Звено цепи - Маргарита Гуминенко

Слава кивнул и вылез из машины. Инга посозерцала, как он удаляется, сгорбившись и сунув руки в карманы, потом вздохнула, и покатила дальше. Свои чувства он должен был сам пережить, и либо остаться, и делать дело, либо честно признать, что это не для него — и уйти. Так поступила бы сама Инга. Такого же поведения она ожидала от сильных, смелых мужчин, которые её окружали.

Очень не хотелось разочаровываться…

Глава пятая. Откровенный диалог

— Михалваныч! У нас дело забирают!

Костик не стеснялся показывать своё возмущение открыто, когда остальные подчинённые Малышева предпочитали мрачно дуться, или скептически отшучиваться.

— Ну правильно, как только нам масть пошла — сразу от нас дело — хоп! — и как не было! — поддержал "молодое поколение" Николай. — Иваныч! Это действительно свинство!

Малышев сперва даже не понял, о каком деле идёт речь, но когда разобрался — готов был согласиться с ораторами. Они несколько дней носом землю рыли, бросили все силы на поиски хоть каких-нибудь следов, наконец что-то начало получиться — и на тебе! Приказ передать все материалы по похищению господина Иванченко в УВР, мол, это их юрисдикция. "Нет уж, не всё так просто!" — решил про себя Малышев, и достал телефон, сделав знак остальным, чтобы вели себя потише.

— Это Малышев! Мы можем встретиться?.. Чем скорее — тем лучше. — Он поднял палец, заметив, что Костик собирается что-то высказать. — На старом месте? Хорошо, буду.

Он убрал мобильник и сцепил пальцы на столешнице.

— Ну что? — поинтересовался Николай, наблюдая за сосредоточенным лицом шефа.

— Пока не знаю. Но попробую выяснить, — пообещал тот. — А вы что сидите? У вас других дел нет?

Через час Михаил Иванович подошёл к Львиному мостику и остановился у одной из скульптур. Сокольский не заставил себя ждать, на этот раз появившись с другого берега канала. Малышев тут же двинулся ему навстречу.

— Надо же, оттепель! — сказал Игорь вместо приветствия, потом стащил с правой руки перчатку и протянул руку.

Малышев не видел причин злиться конкретно на Сокольского, поэтому обменялся рукопожатием. Они стояли на самой середине моста. Вода канала чернела, небо висело низко, но снег уже изрядно стаял, и на газонах вдоль набережной проглядывала потемневшая, слипшаяся трава. Сокольский, всё в том же сером пальто, без головного убора, пряча подбородок в толстый чёрный шарф, облокотился на перила и на Малышева не смотрел, предоставляя тому первому высказать все свои претензии.

— Помнится, при нашей первой встрече мы договорились друг другу не мешать, — напомнил Михаил Иванович. — Мы как будто не общее дело делаем. Вы ведь не меньше нашего заинтересованны в том, чтобы отыскать, куда делся заказчик убийства того инженера. Что случилось? Считаете, что мы сами не справимся?

Сокольский глядел на воду, не спеша отвечать или оправдываться. Малышев привалился к перилам рядом с ним.

— Если я чего-то не понимаю в ситуации, объясни, — предложил он.

Игорь посмотрел в лицо оперативника задумчиво, словно оценивал, насколько ему можно доверять. Потом снова стал смотреть на воду.

— Мы действительно делаем общее дело, — согласился он. — Но то, что я тебе сейчас скажу, я не должен говорить. Информация секретная. Это хорошо, что вы уже нашли след, и я больше чем уверен, что ты со своими парнями мог бы этот след раскрутить, и очень скоро выйти на тех, кто похитил нашего фигуранта. — Он говорил медленно, с паузами, подбирая слова. — Но один из похитителей — мой агент. Если бы вы его взяли, у него не осталось бы другого выбора, как только всё вам честно рассказать. Вы бы узнали, что Иванченко убит, и мой агент указал бы вам место, где спрятан его труп. Вы бы туда поехали — и ничего не нашли. — Он снова посмотрел на Малышева, тот кажется не был удивлён известием о гибели Альбертика. — Потому что мы уже забрали тело и уничтожили все следы нашего присутствия. Не для того, чтобы водить за нос тебя и твоих коллег, а для того, чтобы не спугнуть убийцу. Своего агента нам пришлось бы отозвать, а тот, за кем мы охотимся, снова ускользнул бы от нашей слежки. Вам он тем более бы ничего не рассказал, зато полк его адвокатов объяснил бы, что "фантазии" насчёт его причастности к убийству не являются основанием для ареста их подопечного. Нет тела — нет доказательств.

— Да, но… — начал было Малышев, однако Сокольский его перебил.

— Я мог бы обратиться лично к тебе с просьбой: тяни расследование как можно дольше, пока наш агент не доделает начатое. И как ты это себе представляешь? Ты будешь обманывать подчинённых, оправдываться перед начальством за своё бездействие, скрывать улики? Или мне придётся подослать к тебе подставного свидетеля, который уведёт вас от разгадки как можно дальше? — Он выпрямился и сунул в карман перчатку. — Мне это показалось нечестным. Забрать у вас дело Иванченко, в данном случае, единственно правильное решение. Мы сами позаботимся о том, чтобы клиент ничего не заподозрил, и не разоблачил нашего агента.

На этот раз Малышев некоторое время помалкивал. Потом тоже выпрямился и посмотрел в строгое лицо Сокольского.

— Спасибо за откровенность, Игорь. Сам удивляюсь, но ты меня успокоил.

Сокольский кривовато улыбнулся.

— Мне не хотелось с тобой ссориться, честное слово, — признался он. — Но предупредить заранее я не успел.

— Да ладно, понимаю, что за всей этой историей стоит что-то поважнее, чем мы думаем, — ответил Малышев. — Ну, ты обращайся, если помощь потребуется, или вдруг надо будет довести расследование до конца. — Потом он неловко усмехнулся и тронул пальцем собственный уголок рта, глядя при этом на Сокольского. — Ранение? Я ещё при первой встрече заметил, что у тебя с мимикой не в порядке.

Игорь тоже усмехнулся.

— Ранение. Нерв повреждён. Работать не мешает. Я тоже заметил, в прошлый раз, что ты руку бережёшь. — Он похожим жестом коснулся левого плеча.

— Дробью зацепило, — признался Малышев.

— Ладно, Миша, будем живы — ещё увидимся, — пообещал Сокольский. — Не подставляйся!

Они снова пожали друг другу руки, и Сокольский направился к машине, ожидающей его по другую сторону моста.

Книга 2. Синоптики не обещают. Часть третья. На волоске

Глава первая. О том, почему девушкам вредно возвращаться домой в полночь

Говорят, что