Когда откроются двери. Эйна возвращается - Арина Остромина

появляются новые люди. Значит, одни уходят, другие приходят. Конечно, Эйна не запоминала лица всех присутствующих, но у неё была хорошая память на сочетания цветов: она могла точно сказать, что цветовые пятна, которые она видела боковым зрением, стали другими. Она спросила Винкаса:

– Мне ведь не показалось – зрители меняются? Почему?

Он усмехнулся и дружески похлопал Эйну по плечу:

– Потому что в коридоре стоит толпа желающих сюда попасть! Они с утра занимают очередь, чтобы посидеть в зале от перерыва до перерыва.

– А почему их всех не впустят в зал? Можно же слушать стоя!

– Нельзя. Правилами запрещено. Если все сидячие места заняты, двери закрываются, и больше никого не впускают.

В это время вернулся Главный Судья – он выглядел бодрым и посвежевшим, и Эйна подумала, что он успел пообедать, пока они тут разговаривали. У неё сразу засосало под ложечкой. Она съела лишь пару кусочков хлеба с овощной пастой, когда собиралась на заседание, а прошло уже несколько часов. Но сразу забыла о голоде, потому что услышала своё имя. За столом для дачи показаний снова сидел Регулятор Стафен, и судья задал ему вопрос:

– Что произошло в тот день, когда вы приняли решение выслать из Второй зоны Эйну Семь пятьсот тридцать семь?

За время перерыва Стафен успокоился и теперь говорил ровным голосом:

– Ей была назначена встреча в Комитете по проживанию. Она явилась вовремя вместе со своей представительницей.

– Назовите её имя.

– Я не помню. Оно есть в деле. Это женщина, которая работает распорядительницей в семье Госпожи Иделы.

– Принято. Продолжайте.

– Я сообщил им, что Госпожа Идела отозвала свой запрос, поэтому комиссию собирать незачем. Никакого долгосрочного разрешения не будет.

– Как Эйна Семь пятьсот тридцать семь отреагировала на ваши слова?

– Разозлилась, конечно! Стала вести себя неподобающе! – Регулятор Стафен повысил голос, резко бросал слова, и Эйне даже показалось, что изо рта у него летят брызги слюны.

– Вы помните, что именно она говорила?

– Да что она могла говорить! Ругала меня разными словами! Кричала, что она это так не оставит! Что она мне отомстит! Она такая, я её давно раскусил! Ещё когда она самый первый раз ко мне пришла! Кичилась своими высокими оценками в школе!

– Регулятор Стафен, вы проявляете неуважение к суду. Говорите тише, пожалуйста.

– Это я-то проявляю неуважение? – кипятился Стафен. – Да это всё она! Вы это ей скажите!

Он привстал и вытянул руку в сторону Эйны. Она впервые встретилась с ним глазами. В первый момент у Эйны сжалось горло, она не могла вдохнуть. Но быстро пришла в себя, расправила плечи и даже слегка улыбнулась.

– Регулятор Стафен, мне придётся прервать заседание, если вы не успокоитесь.

Стафен опустился на стул, несколько раз глубоко вздохнул, пригладил ладонью взмокшие пряди волос, упавшие на лоб.

– Простите, Главный Судья.

– Принято. Я бы хотел выслушать истца и сравнить его показания с вашими. Эйна Семь пятьсот тридцать семь, вы готовы ответить на мои вопросы?

Эйна быстро взглянула на Винкаса, и он знаками показал, что нужно встать. Она встала и сказала:

– Да, Главный Судья, готова.

В зале наступила такая тишина, что Эйна слышала звук своего дыхания.

– Вы подтверждаете слова Регулятора Стафена? Всё происходило именно так, как он сказал?

– Только в самом начале. Я пришла на назначенную встречу вдвоём с Альфией Одиннадцать триста пятнадцать, и Регулятор Стафен сообщил, что Госпожа Идела отозвала свой запрос. Я растерялась, потому что не понимала, в чём дело. Я знала, что хозяева очень довольны моей работой. Распорядительница Альфия видела моё состояние, она поняла, что я не могу говорить, и сама начала задавать вопросы. Регулятор Стафен рассказал, что Лива заподозрила нас с Кортаном в порочной связи, сообщила хозяйке, и Госпожа Идела передумала заключать со мной новый договор. Поэтому моё разрешение на проживание аннулировано, и мне дают двадцать четыре часа, чтобы покинуть Вторую зону.

– Как вы отреагировали?

– Спросила, как мне вернуться в Третью. Регулятор Стафен ответил, что у меня нет на это права, потому что надо было подать заявление две недели назад, а я этого не сделала. Поэтому вместо Третьей зоны меня отправят в Безлюдные земли.

– Что вы ответили?

– Я была в шоке, у меня пропал голос, поэтому я молчала. Распорядительница Альфия возразила Регулятору Стафену. Она сказала, что в Законе предусмотрен другой вариант – в экстренных случаях документы оформляются в срочном порядке.

– Откуда она это знала?

– Она училась в школе для детей руководителей, там изучали полный текст Закона.

– Принято. Что было дальше? Как Регулятор Стафен отреагировал на это замечание?

– Он стал угрожать Распорядительнице Альфии. Сказал, что если она не замолчит, он добьётся её увольнения и высылки.

Послышались изумлённые возгласы из зала, а Стафен вскочил и закричал:

– Клевета! Это они мне угрожали, а не я им!

Главный Судья велел ему сесть и замолчать. Дождался полной тишины и спросил у Эйны:

– После этого вы что-нибудь говорили Регулятору Стафену?

– Да. Я спросила, что мне теперь делать. Он засмеялся и ответил, что в Безлюдных землях я смогу наслаждаться свободой выбора: у меня будет свобода жить или свобода умереть.

– Вы точно помните? Именно так он сказал?

– Да. Запомнила навсегда. Я потом много недель подряд, пока бродила в Безлюдных землях, повторяла эти его слова.

За спиной Эйны раздался шум. Люди начали аплодировать, а потом кричать: «Эй-на! Эй-на!»

Она обернулась и с изумлением смотрела, как десятки незнакомых людей повторяют её имя и хлопают в ладоши. Главный Судья встал, поднял обе руки, громко сказал:

– Прошу тишины! Мы ещё не закончили!

Шум стих. Эйна перевела глаза на Стафена. Он как будто уменьшился: втянул голову в плечи, смотрел исподлобья, тяжело дышал. Главный Судья обратился к нему:

– Регулятор Стафен, вы подтверждаете слова Эйны?

Он снова привстал на стуле, опираясь руками на край стола, и злобно выкрикнул:

– Да как вы могли ей поверить! Этой выскочке! Да кто она такая! Да как она смеет!

Главный Судья прервал его:

– У меня больше нет вопросов к ответчику. Заседание окончено. Продолжим завтра в двенадцать!

Стафена увели, Судебные Регуляторы вышли из зала, а Тревер и Винкас сказали Эйне:

– Держись! Нам сейчас придётся идти к машине через толпу твоих поклонников!

Эйна смущённо сказала:

– Что-то мне страшно… – И тут же улыбнулась: – Ну ладно. И не с таким справлялись! – И решительно двинулась вперёд.

Тревер и Винкас держались чуть позади, когда Эйна вышла в коридор и оказалась в гуще людей. Всё улыбались, хлопали, что-то говорили, но голоса сливались в сплошной гул,