Тащи дальше!» даже на имперском языке напомнили мне о многочисленных рабочих моментах на стройке.

Но ностальгировал я недолго. Переползя к очередному кусту, мы, наконец, достигли точки, откуда смогли наблюдать за имперцами глазами. Их корабль плюхнулся, сломав несколько деревьев и пробороздив в земле приличную широкую канаву. Шестеро штурмовиков в броне занимались тем, что выгружали оборудование, ящики, оружие, оттаскивая всё это на полянку метрах в пятидесяти от своего транспорта. Носились они с наглухо закрытыми шлемами. А доносящийся до нас очень неприятный химический запах как бы намекал, что что-то в имперском корабле протекло и теперь активно разрушает экосистему этого лесочка. Штурмовики, видимо, спасали оборудование от загрязнения.

Мы стали аккуратно сдвигаться поближе к месту, куда солдаты складывали вещи.

«Я могу их расстрелять уже отсюда», — сообщила мне Крапива.

«Надо убедиться, что никого не выставили охранять их. Давай повнимательнее осмотримся.»

Осмотрелись. Нет, никого не выставили. Но мы это поняли не в результате тщательной разведки и наблюдения, а по тому, что они решили выставить дозорного только сейчас, когда основные тяжести были вытащены. Один штурмовик остановился и что-то негромко — а может по внутренней связи — объяснил другому, обведя рукой пространство вокруг. Второй его выслушал, кивнул и двинулся в нашу сторону.

«Ка, заползи мне за спину и стреляй.»

Я привычно напряг защитный телекинез и уши.

Крапива взяла в руки винтовку и начала стрелять. Шесть выстрелов — шесть трупов.

«Ка, может быть, пилот цел. Обычно у пилотов другая форма. Стреляй по кабине!»

Крапива не стала комментировать, что такие мысли надо озвучивать до начала стрельбы и просто перенесла огонь на корабль, выпустив по нему не менее пятнадцати суперубойных импульсов.

Мы встали и быстрым шагом пошли к боту. Все имперцы были мертвы, при этом присутствия бестелесных тонгеров я тоже не обнаружил. Заглянули в сильно воняющий какой-то едкой хренью корабль, обнаружили мёртвых пилота и ещё двух штурмовиков. Я не специалист по воссозданию обстановки предшествовавшей стрельбе (скорее, артиллерийскому обстрелу), но мне показалось, что два трупа образовались ещё в результате первого обстрела Крапивы. Впрочем, неважно.

Теперь можно бежать разбираться с нашими гостями. Последнее, что я помню, это что на них была сброшена какая-то металлическая фиговина и много квадратных метров плёнки. Фиговина — это, скорее всего, генератор глушащего способности поля. А если так, то эти товарищи так там под плёнкой и сидят, если их какие-нибудь пожарники не выковыряли оттуда.

— Побежали обратно? Здесь, вроде как, уже всё, — сказал