Бесконечный беспредел х2 - Роман Драксодий

— А я, дружочек, на тридцатом шаге, если верить вашей системе ранжирования и наград, потому, что у меня только три благословления. Меня ты тоже сильнее⁈

— Простите, глава! — здоровяк быстро перекатился на живот и скрючился в позе какого-то излишне подчинительного поклона.

— Забудьте про свои ступени, шаги и техники! — обратился я уже ко всем присутствующим и задействовал божественный навык лидерства. — То, что нас ждёт впереди не поддаётся осмыслению, а значит нужно быть готовыми к любому раскладу и суметь шокировать противника! Будут это ультразвуковые частушки вызывающие предельное внутричерепное давление или боевой хоровод вприсядку — не важно! Наша миссия слишком значима и не простит ошибок, но вы станете теми, кого будут восхвалять в легендах!

— Молодец, воодушевляющее! — прокомментировал Ибун.

— А теперь, — я сурово нахмурился, — что касается иерархии в секте. Вы подчиняетесь непосредственно мне и тем, на кого я укажу. Это не обсуждается. В остальном, полная свобода и вы вольны покинуть наше общество в любой момент, если вас что-то не устроит. Но только один раз и обратный путь вам будет закрыт. Помните, мы про любовь и милосердие, а их ближайшие родственники смирение и скромность! Поэтому выполняйте всё, что скажут эти юные дарования, каким бы безумным вам не казался приказ! Не просрите свой шанс! Всем всё понятно?

— Да, глава! — в едином порыве воодушевления выкрикнули новоприбывшие попавшие под воздействие моего благословления.

— Когда жрать будем? — черепах, которому всё это было не интересно, нарушил торжественность момента и вопросительно посмотрел на меня.

Мне, так-то, тоже было глубоко фиолетово на этих страждущих силы и признания, так что я быстро переключился на дела насущные, оставив новобранцев в недоумении.

— Сейчас выдам пилюлю, — я полез в пространственное хранилище с пылесосом, под восхищённо-удивлёнными взглядами погрузив руку по локоть вникуда.

— Ну уж нет! — Долбоящер резко мотнул головой. — Давай нормальную еду, чтобы после неё я мог навалить грандиозную кучу. А от твоих пилюль у меня кишки уже слиплись и высохли!

Я внимательно оглядел выступающие над землёй габариты зверя и крепко так призадумался — где взять столько еды?

— Есть у кого мысли, как нам прокормить нашу плотоядную черепашку? — озвучил я суть проблемы.

— Нужно поймать другого зверя! — уверенно выкрикнула девушка, завёрнутая в рыболовную сеть.

— Логично, — я кивнул, соглашаясь, — а как?

— Нужно пошуметь и к нам обязательно кто-нибудь прибежит! — выдала базу эта сухопутная русалка и остальные согласно закивали.

— Тут вот в чём проблема, — я погладил подбородок, имитируя поглаживание бороды — в силу некоторых особенностей ауры нашей группы, ни один зверь в здравом уме не станет бежать за нами добровольно, они же не идиоты…

Я многозначительно посмотрел на задумавшуюся толпу.

— Можно наловить морских чудовищ, — не очень уверенно произнёс парень примерно моего возраста в вырвиглазно-зелёном плаще до земли и ярко-жёлтой широкополой шляпе. — Они не отличаются умом и атакуют всех подряд.

— Неплохо, совсем как люди, — я кивнул, — а море где?

Все одновременно вытянули руки в одну сторону, чуть правее нашего текущего направления

— Отлично зиганули, — похвалил я их слаженность и обернулся к черепаху: — Тебе понятно, куда тебя послали?

— Уж послали, так послали, — проворчал он, но курс сменил, — я воды даже не чую.

Кстати да! Я же тыщу лет не был на море! Думаю, я заслужил небольшой отпуск, тем более что нужно как следует обдумать всё в спокойной обстановке, а рядом с местными человеками это решительно невозможно.

Черепах плавно плыл сквозь лесной массив, а на его панцире царило неловкое молчание в исполнении нашего пополнения, которое не знало, что ему делать в данный момент. Сома активно морщил лоб, видимо соображая, как именно нужно руководить дядями и тётями, Ибун изучал божественную яйцеобразную скрижаль, что-то черкая карандашом в книге, а Мяу и Ри о чём-то активно шушукались, облюбовав в качестве лавочки загнутые железяки торчащие из панциря. Древняя отделилась от всех и сидела в позе медитации, отчего её стринги не могли справиться с прикрытием всякого непотребства, и мужики периодически бросали туда осторожные, жадные взгляды. Я же лежал на спине там, где панцирь изгибался чуть вверх и образовывал козырёк над шеей черепаха, и пялился на звёзды. Николаич, в силу возраста, дремал, подложив под голову гармошку, а Гнюша парила в воздухе возле меня, а иногда нарезала круги потрескивая молниями в волосах, чем откровенно раздражала.

В голове роились мысли. И главной была: как я докатился до жизни такой?

Почему позволил совершенно незнакомым людям, которые убивают без зазрения совести, находиться возле себя и почему совершенно не боюсь предательства? Я отупел или очерствел? Или слишком привык к силе и невероятной регенерации? Как тренировать легион и к чему готовиться? Чего я хочу кроме кефира и пюрешки с котлеткой? Справлюсь ли я и смогу ли после победы жить обычной жизнью на родине?

— Глава, — чей-то голос вырвал меня из раздумий, — а нам что делать?

Я приоткрыл один глаз и воззрился на очкарика.

— Сома! — рявкнул я, и пацан тут же возник возле меня, с подобострастием заглядывая в глаза. — Почему твои подчинённые бездельничают и достают меня глупыми вопросами⁈

— Я… — пацан замялся, но нашёл в себе силы признаться в очевидном: — Я не знаю, как командовать…

— Ну так пусть хоть еду приготовят на всех. Долбоящер прав — нельзя питаться одними пилюлями, а то кишки атрофируются.

Черепах скосил на меня хитрый взгляд, а Сома кивнул и тут же заорал:

— Внимание, глава распорядился готовить ужин!

Пока его подчинённые удивлённо переглядывались, ко мне подошла Мяу и с поклоном произнесла:

— Господин, я лично приготовлю еду для вас!

— Я тебе помогу, сестрёнка, — тут же заявила Ри, кинув на меня странный взгляд.

— Да пофиг, — я прикрыл глаз обратно и качнул кистью руки, давая добро на начало работы.

Тотчас на панцире закипела суета. Загрохотала посуда, зашуршали свёртки и над всем этим раздался грозный голос черепаха:

— А вы не охренели ли на мне костёр разводить⁈

— Ой, да что тебе будет, — проворчал я, недовольный поднявшимся шумом. — У тебя же панцирь толстенный… Кстати!

Я вскочил, озарённый внезапной мыслью.

— А насколько он у тебя действительно толстый?

— А что? — тут же насторожился черепах.

— Помнишь, я делал на тебе постройки?

— Нет! — он резко дёрнул головой. — Я не позволю ковырять в себе норы!

— Да кто вообще спрашивает твоего мнения? — злобненько оскалился я. — Ты мне, главное, толщину озвучь,