Я великий друид которому 400 лет! Том 1 - Дмитрий Дорничев

— И что ты мне сделаешь? Ты хоть знаешь, кто мой отец? — окрысился тот.

— Да, знаю. Он хреновый отец, раз воспитал такого сынка.

— Мой отец, начальник налоговой области, — ухмылялся тот, а его дружки поддакивали. — Одно его слово, и тебя уволят, где бы ты не работал.

— Значит, ты говоришь, что твой отец — преступник? Интересно! Очень интересно! — коварно заулыбался я.

— Не говорил я того! — пискнул чёрный глист.

— В смысле? Ты же сказал, что ему ничего не стоит «превысить свои должностные полномочия». А это как бы преступление. Ну а твои слова как сына чиновника — это довольно веское основание для служебного расследования. Причём слова, запечатлённые на камеру, — я кивнул на камеру на потолке и ухмыльнулся.

— Проваливайте уже, — Любава помахала рукой, и парни взяли да ушли. А затем она прижалась ко мне. — Я уже и забыла, что ты на юриста учился…

— Сам уже забыл про это. Но постепенно память возвращается, а с ней и, — я вытянул ладонь, — новые возможности.

— Каково это? — спросила девушка, и мне пришлось призадуматься да хорошо так подумать.

— У тебя бывает, что ты вдруг забываешь слово?

— Иногда…

— Вот и у меня так. Я знаю, что я его знаю, но вспомнить не могу. Мерзкое чувство.

— Предст… — Любава резко сорвалась с места, а вернулась с глупо улыбающимся мужчиной в оранжевой футболке. Правда, он тут же изменился в лице, увидев меня.

— Чем могу помочь? — спросил он весьма холодным тоном.

— Нам нужен холодильник и морозильная камера, — объяснил я.

— Вот, выбирайте, — указал он на ряды холодильников. Да вид сделал такой, будто на этом его работа окончена.

— Выбираем. А вы помогите нам выбрать. И вы уж постарайтесь, потому что выпускнику юрфака не составит труда грамотно оформить «своё недовольство».

Мужчина словно лимон съел, но всё же показал нам технику и очень кратко рассказал о ней. Нам нужна была простая, но надёжная техника без новомодных функций. И нашлась такая. Белорусская. И стоит немного. Так что мы даже смогли купить и электрочайник, и всякие мелочи для дома.

Доставку оформил на дом отца, но пришлось раскошелиться. Недешёво…

Вскоре мы покинули магазин и наткнулись на полицейских, которые стояли перед лежавшей на траве лосихой.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался я, направляясь к двум мужчинам.

Они обернулись и, погладив бороды, нехорошо заулыбались.

— Это ваше животное?

— Нет, — возразил я, удивляя тех. — Оно дикое. Или, по-вашему, где-то можно купить лосиху?

— Но вы на нём приехали?

— Приехали. И что? Я спрошу снова, у вас какие-то проблемы?

— Это у вас проблемы. Покажите документы! — заявил тот, что слева. У него была короткая борода.

— Представьтесь, пожалуйста, — потребовал я.

— Документы покажи! — рыкнул тот, у которого борода была средней длины.

— Представьтесь, пожалуйста, и покажите удостоверения, — повторил я, ещё сильнее зля мужчин.

— Раз не хочешь показать документы, поедешь в участок на опознание, — оскалился один из них.

— Я напишу на вас тонну заявлений и утоплю в говне. Однако здесь под камерами магазина я могу заявить, что вы не полицейские, а преступники, которые притворяются полицейскими. Поэтому если вы не покажете удостоверения, я имею право защищаться.

Мужчины в форме остановились, а потом заржали, и один из них выхватил шокер, а второй — дубинку. Миг, и они рванули на меня. Я тут же выдохнул невидимое облачко спор, и в этот момент раздался недовольный вой. Миг спустя люди со следами копыт на спинах полетели вперёд да рухнули на асфальт.

Занн недовольно фыркнула и подошла к нам, а мы запрыгнули на лосиху и, пока мужчины кряхтели, поспешили прочь. Думается мне, всё это выйдет мне боком. Враг решил использовать государственные структуры…

— Спасибо, милая, благодаря тебе у меня будет отговорка, — погладил я Занн, и мы поскакали прочь из города. Благо, проблем с этим не было.

— Я… почувствовала всплеск маны, ты отравил их? — ошарашила меня Любава, обнимающая меня за живот и грудь.

— Отравил, но не смертельно. И как ты почувствовала ману?

— Не знаю… ощутила что-то такое.

— Вот как… это хорошо! Если будешь развивать чувствительность маны, то сможешь противостоять чужой магии, и будет легче создавать свою магию.

— Звучит как что-то хорошее, — Любава крепче обняла меня, а лосиха продолжила бежать, пока мы не покинули город.

— А что будет… если тебя объявят преступником?.. — спросила Любава. — Как я поняла, у этих бандитов везде свои люди…

— Тогда они умоются кровью. Я, конечно, понимаю, что в нашем мире такое не принято, но сейчас я ограничен в выборе действий.

— Понимаю… И в город мы, наверное, более не вернёмся?

— Пока что да, — я вздохнул, ощущая себя неважно. Не люблю оказываться в позиции слабого. А сейчас я слаб, ибо уязвим перед государственными структурами.

— Ну и хорошо. Не нравится мне он. Я там задыхаюсь. Словно воздуха нет.

— Это из-за низкого уровня маны и загрязнённого воздуха. Скоро тебе станет легче.

И да, только мы покинули город, как ей стало легче. Затем мы отправились в деревню и заехали к моим родителям. Но едва мы слезли с лосихи, как нас утащили на ужин.

Занн, к слову, дали корма.

— Ой как ты исхудала, Люба! Кушай, побольше кушай! — ахала и охала мать, когда усадила нас за стол. Там как обычно собралось всё большое семейство, и стол ломился от лакомств. Мать даже соленья достала.

— Да я вроде не худела… — удивлялась рыжая. Я посмотрел на неё, и вроде всё также. У девушки сочные ножки, впечатляющие бёдра и грудь пятого размера. Талия ярко выражена, живот плоский, ничего не обвисает и лишнего жира нет. Хотя…

— Ты немного подтянулась, — объяснил я.

— Хм, ну, наверное, много работаю же.

— Может, ну эту ферму? Живите у нас!

— Что вы, тёть Оксан, мне всё нравится, — Любава ослепила мать улыбкой, и та не смогла ничего возразить.

— Пап, я заказал доставку… — перевёл я тему разговора. И отец потом привезёт мне холодильник и прочее. Точнее, я