Фантастика 2025-25 - Юлия Владиславовна Евдокимова

- Андрей Григорьевич, не будем ссориться. Я не вмешиваюсь в ваши права. Начальство нас рассудит… Но умоляю… умоляю об одном…

- Что еще? - нахмурился Андрей.

- По моему разрешению на стройку приехали американцы. Среди них очень видный промышленник мистер Игнэс. Я бы не хотел, чтобы вы говорили при них о своих… дополнениях… Я понимаю, новая метла чисто метет, но не стоит выносить сор из избы.

- Никакие американцы на стройку дока не придут, - решительно заявил Андрей.

Милевский застыл с умоляюще поднятыми руками. Он безмолвно обращался то к Сурену, то к Степану Григорьевичу, наконец заговорил:

- Но ведь это же будет международный скандал, товарищ Корнев… Вы подумайте… с американцами нам еще немало придется иметь дел…

- Повторяю, на стройке будет распоряжаться ее начальник, а не представитель кого бы то ни было.

Андрей пошел в небольшой домик, где разместилось управление строительством, и немедленно потребовал к себе в кабинет инженеров.

Милевский побежал жаловаться парторгу Денисюку. Американцы могли приехать каждую минуту.

Денис, хитро посмеиваясь, появился в кабинете Андрея. Инженеры, ошеломленные новым заданием, расходились, чтобы обдумать все и вечером снова явиться к начальнику с предложениями.

Степан Григорьевич и Сурен остались в кабинете.

- Что? Нажаловался? - спросил Андрей Дениса.

Тот ухмыльнулся:

- Шумишь, Андрей, шумишь дюже!.. Удлинить док, то, я разумею, добре будет. Коммунисты, я уже слыхал, поддержат. Масштабность она нам люба. Только вот насчет американских гостей ты перегнул трошки.

- Я уже сказал. Отменяю разрешение Милевского.

- То ж добре! Отменить надо. Только свое разрешение надо дать. Ты ж попытай, какие такие гости будут. Мистер Игнэс… ты ж в Америке был, наверное, слышал?

- Постой, какой это Игнэс? Миллионер?

- Друг возможного президента. И еще один хлопец с ними. То уж не президента, а мой дружок будет. Сенатор Майкл Никсон, или Рыжий Майк. Сейчас в Америке очень известная фигура. Только когда мы с ним хлопцами были, так на «Лейтенанте Седове» плавали. Коммунист к тому же.

- Ах, вот как? - улыбнулся Андрей. - Хорошо, поступлю по твоему совету. Разрешение Милевского отменяю. Принять американцев разрешаю.

- Вот то добре теперь. Пойду, встречу гостей, а то там перед ними Милевский расшаркивается.

- Вот видишь, Андрей, - назидательно сказал Степан Григорьевич, - как бы не пришлось тебе в другом уступать.

- Не рассчитывай, - сказал Андрей.

- Рассчитать как раз и нужно - по-инженерному. Ты решил гнать док вокруг Европы, забыв, что его винтомоторные группы должны питаться электроэнергией с суши, по кабелям, которые лягут в уже построенной части туннеля.

Сурен настороженно смотрел на Андрея. Степан снисходительно усмехнулся.

- Будет все по-иному, - нисколько не смущаясь, ответил Андрей. - Сурен когда-то предлагал построить атомные станции на Кольском полуострове и на Аляске. Передача электроэнергии на тысячи километров в готовом туннеле очень сложна. Атомную электростанцию нужно построить непосредственно на доке.

- На доке? - обрадовался Сурен.

- Есть же атомная станция на гидромониторе! Но мы пойдем дальше. Горючим для нужд Арктического моста будет вода.

- Термоядерные реакции! - воскликнул Сурен.

- Температура звезд… миллионы градусов… Надо же быть серьезнее, Андрей. Ты же знаешь, какое Подводное Солнце работает близ Мола Северного в Проливах… Разве мы можем построить что-либо подобное в доке?

- Сурен! Что ты знаешь об управляемой, термоядерной реакции при обычной температуре?

- Очень много знаю. Такая реакция превращения водорода в гелий, управляемая реакция, - осуществлена. Использовать для нее элементарные частицы - мю-мезоны - предложил впервые член-корреспондент Академии наук СССР Зельдович еще в 1954 году. После создания знаменитого Подводного Солнца академик Овесян перешел на эту реакцию.

- Сможет он создать для нас установку на доке?

- Конечно, сможет! Замечательно будет. Подводный гигант берет энергию из воды, прямо как у капитана Немо.

- Хорошо! Пусть новый подводный док будет называться «Наутилусом»!

- Романтика еще никогда не была серьезным техническим доводом, - поморщился Степан Григорьевич.

- Без романтики, без фантазии не было бы ни дифференциального исчисления, ни атомной энергии, ни идеи Арктического моста.

Степан Григорьевич развел руками. Он сдавался.

В кабинет, пятясь, вошел Милевский, за ним два американца и Денис.

- Позвольте представить вам, мистер Игнэс, - говорил по-английски Милевский. - Братья Корневы, строители плавающего туннеля.

- О, господа! Я так рад говорить на языке своего детства. Последние годы я прилежно вспоминаю его. Очень приятно познакомиться, господа! - говорил по-русски американский миллионер. - Русский язык распространен в Америке. Сейчас едва ли не треть Нью-Йорка понимает по-русски.

- А я всегда очень старательно изучал английский язык, - холодно сказал Андрей.

- О, я вижу, мы сговоримся на любом языке. Хочется посмотреть ваши грандиозные работы. Вы заразили американцев, у них начинается «мостовая горячка». Они хотят мост в Европу. Вы испускаете опасные бациллы, господин Корнев.

- Они не опасны для жизни.

- О’кэй! Они очень опасны для кармана. А для американца карман несколько дороже, чем жизнь. Я имею в виду, господа, «пароходные карманы»! - И мистер Игнэс захохотал.

- Мистер Игнэс, прошу вас, отдохните с дороги, - суетился Милевский.

- О, благодарен вам, Лев Янович. Я с удовольствием посижу с инженерами Корневыми. Однако познакомьтесь с сенатором от штата Тенесси мистером Майклом Никсоном. О, я вижу, он уже нашел здесь кое-какого знакомого. Хэлло, мистер сенатор!

Майкл Никсон, простой, ничем не отличавшийся от остальных, находящихся в кабинете людей, улыбаясь всеми своими веснушками, подошел к Корневу и потряс ему руку.

- Мы есть, пожалуй, немного знаком, - сказал он тоже по-русски.

- Ах, это он! - воскликнул Андрей, вспомнив последний день нью-йоркской выставки и человека, подтвердившего, что именно американцы спасли модель Арктического моста.

- То ж и есть мой корабельный дружок, сказал Денис, похлопав американского сенатора по плечу. - Мы с ним с того времени и не бачились.

- Теперь видеть есть часто, часто… Два часа арктический поезд… туннель… Денис к Майку кофе пить.

- Майк к Денису галушки есть! - расхохотался Денис.

- В этом есть глубокая правда, господа, - вмешался мистер Игнэс. - Мир нуждается в единой экономической системе. Нужно вместе пить кофе, есть галушки… и торговать, джентльмены, торговать! Это главная выгода нашей жизни.

- Мистер Игнэс - философ выгоды, - сказал сенатор по-английски, видимо не сумев подобрать русские слова.

Но его все поняли.

Руководители стройки и иностранные гости пошли осматривать строящийся док.

- Господин Игнэс сказал мудрейшие слова о выгоде, - заюлил Милевский.

- О, Лев Янович, по-русски кажется надо сказать «лесть»… Выгода не есть мудрость, выгода есть движущая сила.

- Но благодаря ей вы стали сторонником Арктического