Четвертое уравнение - Александр Леонидович Пономарёв

ментальному доминированию позволяли Игорю Михайловичу приманивать к себе жертвы. Он чувствовал, чего они хотят, и внушал им это. Они тянулись к нему, как мотыльки к пламени свечи, и точно так же, как крылатые букашки, находили смерть вместо блаженства.

Богомолов положил ладонь на «созвездие». Артефакт постепенно забирал недостающую энергию из его руки. Чем ярче светились выросты и заметнее мерцала сфера, тем быстрее кожа на руке темнела и покрывалась морщинами, а пальцы скрючивались, как когти.

Богомолов с усилием, будто «созвездие» не отпускало его, оторвал руку от сияющего, как праздничная гирлянда, артефакта. Один из высохших пальцев отломился с сухим треском и торчал из-за светящегося матовым светом выступа, будто обломок древесного сучка. Игорь Михайлович растер его в мелкое крошево и подул на «созвездие». Над артефактом поднялось облачко коричневой пыли. Он дунул еще раз, и пыль бесследно развеялась в воздухе.

С минуту Богомолов крутил перед глазами кисть правой руки. Она скукожилась, усохла и мало чем отличалась от скрюченной куриной лапы. Богомолов разглядывал ее с неподдельным интересом со всех сторон, то так, то сяк поворачивая перед глазами. Изредка чмокал губами, цокал языком и думал, что придется еще кого-нибудь приманить, и не раз.

Он убил всех, кто был связан с давними экспериментами над перемещениями во времени, чтобы больше никто, даже гипотетически, не смог помешать ему стать единоличным хозяином всех возможных ответвлений реальности. Но профессор Шаров, тот самый Шаров, который чуть его не убил, специально вернувшись для этого в прошлое, до сих пор жив и прячется где-то в Москве. Он знает это, как и то, что ему не будет покоя, пока профессор ходит по земле. Шарова надо найти и уничтожить! И сделать это как можно скорее.

Богомолов захлопнул крышку трансмиттера, повесил ремень на плечо и зашагал прочь из переулка. Он не охотился дважды в одном и том же месте.

* * *

Андрей пришел в парк за десять минут до назначенного времени, сел на скамейку под раскидистым вязом и стал ждать. Впереди весело журчал фонтан. От него веяло приятной прохладой. Солнце давно скрылось за шапками деревьев. Прощальные отсветы закатных лучей подкрасили облака в розовый цвет, и от этого лазурное небо казалось особенно прекрасным. На востоке понемногу накапливалась вечерняя синь. Откинувшись на спинку скамейки и сложив руки на груди, Андрей наблюдал, как густая стена кустов, еще недавно казавшаяся далекой грядой скалистых гор, медленно растворяется в постепенно густеющей темноте.

– Добрый вечер!

Андрей не слышал шагов и вздрогнул от неожиданности. Он посмотрел на стоявшего сбоку от него человека и едва не подскочил. Волосы на голове зашевелились, а в животе заворочался холодный и липкий комок страха.

– В-вы к-кто? – выдавил он из себя, чувствуя, как дрожат пальцы.

– Шаров Олег Иванович, профессор, бывший друг вашего отца и отчима, – незнакомец приветливо улыбнулся и протянул руку.

Андрей машинально пожал ее и немного успокоился: призраки не могут быть теплыми на ощупь. Первоначальный испуг прошел, но вопросов стало больше. Андрей задавал их один за другим. Если это Шаров, то кого нашли в его квартире похожим на мумию? Зачем он насмерть сбил отца, пытался живьем сжечь крестного и почему назвал его отчимом?

Профессор взглядом показал на скамейку:

– Ты не против?

Андрей кивнул. Шаров сел рядом с ним, положил ногу на ногу, обхватил колено руками и начал с ответа на последний вопрос:

– В измененном тобой варианте реальности твой отчим действительно стал для тебя крестным, потому что его друг и твой отец двадцать три года назад не погиб во время эксперимента. По идее, ты должен помнить об этом: слишком мало времени прошло с момента вмешательства в прошлое. Замещение воспоминаний не проходит за такой короткий срок. Полагаю, ты так быстро забыл о твоем влиянии на ход истории из-за постигшего тебя горя и связанных с этим переживаний. Сработал защитный механизм твоего сознания. Оно отбросило лишнее, чтобы у тебя не развился диссоциативный психоз, или, говоря по-простому, раздвоение личности.

Андрей вспомнил о своих снах, в которых нередко бывал на ЧАЭС или бился с жуткими на вид тварями. Он искренне считал их пьяным бредом, а это, оказывается, были фрагменты его воспоминаний!

Профессор ненадолго умолк, словно давал Андрею время обдумать его слова, и продолжил:

– Теперь что касается трагической судьбы твоего отца в этой реальности. Я не имею к его смерти никакого отношения, как и к покушению на Владимира Александровича…

– Но я сам видел вас на распечатанных кадрах видеозаписи, – перебил его Андрей. – Вы приехали на стоянку рядом с домом моего крестного на убившей отца машине, вышли из нее со свертком – теперь я знаю: в нем была бутылка с зажигательной смесью, – и вернулись с пустыми руками.

Профессор пристально посмотрел в его глаза.

– Ответь себе на один вопрос. Если это действительно сделал я, с чего мне встречаться с тобой?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Андрей. – Может, вы и меня хотите убить.

– Думаю, тебя действительно хотят убить, но не я, а мой антипод. Он явился за мной в Москву до того, как вы с отчимом поменяли реальность, и теперь последовательно убирает всех, кто в первоначальном варианте истории был причастен к созданию машины времени. Своим вмешательством в прошлое вы забрали у человечества Зону и все то хорошее и плохое, что с ней было связано. Антипод физически не может долго существовать без ее аномального излучения, оно жизненно необходимо ему. Отсюда высохший труп моего двойника из этой реальности. Вероятно, профессор не один умер такой смертью. Антипод забирает жизненную силу у своих жертв, превращая их в мумии. Он должен вернуться в тот вариант реальности, где есть Зона, и сделать это как можно скорее ради своего же блага. Но он хочет навсегда остаться единственным, кто может перемещаться во времени.

Андрей помолчал. Машина времени, антипод, какая-то непонятная зона. Интересно, это тюрьма или что-то другое? А-а, неважно. Куда как важнее, что все это сильно похоже на бред, как и его сны. Он тоже до недавнего времени считал их больной фантазией затуманенного алкоголем ума, а они оказались отражением реальных событий.

– У нас есть шанс все исправить, и твой отчим… – Андрей непроизвольно поморщился. Шаров это заметил и поправился: – Ну хорошо, крестный. А вообще, неважно, кем он тебе приходится, важно другое. С его помощью мы построим трансмиттер по моим чертежам, и ты вернешь все как было. А я отправлюсь в ключевой момент моего прошлого и уничтожу врага раньше, чем он станет