Сад эдельвейсов - Лили Мокашь

уже ничем, поэтому продолжила успокаивать Стаса. Вскоре на поляне появился Артур. Он быстро сориентировался в ситуации и, обойдя нас, опустился на одно колено, чтобы получше осмотреть труп.

– Она из волейбольной команды.

– С чего ты взял?

– На ней их форма, – он осторожно забрал букет из рук незнакомки, открывая номер на груди. – Я еще по шортам понял.

Я выдохнула:

– Вот вам и выпускной бал.

Артур попытался нащупать пульс и спустя минуту, что показалась мне длиною в вечность, обернулся и помотал головой. Так я и думала. Здоровяк выудил из кармана ветровки телефон, нашел нужный контакт и нажал вызов.

– Кому ты звонишь?

– Твоему отцу, конечно.

– Только полиции нам сейчас не хватало! – воспротивилась я, но из динамика уже донеслись длинные гудки.

– А у тебя есть идеи получше? Предлагаешь нам самим отнести труп прямиком ко входу главного корпуса и прикинуться, будто мы ничего не знаем? У нее на шее, вообще-то, следы клыков. Мы хочешь не хочешь не можем все оставить как есть.

– Я об этом и беспокоюсь! Мы не знаем, ее просто выпили досуха или попытались обратить.

– Вот твой отец с этим и разберется, раз наш в отъезде. – Наконец услышав ответ в трубке, Артур резко отвел от меня взгляд: – Алло, Константин? Мы нашли на территории «Сада эдельвейсов» укушенную.

* * *

Больше часа мы ждали на поляне приезда отца и других волков. Никогда раньше я не видела, как стая действует в подобных ситуациях, когда риск слишком велик. Никому не хотелось поднимать шум в округе, когда на теле убитой оставались явные следы, которые никак не выдашь за нападение зверя. К тому же был риск, что девушку обратили и она может еще проснуться вампиром, поэтому ее решили забрать в дом Каримовых. Так все мы могли выиграть хоть как-то время. А вот как объяснить волейбольной команде внезапное исчезновение одной спортсменки, никто из нас не представлял. Понять, как вообще девушка оказалась в ночной час одна в лесу, мы также не могли. Вряд ли незнакомка бродила по лесу в одиночестве. Должна же найтись какая-нибудь подруга или друг? Не пошла же она вот так просто гулять в спортивной форме.

Решение напрашивалось только одно: понаблюдать, как события в «Саду эдельвейсов» начнут разворачиваться с утра, и сделать какие-то выводы. Возможно, окажется, что с девушкой действительно кто-то был, и мы сможем выйти на след если не убийцы, то хотя бы свидетеля.

– Слишком аккуратно для слабокровного. Они так сдержанно себя не ведут. – Отец отвел меня в сторону от остальных, когда труп накрыли и принялись грузить на заднее сиденье машины. – Ты внимательно следила за Артуром и Стасом?

Мгновение я смотрела на отца широко распахнутыми глазами, пока смысл сказанного наконец не дошел до меня.

– Ты что, с ума сошел? Конечно, это сделали не они.

– Ася, я не мог не спросить. Они твои друзья, кхм, я знаю, – чуть нахмурившись, отец бросил взгляд в сторону – на Стаса, поняла я. – Но они – вампиры, и порой их мучает жажда. Оплошности допускают даже лучшие из них.

– Да? И как тогда объяснить букет лилий у девушки на груди? Папа, говорю тебе, Стас уверен, что в городе бродит чистокровный. Тот самый, который оставил его мать и ни разу не явился посмотреть на родного сына.

– Послушай, – отец положил руку мне на плечо и слегка нагнул голову, чтобы наши глаза стали на одном уровне. – Ты многого не знаешь. Стасу вечно мерещится этот его отец. Чуть ли не каждую зиму он бьет тревогу, чтобы мы бросили все дела и принялись рыскать по лесу в поисках этого древнего вампира. Но даже если он действительно существует, то делает все очень осторожно. Был бы он местным, мы все давно бы о нем узнали, а так, – отец отпустил меня и развел руками, – это просто желание, пусть и довольно умного мальчишки, встретить наконец воображаемого врага.

– Он не воображаемый. Я тоже почувствовала этот запах.

– Какой? – отец усмехнулся. – Запах лилий? Конечно, ты их за версту почувствовала! Они воняют на всю округу, как только зацветут где-то. Не поддавайся на бредни травмированного парня, как бы хорош и симпатичен он ни был. Ты знаешь, мне нравится Станислав, но вся эта история с его матерью… он все никак ее не отпустит, хотя пора бы уже пойти дальше.

– Ну конечно. – Я сложила руки на груди и сделала шаг назад. – Ты-то у нас мастер всепрощения и вторых шансов.

Ставя точку в этом разговоре, я развернулась на пятках и подошла к Стасу. Полная решимости, я притянула его к себе за футболку и демонстративно поцеловала у всех на виду. Поначалу Стас растерялся, не понимая причин резкого порыва, но вскоре его губы отозвались на мое прикосновение. Не помня себя, я отдавалась поцелую, слыша позади осуждающее цоканье других волков, но мне было плевать. Пусть смотрят. Пусть увидят, что не такие уж мы и разные, особенно здесь, на поляне, когда все вместе пытаемся скрыть, как преступники, следы недавнего происшествия. Для многих произошедшее – часть обыденной реальности, где виноватыми по умолчанию считали оказавшихся поблизости вампиров. Даже у моего отца проскочила эта мысль, несмотря на то что Стас был ему симпатичен. Он подчеркивал это не раз с момента моего переезда в Ксертонь, и мне стало интересно, как он поведет себя теперь, когда его дочь-оборотень при всех поцеловала парня-вампира. Прежде чем Стас окончательно увлекся моей маленькой публичной шалостью, я мягко отстранилась, тяжело дыша. Казалось, что воздуха в легких, как и всегда после его поцелуя, осталось критически мало, и у меня даже закружилась голова. Довольная собой, я обернулась, желая узнать реакцию отца, и сразу наткнулась на осуждающую гримасу. У отца на лбу даже как будто прибавилось морщин. Он прислонился к капоту машины, насупился, весь красный от гнева, какого мне никогда раньше не приходилось видеть, и я осталась довольна результатом.

Что ж, теперь наши счеты были равны: ему не нравился мой выбор, а мне – его. И никто из нас ничего с этим сделать не мог. Но на душе у меня, признаться, все равно стало значительно легче – я радовалась, что раскрыла наши отношения: ни одна тайна не способна построить хороший фундамент личного счастья.

– Пойдем отсюда. – Я взяла Стаса под руку и кивнула в сторону леса. – Нечего нам сегодня тут больше делать.

Стас наклонился к моему уху и едва слышно прошептал голосом, полным надежды:

– Хотя бы ты мне веришь?

Я скользнула пальцами по его руке