Пекло. Дороги - Сергей Анатольевич Панченко

между собой, но обитатели секретного убежища, поблизости от складов «Росрезерва», по инерции сознания считали, что все по праву принадлежит им. Их устраивал только один вариант, полное владение всеми запасами топлива и продажа нуждающимся по самолично установленному курсу. Они были уверены, равноправный дележ ослабит их собственные позиции, что было недопустимо и любых конкурентов следовало держать на голодном пайке, не давая шансов укрепиться.

Строительство деревни снаружи замерло после артобстрела. Петр с Мариной только поднялись наружу, чтобы вдохнуть порцию свежего весеннего воздуха, как вдруг в двухстах метрах от копёров раздались три взрыва. Ошметки горячей грязи разлетелись на сотню метров и зацепили их. Лифт как раз уехал вниз за следующей партией людей, и им пришлось жаться в страхе к стенам копера. Те, кто стояли ближе успели забежать внутрь, но тесное помещение смогло вместись не всех. Петр с Мариной остались снаружи. Через три минуты взрывы раздались гораздо ближе. Взрывная волна больно ударила по ушам. Людей осыпало землей, закричали раненые. Петр еле успел ухватить Марину за руку. Она от страха решила куда-то бежать.

Петр догадался, что взрывы имеют артиллерийское происхождение, и кто-то корректирует огонь, находясь в зоне прямой видимости. Вероятной целью служили коперы, потому что ничего более важного на поверхности не имелось. Петр вспомнил поговорку про снаряд, который дважды не падает в одну и ту же воронку и потянул Марину за собой.

Они немного не успели добежать, как прямо под основание первого копера упали два снаряда, а третий угодил прямо в здание на высоте пяти метров. Большая часть людей, прятавшихся рядом и внутри, попала под удар. Петр выглянул через край воронки и увидел жуткое зрелище, погибших окровавленных людей.

— Бегите сюда! — Выкрикнул он не своим голосом.

Но кто мог его услышать. Все, кто находились рядом со зданием, оглохли после близкого взрыва.

— Сиди здесь, не высовывайся. — Приказал Петр Марине.

— Ты куда? — Испугалась она.

Петр отмахнулся. Рванул к копёру.

— К воронке! Бегите к воронке! — Кричал он в лица людям.

Они были не в себе. Таращились пустым взглядом, непонимающе смотрели на него, не слышали, что он говорит. Из ушей у многих текла кровь. Петр подхватил осыпанную бетонной пылью девушку на плечо и рванул к воронке. Нырнул в нее, успев за секунду до взрывов. До воронки долетели осколки стен. Петр выглянул наружу. Здание частично осыпалось, накрыв раненых и контуженых обломками. В пыли и дыму людей не было видно вообще.

Петр не стал рисковать, посчитав, что спасать больше некого. Противник выпустил еще три снаряда, один из которых попал в здание, а два других упали в стороне в сырую землю. Со стороны тайного убежища, о котором знали все, раздался шум разгоняющихся винтов вертолета. Ми-28 взлетел с небо с ракетами на подвеске.

Контуженая девушка, наконец, пришла в себя. Непрерывно трогала свои уши и смотрела на свернувшуюся кровь, оставшуюся на пальцах.

— Я ранена? — Спросила она громко.

— Нет. Это контузия. Перепонки не выдержали близкого взрыва. — Попытался Петр успокоить ее.

— Что? Я не слышу. — Глаза девушка выражали испуг.

Петр, не зная, как поступить, просто обнял ее.

Спасатели появились минут через десять. Приехали на машине из тайного убежища с реанимационным оборудованием. К счастью, человек живучая тварь. Многие, кого извлекли из-под завалов, оказались живы. По окрестностям мобильные группы отправились искать корректировщика подразделения военных. Судя по короткой перестрелке, им это удалось.

Самых тяжело раненых увезли в тайное убежище. Легких и контуженных спустили вниз в убежище «Росрезерва» по второй шахте.

— Это который у нас день рождения? — Спросил Петр у жены после того, как они привели себя в порядок.

— Я со счету сбилась. — У Марины настроение ухудшилось и даже факт, что они отделались очень легко, ее не радовал. — Почему люди убивают друг друга?

— Потому что хотят власти. Чему тут удивляться, если человечество воевало всегда. Было бы странно, если бы мы в один день отказались от такого способа выяснения отношений.

— Это же очень страшно. Одно дело природа, которой до нас нет дела, а другое мы сами. Человечество бесчеловечных.

— Я бы хотел, чтобы мы исчезли почти до нуля, чтобы само воспоминание о том, как мы жили, обнулилось. Нужно прервать передачу опыта и заставить людей искать новые способы коммуникации между собой. Вот это всё, — Петр обвел руками стены помещения. — из старой жизни. Оно несет в себе код прежнего мира. Покуда мы сохраняем иллюзию, будто поддерживая то, что напоминает нам о прошлой жизни правильно, мы сами не изменимся.

— Раньше ты говорил другое. — Напомнила Марина.

— Говорил и верил в это по-настоящему. Я же не думал, что людям придет на ум воевать из-за бочек с топливом. Мне это казалось невозможным. Нас осталось мало и единственная вещь, которая должна заботить всех, это размножение, которое в условиях войны не имеет смысла. Должна была в мозгах включиться созидательная программа. Не включилась. — Петр задумался. — Может, и нет там мозгов, потому и не включилась.

— А нам что теперь делать? — Спросила Марина. — Идти снова искать лучшую жизнь на просторах планеты, где тебя могут ограбить, убить, съесть.

— Нет, конечно. Долго мы там не проживем. Пока люди приспосабливались, мы с тобой жили в мирном прошлом и ничему не научились. Нам наружу нельзя. К тому же мы все еще ждем сигнал от военных.

Напоминание об этом окончательно добило Марину. Она уронила лицо в ладони начал плакать.

— Ну, что ты. — Петр обнял ее за плечи. — Прекрати. У них все хорошо. Матвей Леонидович умный человек и намного лучше нас знающий что делать.

— Я уже не верю в это. И даже если это так, мы никогда не узнаем наверняка.

Через два дня после инцидента с обстрелом, Петра вызвал Алексей. Судя по выражению лица начальника, причина была не самой приятной.

— В общем, Петр, я пытался отмазать тебя от этой работы, но меня не послушали. Начинается что-то вроде мобилизации, но трудовой. Короче, тебя ставят во главе стройбата. Начальство приняло решение огородиться капитальными опорными пунктами, чтобы инциденты вроде позавчерашнего не повторялись.

— Я и опорные пункты? — Петр не поверил своим ушам.

— Ты прекрасно справился со своей работой здесь, поэтому начальство считает, что и там ты проявишь себя не хуже.

— Я же не военный. Я даже понятия не имею, какому оружию должны противостоять опорные пункты.

— У тебя будет консультант. Он специалист по тактике, много воевал, вместе разработаете концепцию и реализуете. Эта работа, конечно, очень опасна. Никто сидеть сложа руки не станет, как вы окапываетесь. Могут